Реликвия Времени - Ральф Макинерни

— Это были наши люди?

— Возможно. Видел машину с тонированными стеклами? Это та самая, что преследовала меня от Сент-Луиса.

Они вернулись к своей машине, решив срезать, однако в итоге идти пришлось значительно дальше. Наконец они добрались до машины, учащенно дыша и обливаясь потом после долгих блужданий по лесу, вверх и вниз — та еще прогулка. Трэгер достал сотовый телефон.

— Дортмунд? Это Трэгер. — Он молча выслушал ответ. — Огромное спасибо. — Он сказал, что пытался нас предупредить, но он был не один.

— Гости из Конторы?

— А откуда же еще?

Об аресте Теофилуса Грейди было сообщено не сразу — несомненно, потому, что из него пытались выжать, где находится похищенный священный портрет. Если следователи и были удивлены его ответом, за который он стойко держался в течение всех долгих и весьма настойчивых, судя по всему, допросов, это было ничто по сравнению с реакцией общественности. Никто не поверил в то, что у предводителя «Мужественных всадников» нет пропавшего образа Мадонны Гваделупской.

— Допросить сукиного сына с пристрастием! — требовал сенатор Гюнтер. — Загасить пожар сможет только возвращение картины.

Мириам Дикинсон, вдохновительница кампании непрекращающихся молитв о возвращении чудодейственного образа Мадонны в храм в Мехико, где ему снова смогли бы поклоняться паломники, призвала удвоить усилия.

Из Вашингтона поступило заявление о том, что доскональный обыск тайного убежища Грейди в Айдахо не позволил обнаружить священный образ.

Шли дни, и все более крепло жуткое осознание того, что Грейди, возможно, говорит правду. Искаженная информация о том, что произошло на долговременной стоянке аэропорта Сан-Франциско, навела кого-то на мысль, что, хотя портрет и был в руках у Грейди, затем его похитил кто-то еще. Но кто?

Работая у Джейсона Фелпса, Катерина обратила внимание на поток заказанных через интернет-магазины книг, посвященных Хуану Диего и его плащу. Когда Хуан Диего развернул плащ, чтобы показать скептически настроенному архиепископу выросшие не в сезон розы, собранные по повелению Богородицы, ее лик, отпечатавшийся на внутренней стороне материи, развеял все сомнения. Именно этот плащ, так называемая тильма, почитавшаяся на протяжении столетий, и был насильно похищен из храма.

— Ты собираешься написать об этом книгу? — спросила у Джейсона Катерина.

Они сидели вечером на террасе, потягивая коктейли и наслаждаясь зрелищем раскинувшейся внизу просторной долины. Пригладив ладонью копну седых волос, Фелпс отпил глоток и улыбнулся:

— В этом нет необходимости. Все уже давно написано.

Катерина недоуменно посмотрела на него. В большинстве заказанных книг подтверждалась достоверность легенды, выросшей вокруг чудодейственного портрета.

— Леонсио Гарса-Вальдес, ревностный католик, по профессии врач, написал книгу, получившуюся полной противоположностью его первоначальному замыслу. С ним произошло нечто вроде того историка Вайнштейна, который вознамерился добиться оправдания Элджера Хисса, но в конечном счете вынужден был заключить, что этот человек был повинен во всем том, в чем его обвиняли.[47]Его бывшие соратники, защищавшие Хисса, так ему это и не простили. И то же самое случилось и с Гарса-Вальдесом.

— Он пришел к выводу, что портрет является подделкой?

— О, и до него многие уже ставили под сомнение легенду о появлении портрета и его датировку. Гарса-Вальдес пришел к заключению, что никакого Хуана Диего не существовало.

— И он тебя убедил?

— Он убедил бы любого, обладающего здравым смыслом. Однако здравый смысл — это последнее, что можно ожидать в подобных вопросах. Разумеется, я не в счет. — Еще одна улыбка и еще один глоток коктейля. — Наивысшим испытанием для Гарса-Вальдеса стало то, что Иоанн Павел II канонизировал Хуана Диего. Причислил к лику святых человека, который, как убедительно доказал Гарса-Вальдес, никогда не существовал. Тем не менее Гарса-Вальдес остается католиком и по-прежнему чтит Пресвятую Деву Марию. Но вся история Мадонны Гваделупской для него теперь фальшивка.

— В таком случае вся эта шумиха вокруг ограбления…

— …является нелепой.

Катерина не могла объяснить, почему ее привели в такой восторг слова старого скептика. Казалось, была воздвигнута еще одна преграда на пути искушения, приведшего ее к Джейсону Фелпсу. Соблазнительное притяжение веры, побудившей Ллойда поспешить в Мехико и покаяться за бурные дни в Чикаго, которая была разбережена воспоминаниями о юношеской набожности, нахлынувшими во время похорон, теперь в свете сказанного Джейсоном казалось абсурдным. Катерина пододвинула стул ближе к нему. С тех самых пор, как они стали любовниками, — этот переход она считала частью своего исцеления, — Катерина относилась к этому мужчине с благоговейным почтением. Было бы несправедливо сравнивать ее визиты к нему в постель с той страстью, какую она познала с Ллойдом. В отношениях с Джейсоном Катерина выступала в роли любовника, а он был ее возлюбленной. На самом деле она сама предпочитала, чтобы все было именно так. И Джейсон был нежен в медлительном сбивчивом сексе. Катерина не назвала бы это любовью, однако она получала меньше удовлетворения от гораздо более молодых мужчин.

— Интересно, дон Ибанес знает о книге Гарса-Вальдеса?

— О, должен знать.

— Ты обсуждал ее с ним?

— Конечно же, нет. В его вере есть крестьянская простота. Очевидно, он находит в ней огромное утешение. Ни один человек не может жить без иллюзий.

— А каковы твои иллюзии?

— Мне кажется, что я снова стал молодым.

Джейсон провел рукой по ее голове, вниз по плечу, стиснул локоть. Она подалась вперед и поцеловала его. Как странно ощущать не столько губы, сколько усы.

Катерина жалела о том, что Клара больше не работает над бумагами Джейсона Фелпса. Тогда она могла бы обсудить все это с ней. Пусть Джейсон не хочет разбивать заблуждения дона Ибанеса; но Катерина укрепилась бы в собственном неверии, если бы смогла воспроизвести его в Кларе.

Они казались уже давно женатой парой, когда вылетели обратно на восток, сбегая из Калифорнии, от событий, ускользавших от них. Нил Адмирари напомнил себе, что он не корреспондент, а ведущий колонки, а Лулу писала для «Всеобщего благоденствия», журнала, который не очень-то заботили злободневные сенсации. В свое время поездка в Эль-Пасо казалась чем-то естественным, однако что это по большому счету дало?