33 мифа о Китае. Что мы (не) знаем об азиатской сверхдержаве - Мари Маннинен

На Западе право пользоваться персональной информацией есть только у компаний, которые ее собирают. Тем не менее с нашим уровнем информационной защиты не стоит задирать нос перед китайцами. Благодаря недавним скандалам мы узнали, как данные о пользователях Facebook утекли к тем, кто с их помощью решил манипулировать выборами. Что будет с нашими данными, если родина какого-нибудь сетевого гиганта вдруг превратится в авторитарное государство? Что если бы Facebook базировался в Венгрии, где все движется именно в этом направлении? Воспользовались бы венгерские власти доступом к данным? А если китайцы купят Google – сможет ли компартия узнать все наши поисковые запросы и содержание любой переписки? Если понадобится – скорее всего, да.

Вуори называет слежку за китайцами самой изощренной и всеобъемлющей системой надзора в мире. Вскоре власти намереваются продвинуться в этом деле еще дальше: Китай готовится ввести электронную систему идентификации граждан по голосу. В стране уже применяется система распознавания лиц, причем с каждым годом все шире. Зимой 2018 года специальный корреспондент финской телерадиокомпании Yleisradio Йенни Матикайнен писала о многочисленных услугах, доступных благодаря этой системе. С помощью этой функции можно снимать деньги в банкомате, двери кампусов и жилых комплексов распахиваются сами собой, автомат в общественном туалете отматывает бумагу, а кафе берет оплату напрямую с мобильного счета. В общем-то, потребителю это удобно. Но особенно это на руку полиции, которая с помощью специальных очков находит в толпе правонарушителей, объявленных в розыск.

Применение техники для наблюдения за гражданами фактически ничем не ограничено. В одной столичной школе таким образом выясняют, насколько заинтересованными дети выглядят на уроках. Пока система работает с перебоями, но власти намерены довести точность распознавания лиц до 90 %. Будущее в Китае вскоре начнет напоминать реальность Оруэлла – в крупнейших городах страны уже не осталось уголков без камер наблюдения. К тому же власти располагают паспортными фото всех жителей страны, а также фотографиями туристов, сделанными на границе: скорее всего, перемещаться анонимно в китайских городах скоро будет невозможно.

В скором будущем в Китае планируется введение системы социального рейтинга жителей, которая позволит начислять баллы за безупречное поведение и лишать благ за проступки. Пока неясно, по каким именно критериям будут оценивать действия граждан, однако одной из сфер контроля точно станут соцсети. Не исключено, что система окажется публичной, и тогда, к примеру, друзей и спутника жизни можно будет выбирать исходя из их рейтинга. Идея напоминает один из самых пугающих эпизодов сериала «Черное зеркало» от Netflix, в котором люди постоянно оценивали друг друга через мобильные приложения.

Человек с достаточным количеством баллов мог получить жилье в престижном районе и ходить на вечеринки к таким же счастливчикам. А с плохим рейтингом невозможно было даже арендовать приличную машину.

Посмотрим, превзойдет ли китайская реальность западный вымысел.

* * *

Цензуре в Китае подвергается кино, телевидение, музыка, книги, художественные выставки и даже преподавание в вузах. Лектора могут сослать на работу в библиотеку, если он использовал запрещенные термины вроде «демократии». Для преподавателей составлен целый список запретных слов.

В начале 2018 года звезды китайского хип-хопа PG One и Gai заметили, что их песни пропали из музыкальных онлайн-сервисов, а концерты стали отменять. Официальные СМИ написали о низкопробности творчества этих музыкантов. Шоу-бизнес должен отражать ценности партии, а развратные женщины и наркотики из их музыки в коммунистические идеалы никак не вписывались. В китайских сериалах запрещено показывать чересчур «западный» образ жизни, внебрачных детей и слишком глубокие декольте. Один популярный костюмированный сериал посреди сезона сняли с эфира и перемонтировали так, что от женщин остались одни лица – великолепная работа художника по костюмам пошла насмарку.

При Си Цзиньпине цензура усилилась, и эта тенденция продолжается. От СМИ требуют все строже следить за моралью и чаще выказывать уважение к партии. Для распространения старых лозунгов пропаганда использует новые средства: рэперы и поп-певцы наперебой восхваляют генсека партии и даже плановую экономику, а по телевизору крутится молодежное ток-шоу, посвященное Карлу Марксу.

Время от времени органы цензуры все же приятно удивляют. Весной 2018 года в некоторых кинотеатрах прошел прокат франко-китайского фильма о гомосексуальной паре «В поисках Ромера», официально получивший лицензию на прокат. Скорее всего, этому поспособствовал тот факт, что мужчины на экране даже не держались за руки, не говоря уже о поцелуях. За несколько лет до этого китайское телевидение отнесло гомосексуальность к «вульгарной, аморальной и нездоровой тематике». В 2018 году по время трансляции Евровидения радужные флаги были заретушированы, а на танце двух мужчин, который призван был подчеркнуть возникшие между ними отношения, эфир вообще прервали. Похоже, что официальные власти пока не до конца определились со своим отношением к ЛГБТ.

Люди искусства в Китае умеют виртуозно обходить цензуру. Я поняла это, когда готовила материал о нобелевском лауреате 2012 года по литературе Мо Яне. Я читала его романы, в которых сельские чинуши унижали, обманывали крестьян и издевались над ними. Многие сцены посвящены ужасам периода «культурной революции» или принудительных стерилизаций. Я удивлялась: как писатель, прославившийся не только за рубежом, но и на родине, смог опубликовать книги с такой яростной критикой политической системы.

Я пообщалась с переводчицей Рииной Вуокко и литературным агентом Эриком Абрахамсеном, которые объяснили мне несколько хитрых приемов писателя. Диссиденты в его книгах принимают образ животных, каких-нибудь ослов, иногда он вводит в сюжет героя-обманщика по имени Мо Янь. Своей оценки деятельности партии писатель не дает, а лишь описывает поступки отдельных личностей. Он пишет об истории, балансируя на грани дозволенного.

«Напрямую права человека, демократия или свобода слова не упоминаются, но эти темы вплетены в структуру текста», – рассказала мне Риина Вуокко.

Вместе с тем Мо Яня защищает членство в партии и высокая должность в союзе писателей, из-за чего художники-вольнодумцы подчас презрительно высказываются в его адрес.

Издательства никогда не знают наверняка, где находятся границы дозволенного, и чаще всего стараются не рисковать. Если у кого-то из чиновников возникнут претензии к ассортименту книжных магазинов, в издательстве полетят головы. Книги, затрагивающие такие острые темы, как история, религия или права меньшинств, проходят перед публикацией дополнительную проверку. Авторам художественной литературы дозволено больше, но и им забываться не стоит. Нельзя много писать о сексе (это аморально) или позволять себе излишний цинизм (не стоит огорчать читателя). Один автор написал роман о деревне, вымирающей от СПИДа, ведь в научно-популярном жанре подобное никогда не пропустили бы в печать. Правда, вместо СПИДа ему пришлось использовать другое слово, но все поняли, что он имел в виду.

* * *

Работая над книгой «Народная республика амнезии: возвращение на Тяньаньмэнь», вышедшей в 2014 году, американская журналистка Луиза Лим показала сотне пекинских студентов изображение «Неизвестного