Дороги в неизвестность - Марик Лернер

– Кажется, всё. Первый опыт вышел удачным. Пошли посмотрим.

Ходить по лесу он не умел, топая напролом и хрустя всем подряд сухим мусором, попадающимся по пути, но пауку такого и не требуется. Даже если он еще не получил звание Мастера. Встречные из Народа непременно уступят дорогу, а посторонние должны были уже отправиться к предкам, знакомиться. По-другому его поведение истолковать было невозможно.

– Мда, – задумчиво сказал Пинающий Медведь, озирая дорогу.

Два десятка людей валялись в разных сторонах. Было видно, что разбегались они в панике, при этом, не пытаясь отстреливаться. Некоторые даже бросали или роняли оружие. Лица страшно раздутые, как будто трупы лежали на солнце несколько дней.

– Газ?

– Нет, – с отвращением сказал Пограничник, поднимая с земли что-то похожее на пчелу, только раза в три больше. Полосочки на брюхе присутствовали, но пропорции тела какие-то странные. Повертел в руке, рассматривая, и брезгливо бросил на землю. – Оттуда вылетели, – он показал на глиняную банку, которую поднял с довольным видом паук и закрывал крышкой. – Это тебе не мина, от них не убежишь, и разве что броня спасет. Только не бывает брони без щелей. Дышать тоже надо.

Пинающий Медведь провел по лицу рукой и втянул ноздрями запах мази, выданной Поджигающим.

– А надолго этого хватит? – опасливо спросил он его. – Может, они здесь еще летают?

– Не боись, – бодро ответил паук. – Как этих ужалили, все несдохшие особи дисциплинированно вернулись по месту отдыха. Я поэтому и закрыл. Будут спать до следующего случая. А мазь эта пару часов действует… У этих тварей реакция, точно как у пчел. Нарушители территории, подбирающиеся к меду, наказаны – даром что никакого меда и в помине нет. Они пыльцу собирать не желают, требуют, чтобы их кормили. Потерявшие жало погибают. К сожалению, применение крайне ограничено. Им по фигу, кто мимо проходит – хоть человек, хоть животное. Любого закусают. В нашем случае по дороге ходить было некому, так что получилось. И команду на возвращение могут дать только специалисты, иначе будут тупо летать, ожидая следующего нарушителя. Так что границу охранять – не получится. Тем более, ночью не летают. Повторять не будем. Всего десяток остался. А вы что стоите? – демонстративно удивился Поджигающий, обращаясь к собирающимся на дороге остальным, – этих убрать! Моих тварюшек собрать. Работайте…

– А кто-то оказался не вполне добросовестным и решил еще полетать, – ни к кому конкретно не обращаясь, сообщил сержант.

– Слышали? – зарычал Пинающий Медведь. – Два часа у нас есть! Вот и работайте!

Бойцы нехотя приступили к привычной работе. Трофеи собрать, трупы оттащить в сторону и спрятать. При этом многие машинально посматривали на небо и старались голыми руками дохлых пчел не трогать. Трупов тоже стремились лишний раз голыми руками не касаться. Все прекрасно понимали, что если яда у пчелки-переростка хватило, чтобы убить человека, лучше не рисковать.

– Колонна вышла, – сказал Пограничник, прислушиваясь к докладу по «Телефону».

– Вот и прекрасно, – ответил Пинающий Медведь. – Классическая засада. Передняя машина, задняя машина… Пальба по живым мишеням. Хорошо и весело. Уно колоннен марширен, цвай колоннен марширен… Заодно и кораблики угостим. Это… – он посмотрел, как паук тщательно собирает всех дохлых пчел и пересчитывает, – гадость. Хуже только специально выведенный возбудитель для эпидемии. Ты где это взял? – спросил он Поджигающего. – Не рассказывай, что сам вывел. В отделе исследований артефактов с живыми существами не балуются, я точно знаю.

– Вот там и спрашивай, – невозмутимо отрезал паук. – Мне приказали проверить в действии, а что и откуда – вопросы к начальству.

Катер осторожно подошел к пристани и точно остановился, без малейшего толчка. Совсем не простое дело, надо сказать. Прямо напротив деревеньки из воды торчала верхняя часть парохода, мешая маневрировать, чуть в стороне в воде были видны мачты затонувшего корабля, к берегу приткнулось несколько сгоревших судов, а целые корабли плотно забили все удобные для подхода места. Капитан осторожно посмотрел на высокое начальство и, убедившись, что до него нет никакого дела, вздохнул с облегчением.

Худой до неестественности, в больших очках с толстыми стеклами, в белой рубашке, вышитой на украинский манер, господин Охлобыстов скучающе смотрел, как матросы торопливо ставят сходни. Всю дорогу он проторчал на палубе, глядя на проплывающий берег, под присмотром двух здоровенных лбов, увешанных оружием. На борту их было пятеро, и общались они только между собой, ни в грош не ставя команду.

Немногие знали его в лицо, и еще меньше людей догадывались о роли, которую он играет в Речном клане. Контролер прибыл с большой разборкой, по результатам коей будут приняты меры, которые могут многим сильно не понравиться.

Двое охранников сбежали вниз, потом прошел старший, и только за ним неторопливо прошествовал Охлобыстов. Замыкали процессию еще двое, неприятно зыркающие во все стороны.

– Теперь-то что? – спросил рулевой капитана. Они плавали вместе не первый год, и он мог задать вопрос, не опасаясь быть посланным в известном направлении.

– Ждем-с, – ответил капитан с сарказмом. – В любой момент он может вернуться, и тогда срочное отправление. Наше дело маленькое – кланяться и брать под козырек.

Контролер шел по улице, сохраняя на лице невозмутимое выражение, хотя мысленно регулярно морщился. Всё кругом в деревеньке на двадцать с небольшим домов было загажено мусором и остатками человеческой деятельности. Воняло невыносимо, и не только со стороны присевших рядком прямо на виду людей. Из окон несло затхлым запахом крови, гноя и чем-то медицинским.

Местных жителей повыгоняли, разместив в их домах раненых, а самих их запрягли в работу – копать окопы на околице деревни. Вокруг сновало множество людей, непонятно чем занятых. Пару раз навстречу попались пьяные. На окраине виднелись уже вырытые траншеи. Не надо было быть военным, чтобы понять, что вырыты они плохо и нет никакой маскировки. Та, мимо которой он прошел, вместо доблестных бойцов была заполнена дерьмом множества людей. Он прошествовал в один из домов, безошибочно выбрав тот, где размещалось начальство. Часовой даже не подумал останавливать процессию, вытянувшись, как ему самому казалось, по стойке смирно.

– Иди отсюда, – сказал ему один из охранников, когда начальник вошел в дом. – Теперь мы здесь покараулим. А ты марш-марш за адмиралом! Скажи, Контролер приехал.

– С благополучным прибытием, – старательно кланяясь, приветствовал Охлобыстова совершенно неприметный человек. Рост средний, лицо среднее, длина волос средняя, шрамов и татуировок не наблюдается. Стоит отвернуться, и толком не вспомнишь, как он выглядел. Издержки профессии. Слишком яркая внешность хороша для артиста, а не для главного шпиона. Если Контролера все-таки, кому надо, в лицо знали, то неприметный был известен только начальству и парочке ближайших помощников.

– Не придуривайся, – хмуро сказал Контролер. – Тебе не идет. – Он указал охранникам на дверь и уселся на единственный в комнате стул. – Рассказывай.