Сонный Дом - Наталья Щерба

– Как скажете, любезная леди.

– Дорогая, у тебя десять секунд, – обратился он к Фини.

– Для чего?

Рыжий благожелательно улыбнулся:

– Чтобы убежать.

Фини моментально последовала его совету – рванула с места, на ходу расправляя рыжевато-синие птичьи крылья. Что-то, а летать она умела. Вскоре странная компания осталась далеко внизу, но девочка продолжала увеличивать скорость.

Впереди показались знакомые скалы – Фини узнала эту местность, она была уже здесь… Ее сознание спешно достраивало лес, в котором она когда-то гуляла во сне, а за ним – да, то самое море, на берегу которого валялось столько красивых ракушек. Сейчас она приземлится и затеряется среди листвы… И Фини превратилась в птицу с незаметным древесно-серым оперением.

Но что это? В одну секунду полоска моря приблизилась, вздыбилась, обрамленная шапкой белой пузырьковой пены, и ухнула вниз, широко разливаясь в разные стороны. Поток соленой воды в одночасье смел древесно-серую птицу, вдруг ставшую такой маленькой и беспомощной.

Но Фини отчаянно боролась со стихией – ей удалось преодолеть толщу воды и стрелой вылететь наверх, к воздуху и солнцу. Фини-птица суматошно замахала крыльями, чтобы скорее обсушить насквозь промокшие перья. Но не успела она прийти в себя, как рядом оказалась рыжая чайка.

– Птичка не хочет погибать! – пронзительно крикнула она. – Но вода тянет ее вниз!

В тот же миг неведомая сила потянула Фини в вихрящуюся сине-черную воронку. Девочка пыталась сопротивляться, но соскальзывала все ниже и ниже.

– РУСАЛКА! – гаркнула Фини изо всех сил, чувствуя, что на крик ушел последний воздух из ее маленьких птичьих легких.

Магия сработала: ее тело послушно удлинилось, покрылось изумрудно-синей чешуей до самых кончиков пальцев, а ноги вытянулись в сверкающий рыбий хвост. Но главное – появилась возможность дышать!

И Фини-русалка изо всех сил заработала плавниками, то опускаясь в морскую глубину, то выныривая на поверхность, как дельфин.

– Русалка, надо же! – снова хохотнул рядом противный голос рыжего. – Да ты, девица, волшебница!

Фини прибавила скорость, но что-то, похожее на гигантскую камбалу с человеческим лицом, все равно обогнало ее, весело сверкнув чешуей, а потом бросилось наперерез – Фини-русалка еле успела вильнуть в сторону. Некоторое время она продолжала плыть, но камбала не отставала, следуя прямо за ней.

– Позволь спросить, куда ты направляешься? – осведомилась рыба ехидным голосом.

Фини не знала ответа, но на всякий случай снова рванула из последних сил.

– ОГОНЬ! – вдруг прокричала наглая рыба.

И в тот же миг перед Фини встала стена ослепительно-белого пламени. Девочка не успела затормозить и с разгону влетела в нее. Она мгновенно ощутила сильный, нестерпимый жар, – огонь закружил ее в неистово-опаляющем танце, размножил ее вопль, обжигая кожу, прокрался к самому сердцу.

Фини слабела, чувствуя, как все больше проваливается в бессознательную, спасительную черноту, где не было ни жара, ни холода… Где-то над ней громко хохотала проклятая рыба, или нет, это была птица, огромная рыжая птица…

Рассыпая вокруг водяные брызги, последним волевым усилием Фини взмыла в знойное голубое небо и ворвалась в мягкое, прохладное облако, надеясь спрятаться от магической погони. Но сверкнула молния, грянул гром, хлынул дождь, и Фини снова оказалась посреди бурного моря. На нее надвигалась флотилия: с кораблей палили из пушек, мимо пролетали огромные чугунные ядра. Недолго думая Фини сама стала кораблем – трехмачтовым фрегатом с несколькими десятками пушек по бортам – точь-в-точь как на прическе госпожи Урсулы. Она даже успела потопить вражеский корабль, но тут подул сильный ветер – над девочкой зависла огромная серо-рыжая туча, похожая на толстяка, смешно надувающего воздушные щеки. Усилия тучи не пропали даром: Фини-фрегат опасно накренился, на палубу плеснула жидкая грязь, в ней запрыгали лягушки. Похоже, они были очень тяжелыми, так как от каждого их прыжка в палубе появлялась пробоина. Отвлекшись на лягушек, Фини вновь потеряла контроль, и оказалось, что она стоит по пояс в пруду, а ее ноги все больше увязают в бурой трясине…

Но Фини уже поняла, что делать: она обернулась зайцем и подпрыгнула изо всех сил, зацепилась передними лапами за ветки, свисавшие с мелкого мшистого бережка, и кое-как выкарабкалась.

Оказавшись в безопасности, она не выдержала и обернулась назад – погони не было видно. Фини захотелось напиться – она подошла к самой кромке берега – и чуть не отшатнулась. Во-первых, вместо лап у нее были копытца, а из воды на нее смотрело странное существо – олененок со светло-синей шерстью, покрытой на спине белыми пятнышками. На небольшой голове сияли аккуратные серебряные рожки. Фини подняла копытце – оно тоже оказалось серебряным.

«Такое со мной впервые, – подумала она. – Превращалась в зайца, а стала оленем…»

Но вот чуткое звериное ухо Фини уловило легкое касание лап – кто-то подкрадывался к ней со стороны озера. Неожиданно громко треснула ветка, и Фини испуганно рванула с места, намереваясь спрятаться в чаще, но краем глаза успела заметить быстрое движение слева – не отставая ни на шаг, за ней бежал зверь. Его бело-серое тело двигалось грациозно, мягкими, пружинистыми прыжками-перебежками. Кто это – рысь или дикий кот?

Фини не успела над этим подумать, так как в ее оленью спину вонзились когти. Закричав от резкой, судорожной боли, олененок заметался из стороны в сторону, стремясь скинуть хищника, и это ему удалось, но сам он упал… И тут над ним нависли ветви деревьев, сплелись между собой, накрыли его кронами, заслоняя небо.

В эту странную темницу не просачивалось ни единого лучика света. Здесь было тихо, невероятно тихо – ни голосов, ни шорохов, ни каких-либо других звуков. Фини не чувствовала запахов, нос как будто отключился. И даже не могла ни к чему прикоснуться. Все эмоции притупились… Будто бы она заперлась внутри самой себя, отгородилась от всего мира.

Эта абсолютная пустота сводила с ума. Но Фини не сдавалась. Она попробовала все, что умела: пыталась сотворить зажженную свечу, пробить брешь в невидимой стене, вызвать солнце – бесполезно. В этом месте ее магия не работала. Она даже не смогла расстроиться, поскольку становилась все более равнодушной и безразличной.

Что это за ужасное ни-че-го?

Фини поняла, что проиграла.

Чернота не отпускала. Фини не знала, сколько прошло времени, – может, минута, а может, и месяц. И вдруг у нее появилась мысль – крохотная, едва живая, но настойчивая, – словно кто-то стучал и стучал в двери ее дома. Фини попыталась сосредоточиться, но ей никак не удавалось ухватиться за нужные ниточки. Проскользнул странный образ: она барахтается в миске вязкой каши, едва перебирая руками и ногами, и все не может достать дна.

С каким-то ленивым упорством Фини продолжала и продолжала двигаться к краю миски. И вдруг ухватила нужную мысль за хвост! Пришло яркое осознание: