Короли городских окраин - Валерий Георгиевич Шарапов

разрушенной снарядом крыши одноэтажного здания. Вот и ясли, а за ними должен быть дом Кольки Малыги.

Внутри все сжималось от ожидания милицейской засады. Давилка лениво прошелся по узкой тропинке, обогнул безжизненную территорию, где уже давно не звенели детские голоса. Трястись он не будет, не зря почти весь день отсиживался под землей, терпеливо ожидая, когда операм надоест рыскать по торговым рядам. Не найдет его угро, утер им нос Михан Давилка! А сейчас и предателя Малыгу пустит на ремни.

За ясельным забором начинался аккуратный московский дворик, вокруг которого высилось несколько высоких домов.

Одинокая детская фигурка на лужайке возле ограды с усердием, так и сяк, сжимала стебли одуванчиков, пытаясь свить их в пышный золотой венок.

Михан шагнул к девчонке, присел на корточки:

– Ты Наташа?

Та замерла в удивлении. По страху, мелькнувшему в глазах, он понял, что попал в точку. Урка порылся в карманах и вытащил пригоршню фальшивых монеток, которые забавы ради отнял намедни у цыганенка. Сыпанул щедро перед девочкой:

– Держи, малая.

– Вы Дед Мороз? – ахнула девчонка от неожиданности.

Дед Мороз приходил к ней всего лишь раз в прошлом году на елке для детей фронтовиков в районном Доме культуры. Тогда при виде огромного бородатого старика она в ужасе спряталась за мать и осталась без подарка. Только в конце вечера невероятно красивая Снегурочка в синем платье со снежинками из ваты сунула утешение рыдающей Наташке – треснувшего леденцового петушка на палочке. Поэтому сейчас при виде невероятного богатства малышке сразу же пришла мысль о сказочном волшебнике.

Давилка запрокинул голову и расхохотался так, что фонари отразились зайчиками на его металлических зубах. Отсмеявшись, он закрутил головой, потом посуровел:

– Дед Мороз. Пойдем, я тебе такие подарки покажу!

Наташка при виде жутких железных зубов пискнула:

– Ты серый волк! – и бросилась к спасительному подъезду.

Но Давилка одним движением подхватил легкое тельце, заглушил ладонью крик и легко перемахнул со своим грузом через ограду.

Колька бежал со всех ног, прижимая к груди драгоценную коробку.

– Наташа! Наташка, я печенье принес!

Двор был пуст, только ветерок покачивал ветки с нежной еще листвой. Колька бросился к ограде – рассыпавшийся венок из одуванчиков, медные монетки в траве.

– Наташа, ты где? – Он заметался вдоль ограды, увидел еще один оброненный одуванчик за оградой и бросился за забор, к зданию разрушенного немецкой бомбой детского сада. Без раздумий ринулся по обломкам внутрь пустого здания, прислушался. Где-то в глубине ему послышался тихий шорох или писк. Привыкнув к темноте, Колька разглядел у окна высокую фигуру, а рядом… Наташка! Испуганная, извивающаяся всем своим субтильным тельцем в жилистых руках Давилки.

Михан сделал шаг навстречу, в полумраке блеснуло лезвие ножа, его острие ткнулось в щеку девочки, та затихла, лишь слабо поскуливая от страха.

– Отпусти ее. Она тут ни при чем.

– Я тебя предупреждал, сучонок: захочешь соскочить, я твою соплю на ремни порежу, – сплюнул на пол Михан. – А ты еще ментов на меня навел. В костюм деревянный вас обоих одену.

– Нет! Я ничего не делал, клянусь. – Кольку трясло от ужаса. Он готов был пообещать что угодно, исполнить любой каприз домушника, только бы он убрал нож от бледного личика сестры, только бы остановить этот еле слышный плач.

– Я не ходил в милицию, я же обещал. Наоборот, теперь все для вас, из школы ушел, буду как вы. Как ты! Квартиру нашел богатую, приятелей своих уговорил тоже с нами на дело пойти. Они нам помогут вынести! Снабженца квартира, ключи у меня есть. Я все сделаю, открою, помогу, только отпусти ее.

– Отвали, – огрызнулся Давилка, но нож опустил.

Предложение попасть в богатую квартиру вызвало у него интерес, тем более что карманы его после вчерашнего загула были пусты. Но внутренний зверь извивался от подозрений, не привык Михан никому верить на слово.

– Сейчас ключ от квартиры принеси и дружков своих сюда тащи. Проверять вас буду! Ты что думал, в уши мне насвистишь, и я растаю, как девка? – Давилка осклабился и снова взмахнул ножом.

Колька в растерянности сделал шаг вперед, заикаясь выдавил:

– Как же я… сейчас вечер уже…

– Да мне плевать! – рявкнул Михан. – Ночь – самое воровское время! Ты сказал, вором будешь, вот и доказывай, что не трепло. Кто языком болтает попусту, тому этот язык – во как. – Металл зловеще сверкнул в свете луны.

– Хорошо. – Колька выкрикнул в отчаянии бессмысленное обещание. Ссутулился и направился к выходу, то и дело оглядываясь на маленький силуэт у окна.

– Коля! – заревела сестра в голос. – Не бросай меня, он меня съест! Это серый волк.

– Я вернусь! Обещаю! – поклялся брат и растворился в темноте.

На улице он во второй раз припустил через дворы в сторону дома Альберта Судорогина, на ходу поднял камешек и запульнул что было силы в окно, так что жалобно звякнуло стекло.

– Ты чего, совсем спятил? Бабушка спит уже! – раздался возмущенный шепот Альберта.

– Выйди срочно, умоляю! – придушенным от подступающих слез голосом попросил Колька.

– Ну… ладно, сейчас.

Вскоре нескладная фигура выскользнула из подъезда. Альберт испуганно дернулся от скрипа закрывающейся двери и потащил товарища за угол.

– Ты чего прибежал? Идем быстрее, у бабушки сон чуткий. Идем-идем, а то отец может в любой момент приехать с совещания, – торопил приятель Пожарского, но тот и сам со всех ног спешил за Альбертом.

– Ты хотел, чтобы мы квартиру ограбили. Вот есть человек. Надо, чтобы ты подтвердил. Он серьезный человек, он… – Слова у Кольки путались, он уже не знал, как объяснить, почему так срочно Судорогину надо увидеться с Давилкой и рассказать о своей идее. Но бывший одноклассник совсем не был смущен его поведением, наоборот, болтал без остановки, вдохновленный необычным приключением:

– Ко мне сегодня Гладкова приставала, все спрашивала, почему тебя нет в школе. Чего ей надо от тебя?

– Перевоспитывать, – коротко бросил Николай. От быстрого шага у него закружилась голова и снова заломило в затылке. От мысли о Наташке в заброшенном садике рядом с пьяным и обозленным Давилкой колени начинали ходить ходуном от тряски.

– Пристала ко мне, как тебя найти, где ты прячешься, – с охотой делился Альберт. – Говорит, что домой даже к тебе приходила.

В ответ Колька только выразительно отмахнулся. Теперь ему не до школы и не до Гладковой, все эти детские проблемы и пионерские собрания сейчас казались пустяком.

Судорогин промолчал, что под напором девушки не выдержал и признался, что ее подопечный Пожарский почти все свободное время проводит в заброшенном доме с компанией беспризорников. Ругаться с суровым Николаем, который согласился помочь ему наказать