Больше чем любовь - Дениз Робинс

Я поговорила с Бенсон о ее планах, и она ответила, что собирается вместе со своей госпожой отправиться в Марлоу.

— Не очень я люблю перемены, придется долго привыкать, — хлюпнув носом, сказала она, — но я не оставлю свою госпожу. Надеюсь, мисс, и вы отправитесь вместе с нами.

Но я твердо знала, что не поеду с ними. Именно об этом я и сказала Китс этим утром. Очень мягко и тактично я объяснила, что теперь ей не нужен секретарь, а мне лучше остаться в Лондоне и поискать работу, которая будет связана с медициной. Теперь я знала многих врачей. Китс поняла меня и заверила, что лично проследит за тем, чтобы я не осталась без места. К тому же Китс сказала, чтобы я помнила, что двери Марлоу для меня всегда открыты.

— Ты уже давно для нас стала членом семьи, дорогая.

Через мгновение после этих слов я обнаружила себя на огромной груди Китс, и мы обе разрыдались, как дурочки. Теперь я уже твердо знала, что мне делать. Мне хотелось получить работу на полный рабочий день, а вечером возвращаться в свою собственную комнату или квартиру, как уж получится. С деньгами мистера Диксона я могла себе это позволить. У меня будет свой собственный дом, которого раньше я никогда не имела.

Когда я сообщила о своих намерениях Китс, она с сомнением посмотрела на меня и пробормотала что-то насчет того, что «молодой и хорошенькой девушке не стоит жить одной». Но потом, покашляв, сделала вид, что ее внезапно осенила счастливая мысль, и добавила:

— О, я помогу обставить тебе твою квартирку. Здесь так много мебели, и прежде, чем она пойдет с молотка, прошу тебя, выбери все, что тебе нужно. Во-первых, ты заберешь свой спальный гарнитур, затем это бюро, на котором ты печатала, а также все эти коврики, стол, стулья. И не смей говорить мне «нет». Для меня это ничего не стоит, а ты просто не сможешь себе это купить.

Я была почти счастлива, когда однажды в обед отправилась на автобусе в Челси, где собиралась присмотреть маленькую квартирку поблизости от Гледхоу-Гарденс или около Глочестер-роуд, где когда-то жили Уолкеры. Там цены были несколько пониже, чем на Харли-стрит. Но когда я шла по залитой солнцем дороге, на меня вновь нахлынули воспоминания о Ричарде. Интересно, что бы он подумал обо всем этом? Ведь мы с ним обсуждали подобную перспективу. Зная о моем желании ни от кого не зависеть, он сам высказывал такую идею.

Внезапно мое сердце снова сжалось от острой тоски по Ричарду. Где он сегодня? Как поживает? Интересно, хочет ли он видеть меня? Как бы я хотела это знать!

Я оставила свой запрос в нескольких агентствах, специализировавшихся на поисках жилья. Мне выдали списки квартир, сдававшихся внаем. Ни одно место мне не понравилось. В некоторых домах оказалась слишком высокая месячная оплата, в других — очень большие комнаты, и мне пришлось вернуться на Уимпол-стрит, так ничего и не выбрав. Но оптимизма у меня не убавилось. Я знала: рано или поздно я найду то, что хочу.

Я продолжала думать о Ричарде, и мне хотелось проконсультироваться с ним по поводу квартиры. Впрочем, это уже стало моим постоянным желанием — поговорить с ним о том, что меня волновало. Прочитав какую-нибудь интересную книгу, мне хотелось узнать его мнение о ней. Посмотрев фильм, я тут же вспоминала о Ричарде, потому что жаждала услышать, что бы он сказал о нем.

Но вдруг и мне улыбнулась удача. Местный агент из Слоан-сквер, я недавно к нему обращалась, позвонил мне и сказал, что у него нашелся клиент, сдающий двухкомнатную квартиру. Этот человек в данный момент уехал за границу, и агент сам собирался показать мне помещение. Если меня все устроит, то я могу переезжать туда.

Квартира располагалась на самом верхнем этаже дома на Маркхэм-сквер. Это оказалось рядом с Кингз-роуд в Челси.

Окрыленная надеждами, я тут же поехала туда, и место мне очень понравилось. Разумеется, эта часть Челси ничем не отличалась от всего района. Квартира понравилась мне тоже. Я не возражала против верхнего этажа, так как жильцам этих квартир доставалось больше света и воздуха, а, кроме того, окна выходили на маленький дворик, где росли деревья и несколько кустарников. Кто живет в этом городе, тот знает, что значит небольшой зеленый клочок для лондонца.

Комнаты были недавно отремонтированы, поэтому выглядели свежими и привлекательными. В спальне преобладали пастельные тона, а в гостиной — спокойные зеленые. Также здесь была и крошечная кухня с газовой плитой и маленькая ванная комната. Надо заметить, очень маленькая, но зато имелся водонагреватель. Стоимость этой квартиры составляла семьдесят пять фунтов в год.

Это я вполне могла бы себе позволить, если найду себе работу с такой же зарплатой, какую получала у Дикса.

Я подписала все необходимые бумаги и отправилась на Уимпол-стрит, чувствуя себя уже совершенно другим человеком. Наконец у Розалинды Браун есть свой собственный дом. Да, разумеется, там можно почувствовать себя одинокой, но зато это дает ни с чем не сравнимое ощущение независимости.

Китс Диксон-Род решила своими собственными глазами увидеть мою квартирку, помочь с переездом и дать совет по благоустройству. Что-что, а вот как обставить мебелью квартиру Китс знала отлично.

Я чувствовала себя совершенно счастливой, стоя посередине своей гостиной и оглядываясь по сторонам. Все было готово и выглядело просто великолепно. Ничего дешевого или временного. На полу великолепный зеленый ковер с Уимпол-стрит. Также в гостиной стояли мое маленькое бюро, диван, кресла с розово-кремовыми чехлами. На окнах — подаренные Китс занавески в тон ковру. А за окном висел маленький аккуратный ящичек, куда следующей весной я могла посадить цветы.

Свои книги я сразу же расставила по полкам, на стены повесила несколько небольших, но приятных пейзажей. Тут же в гостиной разместилась и моя печатная машинка. Китс была просто воплощением щедрости и доброты.

И даже несмотря на то, что я все равно продолжала тосковать по Ричарду, мое настроение после переезда заметно улучшилось. В первую ночь, лежа в кровати в новой квартире, я ощущала себя счастливой.

Но, немного придя в себя после всех восторгов и треволнений, связанных с переселением, я вдруг поняла, сколь одинокой я буду здесь. Я снова начала думать о Ричарде. Представляла, как он войдет в мою комнату и обнимет меня.

Но я приказала себе не слишком-то расслабляться и не впадать в депрессию из-за Ричарда. Надо было побыстрее найти работу и чем-то себя занять.

Мои литературные устремления были снова задушены несговорчивыми редакторами. Рукописи вернули с мягким, но однозначным намеком, что я выбрала для себя не ту стезю… Популярную же ерунду я писать не желала.

Но я должна была зарабатывать на жизнь! Если я не заработаю денег, я потеряю свой дом. Кроме того, я хотела купить радиограммофон и несколько пластинок. Еще мне нужен был телефон. Но иногда я радовалась тому, что его у меня нет. Я боялась, что могу не выдержать и позвоню Ричарду.

Через два дня после переезда я получила письмо от доктора Кайя-Мартина. Он предлагал мне работу секретаря. Я пару раз встречала этого человека в доме Дикса. Мистер Кайя-Мартин практиковал в том госпитале, где мистер Диксон-Род давал консультации. Я смутно припомнила его — довольно высокий, приятной наружности мужчина с едва тронутыми сединой волосами. Кардиотерапевт. Он предлагал работу с десяти утра до половины шестого. Половина субботы с воскресеньем — всегда выходные.