То время с тобой - Анна Джолос

— Перестань уже давить на неё, — наконец, не выдерживаю я. — Ещё ничего не случилось, а ты раздула целую катастрофу из-за цветов!

— Хватит! — одёргивает Элис. — Взрослый парень дарит цветы и подарки, значит, рассчитывает на что-то. Просто так никто ничего никогда не делает, и ей стоит понимать это!

— Что ты такое говоришь, мама! — Роуз вскакивает со стула. Джош обеспокоенно смотрит на девочку.

— Это просто смешно, — встреваю я. — Ты произносишь такие глупости, Элис!

Но она никого не слушает.

— Роуз, связываться с ним — я тебе не позволю! Хочешь, чтобы он задурил тебе голову? Ты ведь не настолько глупа, чтобы принять всё это, — она кивает в сторону цветов, — за чистую монету?

Глаза Роуз блестят от обиды, и я знаю, что она с трудом сдерживает слёзы. Никогда при матери не плачет, ведь её учили быть сильной и непоколебимой.

— Мне пора, — Элис спокойно берёт сумку с дивана. Ей нет дела до того, что чувствует её дочь. Она хлопает дверью и вскоре уезжает на работу. Вот так всегда, оставляет за собой шлейф из скандалов и обид…

Роуз садится и хватает тарелку с запеканкой. Отец мягко похлопывает её по плечу в знак поддержки и тоже уходит собираться. Я присаживаюсь напротив, беру за руку, и поглаживаю её ладонь. Она сопит, старательно скрывая слёзы и ожесточённо жуёт запеканку — своего рода протест. Последнее время Роуз всё чаще проявляет характер: пока тихо, но кто знает, что будет дальше. Она ведь не железная.

— Мама не права, — мягко говорю я. — Цветы не всегда дарят в корыстных целях…

— Я знаю, — шепчет она. — Что плохого в том, что я нравлюсь ему? Неужели это невозможно?

— Ничего плохого в этом нет, милая. Слушай только своё сердечко. Мама за тебя переживает, и это её право, но давайте не будем драматизировать. Похоже, ей просто сложно принять тот факт, что рядом с тобой появился кто-то ещё.

Роуз обречённо вздыхает, ставит посуду в посудомоечную машину и поднимает с пола сумку с учебниками. Перед уходом она останавливается и крепко меня обнимает. Становится тревожно за мою девочку. Предчувствие урагана впереди не отпускает меня. Этот парень просто так не сдастся, да к тому же Роуз он явно нравится. Она может и не скажет открыто, но я вижу, как они смотрят друг на друга. Это трогает до глубины души…

Не миновать беды, это уж точно, но что-то мне подсказывает, что источником её будет вовсе не наш сосед…

Роуз

Я сижу на уроке истории, совершенно не слушая мистера Бершковича. У меня из головы не выходят слова матери. Они меня сильно задели. Неужели она считает, что я не достойна того, чтобы парень вот так просто мог подарить мне цветы… Я уже написала Картеру, чтобы он прекращал их приносить. В конце концов, зачем мне проблемы дома? Однако неприятный осадок от утреннего разговора не давал мне покоя, и я искренне не могла понять, почему мама так категорична…

Утонув в своих размышлениях, я чуть не схватила неуд по истории, благо вовремя прозвенел спасительный звонок.

— Так-так, и кто это у нас совсем нос повесил? — интересуется Дженна, щёлкая пальцами у меня перед лицом. — Разве не у вас, юная мисс, послезавтра день мать его рождения?

Я улыбаюсь, даже забыла. Забыть о собственном дне рождении. Как нелепо.

— Не вздумайте опаздывать, мы собираемся в шесть.

— Какое время детское, — хмурится Дженна. — Там серьёзно будут все твои родственники?

Мои щёки краснеют.

— Понимаешь, все праздники в нашей семье — это традиция собираться вместе…

— Ненавижу подобные посиделки, — честно признаётся подруга, — какая-нибудь милая старушенция обязательно начнёт таскать тебя за ухо, а чей-нибудь ребёнок будет реветь весь вечер и просить заранее торт.

Я хмыкаю. Ну, всё почти так. У меня чуднЫе родственники в каком-то смысле. Но семья Онил традиции не нарушает, так что мой день рождения — вряд ли станет исключением из правил.

***********

15 ноября я просыпаюсь с хорошим настроением. Сколько бы тебе не было лет, так или иначе, ты в предвкушении ждёшь чего-то особенного от этого дня. Но сегодня дело не только в этом, около шести утра я получаю сообщение, уснуть после которого не могу.

Я перечитываю строчки, наблюдая за красным солнцем, лениво поднимающимся вверх.

Если смотреть в глаза, то только в твои,

Чистые, как слеза, в которых есть целый мир,

Девочка, что была, так рядом и далеко,

Красивая, ангел словно, и хрупкая, как цветок,

Знаешь, тебя прошу, ты оставайся такой,

Искренней, светлой, Роуз, просто самой собой,

Счастье, как летний дождь, так мимолётно оно,

И может, когда не ждёшь, внезапно коснёшься его…

Первые пятнадцать минут я плачу. Моя сентиментальность рвётся наружу. Я просто не могу остановиться и понять, что именно так меня затронуло. Тёплые слова обо мне, или то, как он открыто выражает свои чувства. Всё это так не похоже на дерзкого Картера…

Я сажусь на кровать, перечитываю ещё, а затем ещё и ещё раз… Эти буквы растормошили моё сердце, никто никогда не писал мне подобного. Я настолько поражена, что даже не сразу отвечаю ему…

А потом неожиданно, словно по волшебству, на улице начинается самый настоящий дождь. Если бы я писала дневник, как это делают многие тинейджеры, то непременно выделила бы особую страницу.

Я подхожу к окну, удивлённо высовывая голову. Смотрю на почти безоблачное небо, опускаю взгляд, рассматривая дом напротив, и улыбаюсь, когда вижу его.

Картер курит, сидя на подоконнике, и в окне можно увидеть его профиль.

Небо гремит, но первые лучи солнца всё равно пробиваются сквозь редкие тучки. Я вдыхаю поглубже, и оставляю окна распахнутыми. Снова ложусь в постель и прячу мобильник под вторую подушку, словно боясь, что волшебные слова исчезнут навсегда. Будто их и не было вовсе…

*************

Магию утра удалось легко разрушить. Весь день шёл наперекосяк, начиная с индейки, которую мама забыла выключить и заканчивая странным выбором гостей, за что тоже спасибо, маме. Нет, я была бесконечно рада и тётушкам, и маминым подругам, дяде Биллу, двоюродным братьям с их жёнами и детьми, и даже вечно ворчливой бабушке Ди… Всё это ничто по сравнению с тем, что ко мне явился Тед Уорнер, мой одноклассник-футболист.

На нём классические брюки и пастельная рубашка поло, застёгнутая на все пуговицы, отчего воротник упирается в шею, а сам Тед выглядит довольно странно. В руках он держит лилии (которые, к слову, я терпеть не могу), и подарочный пакет. Дженна видит его и смешно округляет глаза, в то время как я пытаюсь понять, что он тут забыл.

— Мел, с днём рождения! — громко и торжественно произносит он так, словно делает мне предложение. Родственники заинтересованно поглядывают в нашу сторону. Бабушка Ди достаёт очки с толстыми стёклами и начинает критично осматривать гостя, радуясь тому, что обнаруживает в нём того самого Тедди из моего детства.