Невозможный Роман - Юлия Резник

Роман нахмурился и стиснул челюсти. Нет, детей он вообще не хотел – это точно. Так чего же его так взбесили последние слова Аглаи? Пообещав себе во всем разобраться, Поляков тоже встал.

- Вообще я веду к тому, что если мы оба здоровы, а ты на таблетках…

- Да? – резко кивнула головой Глаша.

- То нам ничего не мешает отказаться от резинок в принципе, - выпалил Поляков.

- На время нашей грязной интрижки, – задумчиво уточнила Аглая, почесывая правую икру стопой левой ноги. Роман скривился, как от зубной боли. Он, пожалуй, еще не встречал женщины, у которой бы полностью отсутствовало инстинктивное желание отвести мужика к алтарю. А тут прям сюрприз-сюрприз. Грязную интрижку ей подавайте! Вот же аморальная баба… Или дело в нем? Поди, к принцам заморским у неё другое отношение! Кстати, что там она говорила по поводу длительного воздержания?

- Ну, так как ты на это смотришь?

- Не знаю. А что не так с презервативами? Почему ты им решил изменить после… Скольки лет использования? – уточнила Глаша, выгнув бровь.

- Это что, такой завуалированный способ узнать, когда я лишился девственности?

- Больно надо! – закатила она глаза и таки вышла из комнаты.

А он остался. Ну, не объяснять же ей, что без резинки, оказывается, все иначе! До звезд перед глазами, до рвущегося из груди крика. Он в жизни такого не испытывал и теперь даже не представлял, как вообще вернется к старому доброму Дюрексу, когда они с Глашей расстанутся. Почему-то последняя мысль заставила Романа поморщиться. Он дождался, когда Аглая выйдет из ванной, обмылся сам и только тогда вернулся к прерванному разговору.

- Глаш… А что ты имела в виду, когда сказала, что у тебя давно не было секса?

- Начинается!

- Нет, ну, интересно же! Мне, как активному эээ…

- Трахателю?

- Фу, зачем же так грубо, Глаша? Как активному в сексуальном плане мужчине! – поправил Поляков девушку. - Просто интересно, что заставляет людей отказаться от удовольствия. Так что же означает твое «давно»? Полгода?

Аглая проигнорировала вопрос и, проведя лезвием ножа по стеклянной доске, отправила порезанный только что лук-порей на сковородку.

- Год? – продолжал Поляков. - Два? Неужели три? – недоверчиво сощурился он.

- Семь.

- Что?

- Семь лет, доволен?!

- У тебя не была мужика семь лет?! - открыл рот Поляков.

Глаша достала помидоры черри и принялась с ожесточением кромсать их. Естественно, ответить Полякову она нужным не посчитала. Лишь бросила на него еще один хмурый взгляд.

- Ты... что? Ты вдруг уверовала?

- Совсем дурак?

- Почему дурак сразу? Я, может, просто понять хочу.

- Я бы на твоем месте даже не пыталась.

- Это почему же?

- Потому что, Поляков. Отцепись!

Аглая добавила помидоры к луку и взялась за сыр. Она уже сто раз пожалела о том, что выпалила правду. Теперь этот павлин еще, чего доброго, решит, что он какой-то особенный. А это неправда. Совершенно. Просто совпало так. Да и прав Роман - нельзя женщине столько воздерживаться. Для здоровья вредно. Эх! Все же сколько плюсов в их грязной интрижке - зря только время теряли.

Вода на плите закипела. Аглая открыла пачку итальянских макарон и закинула в кастрюлю.

- Нет, я все равно не могу понять, что может заставить нормального человека семь лет воздерживаться.

- Еще бы ты понял! Ты же мужчина...

- О, да! - Поляков вытянул босые ноги под стол и сладко потянулся. Футболка задралась, оголяя подкачанный живот, который пересекала тонкая полоска волос. Она уходила под пояс сползших ниже некуда брюк, и от этого вида у Глаши чуть слюна не закапала. Нож выпал из рук, она облизалась, как кот при виде сметаны. Роман понимающе усмехнулся. - Мужчина. На все сто, да, малышка?

- Пффф... - скривилась Аглая. Теперь, узнав Полякова чуть лучше, она уже не верила в то, что он такой уж Нарцисс. Своим поведением Роман просто провоцировал её. Вот и все. А она каждый раз велась. - Я к тому, что у женщин все по-другому.

- Это я уже понял. И все равно не согласен. Ни одна женщина из тех, что я знаю, кроме тебя, не пошла бы на это безумие.

- Буду считать твои слова комплиментом. Учитывая то, каким женщинам ты обычно отдаешь предпочтение - это определенно он.

Глаша помешала макароны, плеснула в кастрюлю масла и склонилась над посудным ящиком, доставая дуршлаг. Поляков сглотнул, впившись взглядом в её аппетитную попку.

- Что ты этим хочешь сказать? - откашлялся он, когда Аглая выпрямилась.

- То! Как ты сможешь понять, что движет нормальной женщиной, если окружаешь себя лишь безмозглыми бабочками-однодневками? Конечно, там ни проблем, ни забот, ни каких-либо целей в жизни. Хотя нет, - Глаша сдула упавшую на лоб прядь, - тут, пожалуй, я не права. Цель у них все же есть - урвать мужика получше. Конечно, куда им воздерживаться? Тут торопиться, тут спешить надо! Освоить, так сказать, открывающиеся возможности. Но есть совсем другие женщины, Роман. У них цели, планы, амбиции... У них поздний токсикоз и отекающие лодыжки, а потом орущий ребенок с аллергией на глютен и груда конспектов, которые нужно выучить к завтрашней лекции. У них работа, в конце концов! Им вообще не до мужиков, понимаешь? Ни времени на это, ни сил... Ни желания, особенно если уже обжегся.

Аглая замерла. Закусила изнутри щеку, недоумевая, что заставило ее озвучить эту тираду?

- Таким образом, наш разговор плавно перешел на Ганапольского? Заметь, твой вкус в отношении мужиков тоже оставляет желать лучшего.

Глаша откинула макароны на дуршлаг и обернулась через плечо:

- Я знаю, Роман. Ты не открыл мне Америку.

- Нет, ну, в последнее время он явно улучшился.

- Серьезно?

- Угу. Ты же со мной. А я...

- Лучшее, что со мной могло случиться?

- Где-то так, - не стал скромничать Поляков.

Аглая закатила глаза, недоверчиво покачала головой и, не выдержав, рассмеялась. Похоже, скучно ей точно не будет.

Покончив с готовкой, Аглая по-честному разложила пасту на две тарелки, поставила одну перед Поляковым и хотела, было, сесть на свой стул, как тот перехватил её и усадил себе на колени.

- Эй, ты чего?

- Так вкуснее будет... Помнишь, как в мультике, когда Мяв и Гав сосиски ели? А, с чего бы тебе помнить? Ты ж уже, небось, на американских мультфильмах росла...

Только сейчас Роман понял, что их с Глашей разделяло намного большее, чем просто деньги и статус. Ко всему прочему, он был старше. На целых одиннадцать лет. Нет, Поляков всегда предпочитал женщин помоложе, тут она не стала исключением, просто... Тех он вряд ли воспринимал всерьез. Говоря откровенно, он их использовал. Самому себе-то в этом можно признаться? Когда понял, что не молодеет, что жизнь летит вперед со страшной скоростью, он... подсел на секс, как на омолаживающую процедуру. Роман не искал в этих женщинах содержания, ему нужна было исключительно упаковка. Красивое тело, при виде которого у него безотказно вставал. С ними он не хотел чего-то большего. Никогда!