Невозможный Роман - Юлия Резник

- Не так! Я сама по себе! Понятно?

- Понятно, - покладисто кивнул Роман. – Ну-ка, покажи, что ты нашла за домик?

- А тебе эта информация на кой? - сощурилась Глаша, запал которой еще не стух.

- Хочу убедиться, что нам там будет комфортно, когда я буду приезжать.

- Что?

- Хочу убедиться, что нам там будет комфортно, - повторил, как для умственно отсталой, Поляков. Глаза Аглаи вновь гневно сверкнули.

- Не понимаю, зачем тебе приезжать к нам с Дашкой.

- Что здесь непонятного? Кстати, где она?

- У мамы, - отмахнулась Глаша. - Но ты так и не ответил…

- У Царицы Тамары? Серьезно?

- Они не виделись с Дашкой с рождения и очень соскучились. Так что там по поводу приезжать?!

- То есть, ее здесь нет? Сейчас? Мы одни?

Аглая подняла лицо к потолку и с шумом выдохнула. А потом замерла, скосив на Полякова взгляд. Сглотнула. Отступила на шаг, вжавшись спиной в стену.

- Я нищая, не самая красивая мать-одиночка.

- Ты очень красивая, - наступал Поляков.

- Ну, уж ты посмазливей будешь. И, если помнишь, я не заинтересована в отношениях с красивым мужчиной.

- Так я тебе и не замуж предлагаю.

Роман подошел вплотную к Глаше. Прижался телом, лишая ее возможности пошевелиться. Приподнял двумя пальцами подбородок и… утонул в глазах. Почему он сразу не понял, что смотрел в них тысячи… миллионы раз?

- А что… что предлагаешь? – облизала пересохшие губы Аглая, заставляя его взгляд скользнуть ниже.

- Для начала – вернуть тебе долг.

- А после?

- А после повторить. И еще, и еще раз…

Пальцы Романа скользнули по Глашиным губам. Она зажмурилась и приоткрыла рот. Поляков резко наклонился и поцеловал ее. Влажно, сладко... Слизывая тут же собравшиеся на языке стоны.

- Даже не знаю, нужно ли оно мне. Влюбишься еще, чего доброго, и что мне с тобой тогда делать? – храбрилась Глаша.

- Тогда – не знаю. А сейчас просто заткнись и дай мне сделать то, что я задумал, - ответил Поляков, подхватывая Глашу под попку и заставляя её оплести свои бедра ногами. Она испуганно засмеялась и потерлась о бугор на его джинсах.

- Предлагаешь мне один только грязный секс?

- Ты против?

- Держи карман шире! Я только за…

- Вот и отлично. А теперь, и правда, заткнись и не мешай мне делать тебе хорошо.

Хорошо было так, что просто сдохнуть можно! Глаша кончила с тихим писком и, запрокинув голову к потолку, с шумом втянула воздух. Сердце колотилось, как ненормальное, пульс зашкаливал, а по телу одна за другой растекались обжигающие волны блаженства.

Кто бы мог подумать, что Поляков - настоящий виртуоз по части орального секса? После их первой ночи - уж точно не Глаша.

- Ты как? - спросил Роман, нависая над девушкой и шаря взглядом по ее порозовевшему, покрытому испариной лицу.

- На десятом небе, - хорошенько все обдумав, вынесла вердикт та. Поляков самодовольно улыбнулся. Аглая закатила глаза. Она и не сомневалась, что будет так. Самомнение у Романа было - мама не горюй. Но как бы ей не хотелось принимать участие в его пестовании, не признать очевидного она не могла. Это было... это было великолепно, крышесносно, улетно, превосходно! Отвал башки какой-то. Вот, как это было! Глаша, наконец, поняла, почему вокруг секса ходило столько разговоров. Она-то, было, вообще решила, что его роль в жизни женщины как-то уж слишком преувеличена, но тут с ней случился Роман... И Аглая прозрела.

Нет, первый раз был и правда... никаким. Хотя и тогда это было лучше, чем с Ганапольским, который, теперь Глаша это знала наверняка, в постели был редким рохлей. А с Поляковым было... приятно. Однако, не более. Никакой феерии, искр... Но! Тем не менее, Аглае понравилось, как она себя ощущала в его руках. Она себе казалась красивой и сексуальной. Она ощущала себя женщиной, которая смогла довести красавчика Полякова до цугундера. И это, черт возьми, льстило.

- На десятом? Это хорошо. Но пора бы тебе спускаться...

- Зачем? - не открывая глаз, поинтересовалась Глаша.

- Иначе не зайти на второй круг, - хохотнул Поляков.

- А это планируется?

- Еще как! Открывай глаза, одалиска.

- Эй! Разве я похожа на одалиску?

- А что, скажешь, нет? Прямо сейчас очень-очень похожа. - Хриплые чувственные нотки в голосе Романа заставили Глашу поерзать. А пальцы, скользнувшие вниз по телу - тихонько вздохнуть.

- Даже не мечтай, что я присоединюсь к твоему гарему, красавчик.

- Эй! Разве пару минут назад я не доказал, что в таком положении прямо таки миллионы плюсов?

- Может быть. Но я не из тех, кто будет ждать, когда ты до них снизойдешь.

Как будто он и сам этого не понимал! Аглая... Она вообще из другого теста. Ему бы даже в голову не пришло предложить ей стать одной из многих. Но открыть все карты сразу Роман был еще не готов.

- И как же нам быть тогда? - поинтересовался он, спускаясь ниже и поглаживая большими пальцами хрупкие выступы бедренных косточек.

- Хочешь грязную интрижку со мной - забудь обо всех других женщинах! - выпалила Глаша и замерла. Наверное, она слишком много хотела. Да... Впрочем, не удивительно. Ее категоричность родом из сопливого детства. Часть ее личности, если хотите. Все или ничего - это про Глашу Васильеву. А полумеры - это про слабаков. Так её с пеленок учили.

Поляков отстранился. Сделал вид, что крепко задумался, а сам... исподтишка наблюдал за Аглаей.

- Думаешь, ты того стоишь?

- Эй! - возмутилась девушка, вскочила с постели и запустила в Романа подушкой. Маленькая грудь качнулась. Член дернулся. И если бы Глаша опустила взгляд чуть ниже - сразу бы поняла, что её предложение принято. Но она смотрела Полякову в глаза, а он... он набивал себе цену. И наслаждался... огнем, полыхающим на дне её серебристых, полных праведного гнева очей.

- Думаю, мне нужно все хорошенько обдумать.

- Вот и думай! - насупилась Глаша и потянула простынь, на которой сидел Роман, чтобы прикрыться.

- Еще чего, - возмутился тот. - Как я могу что-то решить, не видя перед собой самых главных аргументов?

- Аргументов?

Кожа Глаши порозовела, и она отвела смущенный взгляд.

- Угу... Вот это, - Роман коснулся большими пальцами напряженных сосков, - одни из самых главных... - Поляков наклонился к груди и лизнул острый темно-розовый пик. У Глаши на ногах поджались пальцы. - Маленький, но увесистый аргумент, - прошептал он, обжигая дыханием кожу. Прошелся поцелуями вниз, лизнул аккуратную лунку пупка, погладил пальцами истекающие влагой складочки. - И еще один один аргумент, и еще... Перевернись!