Герой моих грез - Сандра Браун

С каждым движением он входил в нее все глубже, а она все крепче прижимала его к себе – нетерпеливо, порывисто. Он целовал ее уши, шею, потом снова губы.

Вдруг Элизабет обхватила его голову руками и, прерывисто дыша, оттолкнула от себя.

– Тэд, не жди, пока я кончу.

Удивленно взглянув на нее, он с нежностью улыбнулся:

– Подожду.

– Нет, не нужно. Ведь ты это делаешь ради меня!

– Вовсе нет, – хрипло ответил он, – ради собственного удовольствия.

Она издала легкий стон, когда он скользнул ладонями ей под бедра, продолжая тереться лицом о ее соски.

И когда в очередной раз он вошел в нее, она запрокинула голову и вся отдалась наслаждению. Ее бедра поднимались и опускались в такт движениям его пальцев, сжимавших ее ягодицы. Она буквально вжалась телом в его тело: еще, еще!

Наконец-то! О, какое блаженство! Она едва сдержала готовый вырваться крик. И в этот момент Тэд снова вошел в нее, и она ощутила его мощное извержение.

Трудно сказать, как долго они лежали в полном изнеможении. Наконец Тэд приподнялся на локте и пристально посмотрел на нее.

– Ты прекрасна, – прошептал он, все еще прерывисто дыша.

– В самом деле?

– О, да-а, – протянул он, улыбаясь и продолжая ее ласкать.

Его палец нежно коснулся ее подбородка, соскользнул к шее, затем ниже, обвел каждый сосок, спустился в ложбинку между грудями и заскользил дальше – по едва видимой белой полоске на животе.

– Я ведь дважды рожала, – словно оправдываясь, произнесла Элизабет.

– Да, конечно. – Он принялся медленно водить кончиками пальцев вокруг сосков, пока они не напряглись. Тогда он обхватил один губами и с нежностью пососал. Элизабет слабо застонала. – Тебе нравится? – спросил Тэд, скользя губами по блестящим от бисеринок пота бугоркам.

– Да.

– Прекрасно. И мне тоже. Очень нравится. – Он ухватил губами второй сосок и легонько дернул его, чтобы не причинить боль, провел по нему зубами и снова подергал губами. – Именно это мне снилось, когда ты разбудила меня в тот раз. Я ласкал твои прелестные груди.

– Я знаю, ты мне тогда сказал.

– Я часто видел тебя во сне, но никогда мой язык не получал такого наслаждения, как сейчас. И вообще, даже самые лучшие мои сны не могут сравниться с реальностью.

Элизабет считала Джона Бэрка очень страстным, но Тэд оказался просто Сирано де Бержераком по сравнению с ее покойным мужем. Поэт душой, он был ненасытен в страсти, как восточный султан.

– Знаешь, Тэд, ты – потрясающий любовник! Тэд взглянул на Элизабет, понимая, что она подтрунивает над ним. Но лицо ее оставалось серьезным, и он простодушно ответил:

– Женщины не жаловались.

– И много их у тебя было? – спросила Элизабет и тут же пожалела. – Прости. Забудь об этом. Я не вправе задавать тебе подобные вопросы. – Она уткнулась лицом в подушку.

После непродолжительного молчания Тэд сказал с нежностью:

– Комбидресс я купил для тебя. – Она уставилась на него, онемев от удивления. – Это правда. Для тебя. У меня нет другой женщины. – Говоря это, он ласкал ее грудь, держа в ладони, словно в чаше. – По возвращении из Вьетнама я узнал, что моя невеста ушла к другому. Ушла давно, но, жалея меня, не писала об этом. С тех пор я не заводил длительных связей. Получал то, что мне нужно, столько же отдавая взамен, чтобы совесть была чиста, и расставался, как только желание исчезало. Я не святой. И никогда не старался им быть. Да, женщин у меня было много. Но я не стремился к постоянству, предпочитая одиночество. Может, боялся влюбиться и снова оказаться покинутым, – добавил он, пожав плечами. – Как бы то ни было, меня вполне устраивала жизнь, которую я вел. А потом я перебрался сюда. Познакомился с твоими детьми. Они оказались такими милыми! Я задумался о том, правильно ли живу. Мне всегда так хотелось иметь детей! – Он вздохнул. – Но дело, конечно, не в детях, а в тебе. Я нередко ловил себя на том, что подглядываю сквозь деревья гораздо чаще, чем хотелось бы, когда твоя машина подъезжает к дому. И всегда находил предлог выйти во двор, когда там появлялась ты, чтобы лишний раз посмотреть на тебя, убедиться, что вблизи ты так же красива, как и издали. Но ты ни разу не заговорила со мной, и я оставил все как есть. А когда становилось очень одиноко, говорил себе, что я просто молодец, что чертовски умен, потому что не дал завлечь себя в ловушку. Я возблагодарил судьбу, которая загнала на дерево твоего котенка. Это послужило предлогом для более близкого знакомства. – Он пробежался пальцем по ее щеке. – Я тогда взглянул тебе в глаза и все понял. И с тех пор при встрече с тобой у меня возникало желание. Я всегда хотел тебя, всегда хотел делать это. – Голос его звучал тихо, но страстно. – Когда я застал тебя у водозаборного крана, то с трудом подавил желание овладеть тобою прямо там, у стены.

– И что же тебе помешало?

На лице его отразилось удивление.

– А ты позволила бы?

– Честно говоря, не знаю. Но ты мог попробовать.

Он смотрел на нее в задумчивости, сам не зная, сказать или не сказать. Наконец, поймав ее взгляд, решился:

– Мне казалось тогда, что я хочу тебя только в постели. А ты заслуживаешь гораздо большего.

Она отвела взгляд. Эта откровенность возбуждала.

– Тогда почему ты явился на следующий день в магазин?

– Не мог устоять. Хотел еще раз взглянуть на тебя при свете дня, чтобы убедиться, что ты существуешь на самом деле. И убедился, что существуешь. – Он запечатлел на ее губах долгий поцелуй. – Всегда существовала. – И после еще одного такого же страстного поцелуя продолжил: – Вот я и заявился в «Фантазию», уверенный в том, что хочу тебя, но совершенно не зная, каковы твои чувства ко мне. И решил проверить, заставив тебя ревновать.

– Это было подло и гадко. Тэд озорно улыбнулся.

– Зато сработало, не так ли? – Она промолчала, поджав губы. – Когда ты вернулась после свидания с Кэйвано, я выглядел настоящим ослом. Ты что, не уловила даже намека на ревность?

– Разве что намека. Но с твоей стороны было не очень-то этично прийти ко мне в магазин за подарком для своей возлюбленной, да еще купить предмет дамского туалета!

– Возлюбленной, – со смехом повторил он это старомодное слово. – Приходи ко мне, когда захочешь, и я покажу тебе комбидрес с чулками, – сказал он, приникнув губами к ее шее. – Они так и лежат, завернутые в розовую бумагу, хотя я разворачивал их несколько раз, чтобы полюбоваться.

– Что за извращенность!

– Гм. Я воображал твои груди в этих кружевных чашах. И твои соски, натягивающие кружево.

Тэд снова поцеловал ее, и рука его, гладившая ее талию, передвинулась на живот. Затем скользнула к треугольнику рыжеватых волос. Элизабет вспыхнула, когда взгляд его вслед за рукой устремился вниз. Он взял пальцами светлые завитки.