Дневник электрофикатора - Владимир Михайлович Шарик

меня сердце не на месте – как поведет себя этот выпрямитель, ведь это первый в Союзе выпрямитель на 3300 вольт. Я пытаюсь найти какие-нибудь сведения в технической библиотеке железной дороги, ездил на завод, но нигде никакой информации. Своими опасениями поделился с начальником участка. Он меня понял и сказал, что пошлет телефонограмму на завод Электросила, что бы прислали своих специалистов, что бы проверить выпрямители под рабочим напряжением.

3 октября 1934 года.

У нас сегодня радостное событие – рабочим выдали зарплату за две месяца. Теперь они заработали с желанием, с воодушевлением готовятся к приему высокого напряжения 35 киловольт. Тщательно, со спиртом протираем все изоляторы, контакты двигателей, производим высоковольтное испытание нашего оборудования, соединяющих проводов и кабелей. Еще раз проверяем работу выпрямителя в холостом режиме. Выпрямитель работает хорошо.

Беспокоит только то, что нет ответа с ленинградского завода Электросила. Я переживаю по этому поводу, и потому прошу начальника участка послать еще одну телефонограмму, а еще лучше, если ее подпишет и отправит начальник строительства. Он рангом выше находится, и к его словам должны прислушаться. Павел Сергеевич сказал, что на ближайшей оперативке подымет этот вопрос.

13 октября 1934 года.

Монтажники выполнили свои обязательства и смонтировали воздушную линию электропередачи от Днепрогеса до нашей тяговой подстанции. Завтра должны подавать рабочее напряжение 35 киловольт. Мы готовы его принять, у нас все смонтировано, все проверено. Единственное, что волнует – не приехали специалисты с завода "Электросила", а как без них мы будем включать в работу выпрямитель, я не представляю. На последнюю телефонограмму они ответили, что пока не могут приехать к нам, поскольку находятся в командировке в Свердловске. Вот теперь думай, что делать – голова идет кругом. Ни есть , ни спать не хочется. Жена, глядя на меня, тоже волнуется, а ей ведь нельзя волноваться – она же в положении. Мы ждем пополнения в семье.

15 октября 1934 года.

Вчера на тяговую подстанцию Запорожье подали рабочее напряжение 35 киловольт. Оно пошло и на тяговый трансформатор. Представитель энергосистемы подал команды: " включить , проверить, прослушать (специфическое жужжание трансформатора). И наконец, на щите управления тяговой подстанции стрелки вольтметров показали уровень напряжений:

38000 и 6500 вольт.

Присутствующие в зале зааплодировали – первое включение нового электрооборудования прошло нормально. Это были волнительные минуты, уверен, что ради этих минут стоит жить, переносить радости и невзгоды, не спать по ночам, не знать выходных и праздников, забыть на время о мирских делах.

Подошел Павел Сергеевич и спросил, будем ли мы включать выпрямитель в работу. Я сказал ему, что может не будем рисковать и подождем специалистов. Он согласился со мной.

16 октября 1934 года.

Сегодня ко мне подошел Павел Сергеевич и сказал, что дальше нет смысла ждать, от него требуют, что бы мы подавали напряжение в контактную сеть для пробной поездки электровоза. Конечно, я не давал согласия, но начальник участка был настойчив, и мы решили включать ртутный выпрямитель на высокое рабочее напряжение. Сначала выпрямленный ток был маленький, но по мере увеличения тока вакуумный насос не успевал откачивать скопившиеся газы, повышалась температура корпуса выпрямителя, который охлаждал поток воды, и когда температура поднялась выше 40 градусов, то начались "обратные зажигания", этот процесс пошел лавинообразно, в результате чего произошло "короткое замыкание" обмоток тягового трансформатора. Защита почему-то не сработала, и из трансформатора повалил дым, который продолжался и после того, как дежурный вручную отключил быстродействующий выключатель.

После проверки оказалось, что теперь у нас трансформатор вышел из строя из-за того, что внутри трансформатора было "межвитковое короткое замыкание".

Итог плачевный, мы своими неумелыми и поспешными действиями угробили трансформатор. Я и Павел Сергеевич сидели в полной растерянности, ибо, во-первых, государству нанесен колоссальный ущерб, стоимость трансформатора сотни тысяч рублей, а известно ведь, как у нас сейчас карают за такие преступления, а во-вторых, срывался график работ по запуску первого советского электровоза – событие и экономическое, и политическое.

Павел Сергеевич сказал, что он пойдет, доложит о случившемся руководству стройки, а мне было поручено разобрать ртутный выпрямитель и произвести его ревизию, ведь, вследствие "короткого замыкания", в нем произошел выброс газа, гари, заграждение контактов, катода, анодов. До поздней ночи мы производили ревизию выпрямителя. Домой я пошел уже за полночь, обычно, я оставался на подстанции, но в связи с положением Оксаны, я не хотел, что бы она волновалась из-за меня.

25 октября 1934 года.

На следующий день я пришел утром на работу. Там меня уже ждали двое в форме НКВД. Старший из них спросил мою фамилию, и сказал, что я арестован. Они повезли меня в тюрьму. Меня отвели в камеру. Она была чуть побольше , чем в Лубянке, но и людей здесь было побольше, и располагались они просто на полу.

Вначале, я даже не понял, что со мной происходит. Всё произошло так быстро и неожиданно. Хотя не совсем неожиданно, после того, как сгорел трансформатор, я предполагал, что придется отвечать за это, просто, перед Оксаной я старался держаться бодро. Снова этот запах нечистот, селедки, испарений человеческих и неизвестность, что же будет со мной, а главное с Оксаной и моим ребенком, который еще не появился на свет. Впрочем, в неизвестности я находился недолго. Меня вызвали на допрос. Небольшая комнатка, стол и два стула. Напротив меня сидел молодой, но довольно-таки уверенный в себе следователь. После выяснения анкетных данных он спросил:

– Так рассказывайте, по чьему заданию вы работаете?

– Ни по чьему заданию я не работаю.

– Почему же вы сожгли трансформатор и нанесли государству колоссальный вред?

– Я не хотел этого делать.

– Все вы так говорите.

– Понимаете, это произошло потому, что ртутные выпрямители у нас еще массово не выпускается. У нас происходит проверка экспериментального выпрямителя, потому и произошло "короткое замыкание", -пытался я убедить своего следователя.

– Это ты сам сделал "короткое замыкание", что бы уничтожить и трансформатор, и выпрямитель. Работаешь на иностранную разведку, которая всячески вредит нашей стране. Признавайся, кто твои сообщники. Этим ты смягчишь свое положение.

– Да, нету у меня никаких сообщников.

– Тогда сам, почему решил нанести вред стране, которая доверила тебе такое большое дело.

– Ну, почему вы мне не верите. Спросите нашего начальника Павла Сергеевича, он вам всё расскажет, как было дело.

– Он что твой сообщник?

– Какой сообщник. Он мой начальник.

Я ему стал пересказывать, как было дело, но он мне не верил, и требовал только чистосердечного признания. Но мне не в чем было признаваться перед ним, однако он стоял на