Травля - Саша Филипенко

Я рассудил, что не пойду к себе, но на всякий случай посижу здесь, под дверью. Я подумал, что, когда он закончит, я еще раз с ним поговорю.

Я не знаю, сколько провалялся у номера Льва. Не знаю, быть может, час или два. Затем открылась дверь и брат вышел ко мне.

– Малой, ты чего здесь делаешь? Ты на весь коридор храпишь!

– Ты ведь не сделаешь этого?

– Чего не сделаю?

– Ты ведь не покончишь с собой?

– А с чего я должен кончать с собой?

– Ты же сам сказал мне: «Завтра меня уже не будет».

– А, господи! Ты что думаешь, я к тебе вешаться приехал? Я сказал так, потому что завтра мы с Алисой собирались лететь дальше, в Жуан-ле-Пен.

– Значит, ты не будешь убивать себя?

– А с чего я должен убивать себя?

– Из-за той девочки…

– Не я же ее выбросил. Я-то здесь при чем?

– Я просто волновался за тебя.

– Ну ты даешь… Смешно даже…

– Что смешно, Лев?

Брат сел рядом, вытянул ноги и обнял меня.

– Знаешь, что смешно? Знаешь, что по-настоящему смешно, малой? Смешно, что я всю жизнь мечтал трахнуть Алису, все эти долбаные годы я мечтал трахнуть Алису, а оказалось… оказалось, что моя жена делает это лучше…

– Значит, ты завтра вернешься к ней?

– Ну уж точно не завтра. Она же в Петербурге, а у меня теперь серьезная работа в Москве. Нет, завтра я хочу отправить Алису обратно домой и пригласить Агату. Думаю, мы слетаем во Францию, отдохнем немного в доме дяди Володи. Хочу набраться сил.

– А что потом?

– А потом, я же тебе говорю, мне нужно в Москву. Дядя Володя сказал, что пора меня выводить на новый уровень. Говорит, что я должен стать публичным человеком. В четверг я буду участвовать в каком-то ток-шоу. Что-то вроде «КазньТВ». Ты не забывай, малой, я все-таки журналист…

аплодисменты

Как я оказался здесь? Хорошо, я расскажу, но только вам…

Это случилось в середине июля. Окно было открыто, пахло свежей листвой. Настя молчала. Мы лежали рядом, но не разговаривали. По дороге домой я предложил подобрать вымокшего шоколадного щенка, но жена отказалась – сказала, что не собирается с ним гулять.

– Фу, зачем ты это сделал?! – вдруг вскрикнула она.

– Что сделал?

– Воздух испортил!

Ничего подобного я не делал, о чем тотчас и заявил. Настя рассердилась и фыркнула, что я веду себя как ребенок. Я еще раз ответил, что воздух не портил, и перевернулся на другой бок.

Признаться, я был немного растерян. Ситуация непростая. Ничего из того, в чем обвиняла меня супруга, я действительно не делал, а потому, оправдываясь, выглядел довольно глупо. В конце концов, я зачем-то сказал:

– А может, ты это сама?

В тот вечер мы больше не разговаривали. Более того, Настя демонстративно ушла спать в гостиную. Утром она уехала на работу раньше обычного. В раковине лежала немытая посуда, на холодильнике висел стикер.

«Мудак!» – констатировала жена.

Я смял бумажку и прошел в туалет. Сделав свое дело, я принюхался к бумаге. Вот теперь действительно пахло. Не понимаю, чего она так завелась?

Первая половина рабочего дня прошла обыкновенно, но во время обеда случилось странное. Моя коллега, сидя против меня, стала принюхиваться:

– Ты чувствуешь? – спросила она.

Да, я что-то чувствовал, но не придавал этому большого значения. В тот момент меня больше впечатляли ее раздувшиеся до невиданных размеров ноздри.

– Давай пересядем, – предложила она.

Мы пересели. Начали перекидываться какими-то шутками, но Елена повторила вопрос:

– Ты чувствуешь, и здесь тоже?

В этот момент я на мгновенье испугался. «Быть может, зловонье исходит из моего рта? Впрочем, нет – мы сидим довольно далеко друг от друга», – успокоил себя я.

– Может, у них канализацию прорвало? – с улыбкой ответил я.

Лена (аналитик по образованию) сделала то, чего я больше всего опасался. Она вернулась к нашему «первому» столику и принюхалась. Сомнений не было – неприятный запах источал я. Лена молча подошла к нашему столу, забрала приборы и пересела.

Вот те на. Подойти к ней означало бы признать, что вонь исходит от меня. Я понюхал собственную ладонь, затем ворот рубашки. Да, запах действительно был. Глупость какая…

Когда я вернулся домой, Настя сидела перед телевизором, переключала каналы. Она не повернулась ко мне, не улыбнулась, не сказала «привет». Молчанием своим она намекала, что я все еще должен извиниться.

– Послушай, – начал я, – что-то странное происходит. Я клянусь тебе, что…

– Да хватит вести себя как дитя! Это же нормально, Максим! В этом нет ничего такого! Просто все, что тебе необходимо – извиниться!

– Мне не за что извиняться! Я ничего не делал. Странно другое. Сегодня, во время обеда, Лена тоже почувствовала неприятный запах, который, судя по всему, исходил от меня. Уверяю тебя, что контролирую себя. Если бы и происходило то, о чем думаешь, я бы признался тебе. Но ничего не происходит. Настя, понюхай меня.

Жена цокнула, отбросила в сторону пульт и подошла ко мне. Я затаил дыхание.

– Ты издеваешься надо мной?

– Да нет же!

– Во что ты играешь, Макс?

– Говорю тебе, что ни во что!

– Ты совсем спятил? Тебе кажется, что ты придумал остроумный розыгрыш?

– Чем пахнет, Насть?

– Да дерьмом! Дерьмом твоим пахнет, мудак!

Семь лет прожили вместе. К Новому году предложил ей ребенка усыновить. Никогда на меня не кричала, а тут на тебе – «мудак» два раза за сутки.

Я прошел в кухню. Снял с себя всю одежду, засунул ее в мусорный пакет, пакет выставил за дверь. Зашел в ванную, включил воду. Вылил на себя баночку шампуня, затем другую. Залил все это дело гелем для душа и, взяв в руки обыкновенное хозяйственное мыло, принялся отмываться. Спустя час я вновь вышел к жене.

– Богом клянусь, я не шучу с тобой. Понюхай меня еще раз…

Настя пошла навстречу, но остановилась в шаге. На этот раз она ничего не сказала, только заплакала. Я попытался обнять ее, но жена оттолкнула меня.

Чтобы не раздражать супругу, я собрал вещи и уехал в гостиницу.

В номере я вновь разделся и принюхался к себе. Теперь и я почувствовал этот запах. Пахло действительно неприятно, пахло тухлятиной. Я еще раз сходил в душ и, надев халат, спустился к рецепции. Облокотившись на стойку, я дыхнул в лицо молодому консьержу.