Савитри - Ауробиндо

для нашего зрения есть дисгармонии,

Ибо мы не знаем великой темы, которой они служат.

Непостижимые работают агенты космические.

Лишь гребень широкой волны мы можем видеть;

Наши инструменты не имеют того более великого света,

Наша воля не настроена в тон с вечной Волей,

Зрение нашего сердца слишком слепо и страстно.

Неспособный попасть в такт Природы мистический,

Не умеющий чувствовать пульс и сердце вещей,

Наш резон не может понять море жизни могучее

И лишь считает его волны и ее пену разглядывает;

Он не знает, откуда приходят эти движения и уходят куда,

Он не видит, куда несется прилив торопящийся:

Он лишь старается его силы в русло направить

И надеется повернуть его курс на нужды людей:

Но все его средства приходят со склада Несознания.

Незримые здесь действуют смутные огромные мировые энергии,

И лишь капли и струйки есть наша доля.

Наш разум живет далеко от аутентичного Света,

Истины маленькие фрагменты ловя

В маленьком углу бесконечности,

Наши жизни — силы океана заливы.

Наши движения сознательные имеют истоки сокрытые,

Но с теми тенистыми местами бесед не ведут;

Нет понимания, наши дружественные части связующего;

Наши действия всплывают из тайника, который наш ум игнорирует.

Наши глубочайшие глубины самим нам неведомы;

Даже наше тело есть лавка мистическая;

Как нашей земли корни таятся, скрытые под нашей землей,

Так лежат наши корни ума и жизни невидимые.

Наши источники хранятся, глубоко под нами запрятанные, внутри;

Наши души движимы силами, из-за стены приходящими.

В пространствах духа подземных

Могущество действует и не обращает внимание на то, что это значит,

Использующее нераздумывающих писцов и советников,

Оно есть причина тому, что мы думаем и чувствуем.

Троглодиты Ума подсознательного,

Плохо обученные медлительные заикающиеся интерпретаторы,

Осознающие лишь своей мелкой задачи рутину

И занятые регистрацией в наших клетках,

В сублиминальных тайниках спрятанные

Среди неясного механизма оккультного,

Ловят мистический стук азбуки Морзе, чей мерный ритм

Передает послания космической Силы.

Шепот во внутреннее ухо жизни влетает

И отдается эхом из подсознательных темных пещер,

Речь прыгает, мысль дрожит, сердце вибрирует, воля

Отвечает, и ткань и нерв повинуются зову.

Наши жизни переводят эти откровения тонкие;

Все есть тайной Силы коммерция.

Мыслящая кукла жизни есть разум:

Его выбор есть элементарных сил результат,

Что не знают своего собственного рождения, конца и причины

И даже мельком не видят огромного намерения, которому служат.

В этой низшей жизни человека, тупой и серой,

Но при этом полной острых, мелких и низких вещей,

Сознательную Куклу толкают по сотне дорог,

Она чувствует толчки, но не знает руки, что правят.

Ибо никто не может увидеть замаскированную ироничную труппу,

Для которой марионетками являются наши фигуры-самости,

Наши дела — незнающие движения в их хватке,

Наша страстная борьба — развлечения сцена.

Неведающие сами своего собственного источника силы,

Они играют свою роль в громадном целом.

Агенты тьмы, свет имитирующие,

Духи неясные и движущие вещами неясными,

Не желая того, они служат более могущественной Силе.

Энергии Ананке, организующие Случай,

Каналы кривые Воли огромной,

Инструменты Неведомого, который использует нас как их инструменты,

Наделенные силой в нижнем состоянии Природы,

В деятельность, которые смертные считают своею,

Они вносят Судьбы непоследовательности

Или из небрежного каприза Времени создают рок

И перебрасывают жизни людей из рук в руки

В бессвязной и сложной игре.

Против всякой более высокой истины их вещество восстает;

Только перед силой Титана их воля ничком простирается.

Велика их власть над сердцами людей,

Они вмешиваются во все повороты нашей природы.

Незначительные архитекторы невысоко построенных жизней

И инженеры интереса и желания,

Из грубой земной природы и грязных трепетов

И грубых реакций материального нерва

Они наши громоздящиеся структуры своеволия строят

И плохо освещенные многоквартирные дома наших мыслей,

Или фабриками и торговыми залами эго

Прекрасный храм души окружают.

Художники наброска оттенков малости,

Они укладывают мозаику нашей комедии

Или планируют трагедию наших дней тривиальную,

Устраивают действо, комбинируют обстоятельства

И одевают фантазию своих настроений.

Эти немудрые суфлеры человеческого сердца невежественного

И репетиторы его спотыкающейся речи и воли,

Движители пустых гнева, вожделений и ненависти

И переменчивых мыслей и мелких стартов эмоции,

Эти легкие творцы иллюзий с их масками,

Живописцы декорации серых подмостков

И проворные рабочие сцены игры человеческой,

Они постоянно этой плохо освещенной сценою заняты.

Мы сами неспособны построить нашу судьбу,

Говорим и расхаживаем, роли свои исполняя, лишь как актеры,

Пока не завершается пьеса и мы не уходим

В более светлое Время и более тонкое Пространство.

Так они навязывают свой маленький пигмейский закон

И взбирающееся медленное восхождение человека обуздывают,

Затем смертью его выход слишком короткий они завершают.

Это — эфемерного создания повседневная жизнь.

Так долго, пока человек-животное господином является

И душу заслоняет нижняя густая природа,

Так долго, пока Интеллекта вовне направленный пристальный взгляд

Служит земным интересам и создание радует,

Неизлечимая малость его дни будет преследовать.

Все время с тех пор, как сознание было на земле рождено,

В насекомом, обезьяне и человеке жизнь остается все прежней,

Ее вещество не изменилось, ее путь — обычный маршрут.

Если новые намерения растут, детали более богатые

И мысль добавляется, и заботы, более сложные,

Если мало-помалу ее лик все светлеет,

Все же, даже в человеке посредственен и скуден сюжет.

Грубое удовлетворение продлевает его состояние падшее;

Его маленькие успехи есть неудачи души,

Его маленькие удовольствия подчеркивают частые горести:

Лишение и труд — такова высокая цена, которую он платит

За право жить, и его последняя зарплата есть смерть.

Инерция, что к несознанию тонет,

Сон, что имитирует смерть — таков его отдых.

Величие слабое творческой силы

Его понукает на хрупкие труды человеческие,

Которые длятся, пока их краткого творца длится дыхание.

Он мечтает порой о веселье богов

И видит, как жест Дионисский проходит, –

Величие львиное, что будет терзать его душу,

Если через его ослабевшие члены и обморочное сердце

Сладостное и радостное могучее сумасшествие пронесется:

Тривиальные развлечения стимулируют и растрачивают

Энергию, данную ему, чтобы расти и чтоб быть.

Его малый час расходуется на малые вещи.

Краткое партнерство со многими ссорами,

Маленькая любовь, ревность и ненависть,

Касание дружбы среди толп безразличных

Его сердца план на миниатюрной карте жизни рисуют.

Если пробуждается что-то великое, слишком мала его высота,

Чтоб явить кульминационное напряжение восторга,

Человеческая мысль — чтобы увековечить его парение эфирное,

Блестящий проблеск искусства есть развлечение для глаз,

Чары музыки — трепет, что бьет нервы.

Среди его труда беспокойного и столпотворения забот,

Тяготимый работой своих толпящихся мыслей,

Он тянет порой к