Академия драконов. Золотая пыль - Инесса Иванова

А теперь он золотистой пыльцой подсвечивался под моими ступнями, я стояла аккурат в средине жёлтого зрачка, переминаясь с ноги на ногу, озябшие пальцы ног плотно, будто приклеенные, прижимались к земле, а рукоятка кинжала, зажатого в правой руке, бессильно опущенной вдоль тела, внезапно стала нестерпимо горячей. Я вскрикнула и хотела было отпустить его, но не тут-то было!

Рукоятка приклеилась к ладони. Рискуя получить серьёзный ожог, я отступила на шаг, и плохо соображая, что делаю, воткнула кинжал в зрачок Дракона.

Лезвие вошло в землю, и в следующее мгновение, шепча заклинание перерождения, которое заучила наизусть, я почувствовала, как задрожал кинжал, словно захотел выскользнуть из потных ладоней.

Я больше не ощущала ни холода, ни промозглости осеннего утра, только дрожь чёрной рукоятки, как живое существо, сердце, пульсирующее в глубине тела, но всё же разносящее набатное эхо до самых отдалённых частей своего вместилища.

Ухватившись за рукоять двумя руками, я поняла: пора. Это знание пришло из ниоткуда, я просто знала, что время пришло, и чстоит пустить момент, как другого случая не представится.

Отпустив рукоять кинжала, я распрямилась и, раскинув руки, словно покрытые золотой пыльцой, которой орошают статуи, когда хотят, чтобы те сияли на ярком солнце и в тёмной ночи, прошептал слова, что звучали у меня в ушах, как напев неизвестной мне девы:

— Кровь дракона на мне, кровь дракона в моих жилах! Дай мне силу, драконова кровь, стань мне верным хранителем и сопроводителем! Пусть кожа станет чешуёй, из нутра вырывается огонь, а под крыльями струится ветер! Да будет так, и снова, и навеки!

И всё смешалось. Небо дыхнуло на меня морозом, рассыпав на голову золотистые снежинки. Которые, медленно кружа, касались кожи, превращаясь в белоснежный покров.

Их становилось всё больше, золотистый снег в причудливом танце, похожем на вальс, всё сыпал и сыпал, так, что мне стало сложно дышать. Он превращался в град, грозившей сломать кости, и не было от него ни укрытия, ни возможности спрятаться. Весь мир превратился в белоснежный шар, и я была в его центре, беззащитная, избитая, чьё тело неведомые силы раздирали на части изнутри.

Я попыталась закричать, но изо рта ни вырвалось ни звука. Только шипение и ледяной пар. В горле застыл колкий снег, превратившийся в острые льдинки. Казалось, я умираю, и одновременно рождаюсь.

Прошло немного времени, наверное, я не успела даже моргнуть, как руки превратились в прозрачные ледяные крылья, а ноги стали крепкими, кожистыми белоснежными лапами.

Раньше я никогда не видела дракона в образе ящера вблизи, а книги из библиотеки отца писали о них как об отвратительных уродливых существах, встретив которое, люди седели за один миг. Но я была прекрасна!

Даже не видя себя со стороны, могла представить, насколько белоснежна моя шея и прозрачны зеркальные крылья. Я блестела, как чистый бриллиант в короне императора, чешуя переливалась холодным блеском, перед которым бледнели самые драгоценные камни подлунного мира!

И небо позвало меня. Его песня летела там, в вышине, где холодные ветра рассказывали друг другу о прекрасных ледяных равнинах, раскинувшихся далеко-далеко за пределами этого края. Там нет суеты, только царственный холод, что греет таких, как я, в глубоких и мягких сугробах.

И я ответила на зов, потому что не могла не ответить. Взмахнув руками-крыльями, оторвалась от земли, будто подпрыгнула, оттолкнулась и взмыла вверх.

Летать оказалось намного легче, чем ходить, ведь воздушные потоки не имели кочек и не меняли направления, как прихотливые земные тропы. В нос ударил ветер, ласково проведя невидимыми ладонями по зеркально-белой коже.

Я кружила над амфитеатром, не смея взглянуть вниз. Боялась, что заставят вернуться и снова принять облик слабого человека. Восторг пьянил кровь не хуже вина, только, в отличие от него, оставлял голову ясной и чистой.

И всё же я понимала: так не будет вечно. Силы мои слабели, руки-крылья быстро утомились, каждый взмах стал даваться с трудом, будто к ним подвесили пудовые гири. Пришлось снизиться, а потом, кружа, как тот снег, мягко опуститься в центр амфитеатра.

* * *

Обращение в человеческий облик произошло гораздо быстрее, чем я ожидала. Ещё минуту назад была белой драконицей, во рту которой твердели кристаллики льда, а уже через пару мгновений стояла посреди амфитеатра, обнажённая, но окутанная туманом.

Чьи-то заботливые руки накинули на плечи тёплый плед, женский голос произнёс рассеивающее заклинание, и вот я уже сидела на скамье первого ряда, а ноги покоились на мягкой подушечке.

Несмотря на то, что вокруг по-прежнему безраздельно царила осенняя промозглость, холода я больше не чувствовала. Девушка, занимавшаяся со мной, что-то говорила, обращаясь к трибуне преподавателей, а те отвечали, но я находилась в состоянии лёгкой оглушённости и ничего не понимала.

То, что всё окончено, и можно отдохнуть, я поняла, когда меня укутали, заклинанием вернули одежду и довели до Малой башни, передав на руки Велизии.

Горничная тоже попыталась спросить о чём-то, её встревоженный взгляд говорил красноречивее любых слов, но, поняв, что всё бесполезно, девушка уложила меня в постель и зашторила окна, чтобы дать мне поспать.

Я думала, что заснуть не смогу, но как только стало темно и тихо, провалилась в дрёму. Однако и там неведомые силы не оставляли меня в покое. Я снова увидела узор с печатки Бертольда Вильямсона и сердце, пронзённое тремя мечами.

Только на этот раз печатка оказалась не на безымянном, а на указательном пальце моей правой руки, а пока я её рассматривала, поднеся к глазам так близко, что узор стал расплываться, юный голос, принадлежавшей золотистой пыли, окутавшей меня со всех сторон, произнёс:

— Вот и всё.

— Что это значит? — спросила я, больше ничего не опасаясь, хотя природу этого явления, не раз приходящего мне на помощь, я так и не разгадала.

— Что твой выбор сделан. Ты выйдешь замуж за дракона и станешь служить своему новому племени.

— Это плохо? — снова спросила я, оглядываясь по сторонам. Непривычно было говорить с кружащейся вокруг пылью, мерцавшей в темноте. Никогда ранее не видела и не слышала ни о чём подобном.

Может, кто-то играет со мной? Ведь неодушевлённые предметы или явления природы не могут область разумом, способным взаимодействовать с магом! А тем более помогать ему!

— Как посмотреть. Зависит от того, чью сторону выбрать. Драконы бывают разными. Вот увидишь, — засмеялся голос и замолчал.

Границы воронки, в центре которой я стояла, окружённая золотой пылью, кружащейся вокруг в причудливом танце, стали раздвигаться, а пыльца меркнуть.

Я почувствовала, что если сейчас не спрошу, то и не узнаю:

— Кто ты и откуда?

— Я хранитель Академии, — прошелестел вдалеке голос и окончательно затих. А я проснулась.