Приз - Билл Болдуин

В салоне, обшитом темным деревом, было тепло, а по стенам тянулись мягкие диваны с креслами медвежьего размера в каждом углу. Мягкий рассеянный свет падал на низкий, обильно накрытый столик с аппаратом «экспресс», откуда шел аромат свежезаваренного кф'кесса.

— Располагайтесь, господа, — сказал пилот в синей акроханской форме из переднего люка, ведущего на мостик. — До «Ивана Иванова» лететь недолго — только-только успеете закусить.

— Спасибо, Ковончино, — ответил Урсис. — Будем стараться. Мы тут собрали кое-что, — со смущенной улыбкой сказал он Бриму.

— На тот случай, если ты проголодаешься с дороги, — добавил Бородов.

— И если мы проголодаемся, — с хитрецой завершил Урсис.

Брим не успел ответить — люк с шипением закрылся, и пилот объявил:

— Переключаюсь на внутреннюю гравитацию! Брим в панике попытался не думать о еде: желудок свело в комок, он сжал зубы и затаил дыхание. Сколько бы тысяч раз Брим ни испытывал переход от внешней гравитации к внутренней и наоборот, его всегда одолевала тошнота, а вот невесомость его нисколько не беспокоила. Переборов свою слабость, он сглотнул и втянул в себя воздух.

— Приступайте, — простонал он, падая в одно из кормовых кресел. — Я присоединюсь к вам, как только обрету космические ноги.

Несколько циклов спустя они уже неслись по Бектоновой трубе, а Бородов дожевывал вторую сардельку.

* * *

«Иван Иванов» оказался совсем не таким, как ожидал Брим, — этот корабль состоял, собственно, из двух звездолетов, старых содескийских торговых судов «Совака Дойнец» и «Надя Гордо веки», соединенных посередине сетью металлических ферм. На мостике «Гордовски» Бородов показал Бриму через левый гиперэкран висящий в переплетении этих ферм большой продолговатый корпус — он походил на чудовищное насекомое, опутанное паутиной.

— Вот он, Вилф, — новый гипердвигатель ПВ/12. «Красны-Пейч» уже десять стандартных лет трудится над этим проектом — недоставало только Гонок Митчелла, чтобы придать разработкам первостепенную срочность.

— Они прозвали его «Колдуном», — с усмешкой добавил Урсис, — и ждут от него небывалых чудес.

Брим задумчиво кивнул.

— Если мы собираемся помериться с новой моделью «Гантгейзера», без колдовства нам не обойтись — разве только этот ублюдок Валентин все наврал.

Урсис хмуро посмотрел на гиперэкран.

— Еще немного — и кое-что должно проясниться. Створки в передней части двигателя медленно разошлись, открыв массивные фокусирующие кольца. За ними виднелась характерная запальная трубка гипердвигателя. Пластины радиаторов в хвостовой части двигателя засветились красновато-оранжевым огнем — это кольца сверхвысокого напряжения качали колоссальную энергию в новый кристалл. «Иван Иванов» шел быстрым ходом. Когда инженеры «Красны-Пейча» запустят новый двигатель, он рванет вперед, несмотря на массу и инерцию сдвоенных кораблей. Брим мог воочию наблюдать, какая сила окажется в его распоряжении, когда он займет место на мостике нового корабля Валериана.

— Потрясающе, — тихо, но от всей души произнес он.

Двенадцать мощных проблесковых маяков замигали одновременно, и на мостике взвыла сирена.

— Отсчет начался, — объявил Бородов, глядя на информационное табло рядом с собой.

Палуба под ногами у Брима задрожала — гипердвигатель катамарана усилил обороты. За кормой вспыхнули две выхлопные струи. Очевидно, пилот, ведущий «Ивана Иванова», приготовился к недюжинному противодействию.

Из динамика объявили что-то по-содескийски.

— Двадцать кликов до запуска! — перевел Урсис. — Приготовься, Вилф Анзор. Нельзя заранее предсказать результат эксперимента.

Проблесковые маяки нового двигателя замигали еще быстрее.

Брим вцепился в край гиперэкрана, когда по динамику объявили «пять». До десяти по-содескийски он считать умел.

— Четыре… три… два… один… зотроб! В голове двигателя вспыхнуло кобальтовое пламя, сменившись феерическим сапфировым свечением — такое Брим наблюдал только у гиперкристаллических маяков. В отличие от «нормального» выхлопа кристаллов Шелдонова типа, который быстро угасал в космосе, выхлоп «Колдуна» светился неугасимым голубым огнем, и блестящее ожерелье желтых тел рефракции уплывало назад.

Да, «Колдун» явно развивал невиданную доселе тягу. Когда медведь у испытательного пульта усилил подачу энергии, пилоту «Иванова» пришлось еще больше повысить обороты корабельного двигателя, отчего мостик начал весьма ощутимо вибрировать.

Пилот крикнул что-то через плечо инженеру-испытателю, который смотрел на свои приборы с явным испугом. Что-то, видимо, вышло из-под контроля — Брим чувствовал это по вибрации корабельного корпуса. Двигатель снаружи рвался из металлических пут, крутя своим голубым лучом, как великанское дитя, играющее таким же великанским фонариком.

— Матерь Вута, — вымолвил Брим. — Если он долбанет нас на такой скорости, нам конец — особенно когда нас закрутит. — Он инстинктивно ухватился за ближайшую стойку, хоть и знал, что это не поможет.

Урсис проревел какое-то предупреждение, но его заглушил нарастающий рокот, сотрясший корпус корабля.

На глазах у охваченного ужасом Брима крепящие фермы лопнули, превратившись в рой осколков, и «Колдун-1» исчез за кормой, направляясь к центру Вселенной в сиянии бирюзового пламени. Брима швырнуло на палубу — это правая половина «Иванова» перекосилась и вильнула в сторону от курса. Массивный корпус сопротивлялся собственным маневровым двигателям. На мостике погас свет, медведи взревели, и осколки пультов понеслись по воздуху, разбиваясь о переборки и потолок.

Счастливый голос Бородова перекрыл весь этот хаос.

— Великолепно! — ревел медведь. — Просто великолепно! — Но гипердвигатель «Иванова» заглушил и его — грохот достиг невиданных пределов, когда пилот попытался обрести управление взбесившимся кораблем. Когда ему это наконец удалось, волны гравитации улеглись и ад на мостике сменился мертвой тишиной.

Подача энергии восстановилась, и Брим с трудом встал на ноги. Урсис поднимал старого доктора Бородова, спрашивая его заботливо:

— Ну, как дела, дружище?

Бородов, моргая, потряс мохнатой головой.

— Как дела? — восторженно завопил он. — Ты еще спрашиваешь! Какая мощь! Какая силища! За кого я опасаюсь, Николай Януарьевич, так это за нашего человечка. Нам, медведям, надо всего лишь обуздать «Колдуна», а Вилфу Анзору придется на нем летать!

— Ничего, он не против, — подмигнул Урсис. — Правда, Вилф Анзор?

— Пока что я как будто цел, — хмыкнул Брим, — и меня, как и доктора Бородова, очень занимает мысль о полете с такой зверюгой.

Все трое посмотрели на гиперэкраны, только что начавшие показывать верную картину после восстановления энергии.

— Ух, — почтительно вымолвил Урсис.