Сталин и контрразведка - Анатолий Терещенко

После разоблачения агента ЦРУ и СИС полковника ГРУ Пеньковского 2 февраля 1963 года был снят с должности. 12 марта «за потерю политической бдительности и недостойные поступки» лишен звания Героя Советского Союза и орденов Ленина и понижен в звании до генерал-майора.

С февраля 1963 года служил помощником по военно-учебным заведениям командующего войсками Туркестанского, с августа того же года – Приволжского военных округов.

9 апреля 1965 года решением КПК при ЦК КПСС был исключен из партии «за нарушение социалистической законности и использование служебного положения в личных целях». С сентября 1965 года находился в отставке. Неоднократно пытался добиться реабилитации, обращаясь к руководителям партии и государства Брежневу, Андропову, Горбачеву, но безуспешно.

В 1995 году (посмертно) указом президента Польши Л. Валенсы был лишен польского ордена «Виртути Милитри».

Два соперника Виктора Абакумова, считавшего себя в прямом и переносном смысле (ростом и профессионализмом) выше, как он однажды выразился «этих пигмеев», не давали ему покоя. Но именно их больше всего Берия замечал и награждал. Серов был вместе с Хрущевым на Украине – этот тандем еще покажет свои клыки «всесильному хозяину» военной контрразведки.

Судя по всему, у Абакумова было достаточно причин, мягко выражаясь, с предубеждением относиться к Круглову и Серову. Для него, прослужившего в органах с 1932 года в течение шести лет в самом низу, были непонятны такие выдвижения. В одном случае абсолютно гражданского человека – «пиджака», а в другом – абсолютно военного «сапога». Это были чужие среди своих, и они отпугивали непредсказуемостью. Но самое главное – они были опасные конкуренты, которых стоило бояться, но с которыми он мог в силу оперативного опыта побороться.

Мы русские и пусть навек запомнит враг,

Что лишь тогда встаем мы на колени,

Когда целуем русский флаг.

В. Абакумов

К концу тридцатых годов прошлого века у Советской России было три главных внешних противника: страны Запада, в том числе Англия и Франция с учетом Мюнхенского сговора; Япония на Востоке, а также многочисленные белоэмигрантские организации, рассеянные по всему миру, и троцкисты, сделавшие ставку на поддержание агрессии Германии против СССР.

Если до 1937 года «демон революции» воспринимался Москвой, как политический «болтун», то уже в конце тридцатых он, осмелевший из-за нарастающей угрозы возникновения войны и почувствовавший запах крови, представлялся в ином свете. Надвигающееся лихолетье породило у Троцкого и его сторонников большие надежды на достижение поставленной цели – возвращение к власти. А утверждения нынешних адептов и защитников Льва Давыдовича о его скромности и не желании взбираться на подиум власти – это ложь и лукавство.

Новая война, полагал опять Троцкий, вызовет революционный взрыв во многих странах, как это уже произошло в 1917 году. Именно в ожидании данного «радостного события» Троцкий и компания в 1938 году форсировали создание 4-го Интернационала, заявив, что под его руководством в самое ближайшее время «революционные миллионы смогут штурмовать небо и землю».

Лев Троцкий хотел любой ценой добиться вовлечения СССР в новую мировую войну. Именно в этот период цели троцкистов и руководителей англо-французской коалиции совпали. Политики в Лондоне и Париже пришли к мысли о возможности использования «кожаного комиссара» и его сторонников в своих интересах, рассчитывая с их помощью организовать в СССР политический переворот и отстранить от власти Сталина. Рассматривалась даже возможность переброски в Россию «мотора революции», который должен был возглавить пятую колонну и нажать кнопку для «взрыва государства изнутри».

17 апреля 1940 года Троцкий подготовил воззвание в виде листовок под названием «Письмо советским рабочим». В нем пролетарии призывались к подготовке вооруженного восстания против «Каина Сталина и его камарильи». Вслед за этим в мае того же года троцкисты приняли «Манифест об империалистической войне и пролетарской революции» с призывом – «свергнуть московских правителей».

Наша разведка располагала конкретными данными, что Троцкий заигрывает и с гитлеровцами. Сталин через НКИД обращался в Лигу Наций с требованием дать санкцию на выдачу Льва Троцкого из любой страны – члена Лиги Наций, как «убийцы и агента гестапо». При этом вождь делал ссылку на материалы московских процессов, проходивших над Зиновьевым – Каменевым и другими «врагами народа», где Троцкий фигурировал сначала как «соучастник», а затем как непосредственный «организатор» убийства Кирова и антиправительственного заговора 1927 года. Но Лига Наций отказала Сталину в выдаче «Льва революции».

Возникает закономерный вопрос, как должен был реагировать Сталин – руководитель страны? Ответ можно найти в описании операции «Утка», проведенной под руководством Павла Судоплатова и его коллегами. Они формально не нарушили советских законов, а лишь привели в исполнение вынесенный судом приговор. Но это тема другого исследования.

* * *

Досадные поражения первых месяцев войны и массовое отступление наших войск вынудило Кремль реагировать на тяжелейшую обстановку. Для более эффективной борьбы с дезертирством, сдачей в плен, членовредительством Главное Верховное Командование страны оглашает грозный рескрипт.

На столе у Абакумова его копия появилась в первую очередь.

Приказ ГВК, изданный 16 августа 1941 года и подписанный лично И.В. Сталиным за № 270 запрещал солдатам Красной Армии сдаваться в плен либо выказывать иные признаки трусости.

Абакумов некоторое время сидел в раздумье. Он вдруг начал с философствований: «Все равно победа будет за нами. Русских еще никто не побеждал сапогом. Пусть немцы прочтут Бисмарка – в Россию легко войти, но трудно выбраться. Мы Русские и пусть навек запомнит враг, что лишь тогда встаем мы на колени, когда целуем Русский флаг. Не поставить супостату нас на колени!»

Потом он взглянул на документ.

Текст приказа начинался с развернутых описаний как ведения советскими военнослужащими боевых действий «до последнего», так и названных «малодушными» примеров сдачи в плен. Сами приказания были довольно кратки и имели следующее содержание:

«Не только друзья признают, но и враги наши вынуждены признать, что в нашей освободительной войне с немецко-фашистскими захватчиками части Красной Армии, громадное их большинство, их командиры и комиссары ведут себя безупречно, мужественно, а порой – прямо героически.

Даже те части нашей армии, которые случайно оторвались от армии, и попали в окружение, сохраняют дух стойкости и мужества, не сдаются в плен, стараются нанести врагу побольше вреда и выходят из окружения. Известно, что отдельные части нашей армии, попав в окружение врага, используют все возможности для того, чтобы нанести врагу поражение и вырваться из окружения.

Зам. командующего войсками Западного фронта генерал-лейтенант Болдин, находясь в районе 10-й армии около Белостока, окруженной немецко-фашистскими войсками, организовал из оставшихся в тылу противника частей Красной Армии отряды, которые в течение 45 дней дрались в тылу врага и пробились к основным силам Западного фронта. Они уничтожили штабы двух немецких полков, 26 танков, 1049 легковых, транспортных и штабных машин, 147 мотоциклов, 5 батарей артиллерии, 4 миномета, 15 станковых пулеметов, 3 ручных пулемета, 1 самолет на аэродроме и склад авиабомб. Свыше тысячи немецких солдат и офицеров были убиты. 11 августа генерал-лейтенант Болдин ударил немцев с тыла, прорвал немецкий фронт и, соединившись с нашими войсками, вывел из окружения вооруженных 1654 красноармейца и командира, из них 103 раненых.