Наследие колдуна - Тома Ди

и Машей остались на ночь у Алёны. Милка и Егор пошли в дом деда Степана. За день женщины привели его в божеский вид, отмыли, проветрили, застелили кровати и полностью подготовили к привозу Богдана.

— А почему так случилось? Известно хоть что-нибудь? — спросил Егор у Милки, когда улеглись и выключили свет.

— Нет, врачи ничего не говорят, — устало ответила ведунья.

— А сама как думаешь?

От всех этих вопросов, мыслей, ситуации в целом у Милки в горле был такой комок жгучей горечи, что она неожиданно для себя самой отпустила тормоза, расслабилась и вылила всё накопившееся Егору. Тот слушал, не перебивая, а в конце длинного монолога ведуньи, сел рядом и по-дружески обнял ревущую Милку, стараясь успокоить.

— Прости, что свалила всё на тебя, сил не было больше в себе носить, — отстранилась она от тёплой и широкой груди парня.

— Для этого и нужны друзья, чтобы в себе не носить, — отпустил её он и пошёл на своё спальное место. — Сейчас уже полегче?

— Да, легче, — кивнула она и добавила, — Егор, не рассказывай, пожалуйста, никому, о том что я тебе наговорила.

Как хорошо, что он приехал, что сейчас рядом. И хотя она не боялась того, что мог хранить в себе этот дом, но простое человеческое присутствие согревало и давало ощущение поддержки. Она не одна. Она справится. Родные и друзья помогут.

— Не переживай, не расскажу, — ответил Егор.

30. Контакт не удался

Даже во сне Мила не могла расслабиться и отпустить свою проблему. В сонной пелене она блуждала по непонятным местам и непрерывно искала то, что поможет выйти в мир, поглотивший мужа. Словно чувствуя её напряжение, окружающие видения не поддавались, смазывались и ни на шаг не приближали к хрустальному миру.

Милка начала психовать, хотя знала, что это самое последнее, чем стоит заниматься во снах. Пару раз её чуть не выкинуло, когда она подбиралась ближе и узнавала гладкую поверхность того мира. Но за очередным поворотом до её ушей донёсся ужасающий скрипучий крик, звук явно приближался, своим рокотом оглушая и стараясь прогнать из своих владений. Но Меланья уже почувствовала, что попала туда, куда ей было нужно, и изо всех сил держалась за видение.

Огромный дракон, покрытый искрящейся хрустальной чешуёй, с переливающимися кристальными пластинами по хребту и почти прозрачными, отливающими голубизной хищными глазами, приземлился в нескольких метрах от неё. Созданный его крыльями поток воздуха, чуть не сбил её с ног, но она справилась. Дракон наклонил голову на длинной шее набок и внимательно рассматривал попавшую к нему ведунью. Из его ноздрей вырывалось шумное дыхание, напоминающее о том, что всё происходит уже не во сне.

— Верни Богдана! — обратилась Милка к хозяину этого мира.

Тот наклонил голову в другую сторону и продолжал неотрывно смотреть на гостью.

— Скажи, где ты его держишь? Дай ему отсюда уйти, и я обещаю, что сделаю всё, чтобы он больше тебя не беспокоил.

Голубоватые глаза летающего зверя изучали её, лишь изредка закрываясь прозрачными веками. Ритм его дыхания не менялся. Милка снова и снова повторяла свою просьбу и обещания, но ни один мускул на морде животного не дрогнул. Понимает ли он её? Ждёт, что она предложит больше? А может она говорит слишком тихо?

— Пожалуйста, отдай мне моего мужа! — изо всех сил крикнула она дракону.

Тот затряс большой головой, давая понять, что громкие звуки, исходящие от ведуньи, ему совершенно неприятны. Может попробовать приблизиться? Мила подняла руки вверх, показывая дракону пустые ладони, и сделала шаг в сторону зверя.

Реакция оказалась непредсказуемой. Чешуйчатая громадина оглушительно заревела, и из её пасти на Меланью полетели острые стеклянные осколки. Множественные ссадины и пара порезов поглубже вызвали у ведьмы сдавленный стон от боли. Дракон затих, ожидая её следующего шага. Она же боялась пошевелиться, чтобы не вызвать нового приступа агрессии от этого чудовища. Кровь из раны на предплечье капнула на ледяную поверхность этого мира и растеклась маленьким ржавым пятнышком. Ноздри дракона зашевелились активнее, глубже втягивая воздух. Он приблизился почти вплотную к ржавчине на земле, вдохнул её запах и протяжно тоскливо завыл.

Видя, что маленькое пятнышко постепенно увеличивается в диаметре, и покрывает ржавчиной всё большую поверхность, Мила собрала силы в ладонях и наколдовала воду, смыв свою кровь с чужих владений. На месте ржавого пятна образовался прозрачный холмик. Дракон был удивлён, это явно читалось в его больших глазах. Наклонив свою голову к земле, он тихо дунул на эту небольшую возвышенность. Прямо на глазах гладкое стекло покрылось лёгкой тонкой прозрачной травой. Невольно Меланья залюбовалась нежным творением громадины и чуть не пропустила ещё одну кровяную каплю. Дракон наблюдал, как она растирает по руке кровь, не давая каплям снова упасть на землю. Во его взгляде читались любопытство и раздумья, он явно решал, что делать дальше.

Воспользовавшись этой заминкой, Мила снова озвучила свою просьбу и обещание, она сказала это вслух и несколько раз повторила мысленно. Дракон медленно отступил подальше, ещё раз окинул её своим взглядом и, резко взмахнув широкими крыльями, выбросил её из своего мира.

***

Проснувшись в доме деда Степана, Милка первым делом пошла на кухню осматривать своё тело на предмет повреждений. Мелкие царапины саднили, а порез на предплечье уже не кровил. Хорошо, осталось это смыть и можно дальше ложиться спать. Часы показывали половину третьего ночи. Пока она отмывала под водой руки, в кухню зашёл Егор.

— Что-то случилось? — он протирал заспанные глаза и не сразу разглядел царапины на лице и руках Меланьи.

— Егор, всё нормально, прости, что разбудила, но я сама справлюсь.

— Какой сама, да ты вся порезанная, где здесь аптечка? Где ты была?

— Спокойно, аптечка не понадобится, сама справлюсь. А была там, куда тебе никогда не попасть, — устало улыбнулась Милка. — Иди, спи, ты мне здесь всё равно не помощник.

Но парень не собирался уходить, он неотрывно смотрел, как ведунья поглаживая кожу успокаивает раны. Вот они уже совсем не воспалённые, на теле остались лишь следы, мелкие царапины с запекшейся по краю кровью.

— Удивлён? — спросила Мила у раскрывшего рот