Рисуя смерть - Татьяна Лаас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Папа ведёт её руку уверенно и точно, чтобы не нарушить рисунок.
– Вот так, Терри. Видишь, ничего страшного. Я всегда рядом, я всегда помогу...
Терри макает кисточку в воду и осторожно набирает краску на самый кончик кисти. И проводит линию сама. Та получается корявой, ломкой, неправильной, и хочется плакать от горя – она испортила красоту. Папа вновь кладет свою руку поверх её кулачка:
– Все хорошо, Терри, сейчас мы все исправим...
Хелли учили рисовать наверняка так же. И точно так же она учит рисовать Алистера, своего сына.
И Терри упрямо повторяла нарисованной в своем воображении мышке:
– Весть для Короля котов... Это Эвансы. Это Эвансы все устроили. Это моя сестра...
– Шшш, – зашептал ей кто-то в ухо, – мы знаем, малыш. Мы знаем...
Её несли куда-то так, что кружилась голова, и пока у Терри сохранялось понимание, что она в реальности, она шептала главное:
– Карандаш... И бумагу... Я должна...
Лежать в чужих объятьях было неудобно – её крепко прижимали к чему-то твердому… К кевларовой броне, поняла она, еле открыв глаза – перед ними все плыло и превращалось в резкие, болезненные пятна. Вдобавок под ухом оказалась пищащая в несколько голосов рация, которая докладывала, что Питера Уильямса обнаружили живым, что неизвестный Терри Морт проверил все помещения, что других пленников нет, что Эванс взят, что пора уносить ноги...
– Карандаш...
Её оборвал твердый голос Алекса:
– Сейчас ты должна лежать и выздоравливать. Поверь, мы в состоянии со всем справиться.
И пока действовала странная анестезия, и пока Терри не боялась Алекса, она, еле сфокусировав зрение и убеждаясь, что её нес Грег, нагло сказала Алексу прямо в лицо:
– Это не Ба! Это не мой отец! Я же говорила! – во всяком случае, она надеялась, что это было нагло, и что говорила она настоящему Алексу, а не воображаемому – и такое могло быть.
Видимо, она снова провалилась куда-то в сон, потому что Алекс в ответ на её слова рассмеялся:
– Я же предупреждал – она боец. Страшно теряющийся в самом начале, зато потом рвущийся в самую гущу боя.
***
Окончательно она пришла в себя в своей старой спальне в особняке, словно последних лет её свободы и не было. Рядом у кровати сидела в удобном кресле уставшая Ба, миссис Элеонора Уильямс, чуть постаревшая за последние нервные дни, но все такая же энергичная и уверенная в каждом своем действии.
– Ка... – Терри закашлялась – горло пересохло, и каждое слово, словно наждачкой проходило по нему, – карандаш... И бумагу...
Ба отрицательно качнула головой, из её всегда элегантной прически-пучка вырвалась прядка, падая на лицо:
– Нет, Тереза. Никакого рисования. Тебе нужен покой и постельный режим.
Терри впервые не послушалась Ба – она неуверенно села в постели, опираясь спиной на подушки. Хорошо, что очки Терри где-то потеряла – рассмотреть недовольство на лице Ба не удавалось.
– Мне... – Терри снова одолел кашель – в спальню вошел Грег, неся бокал с соком:
– Терри, выпей, пожалуйста.
Терри от неожиданности вновь подавилась кашлем – Грега в своей спальне она не ожидала. Не то, чтобы такой сюрприз ей не пришелся по душе, но за Грега стало откровенно страшно: если бы взгляды убивали – Грег должен был испепелиться, так на него посмотрела Элеонора Уильямс:
– Молодой человек, вам нечего делать в этой спальне. – голос в отличие от пламенного взгляда был нордически холоден.
В дверях встал Алекс и, прищурив глаза, напомнил:
– Договор, миссис Уильямс. У нас с вами договор. Помните?
Терри взяла бокал у Грега и в свою очередь, собираясь с разбегающимися мыслями, напомнила:
– Ба... Ты обещала – если со мной все будет хорошо, то ты помиришься с Алексом и Грегом. Со мной все хорошо, не считая потерянных очков. – она принялась пить – тирада нелегко ей далась.
Элеонора Уильямс повернулась к внучке, вкладывая в голос все свое недовольство, раз на лице его рассмотреть Терри не удалось:
– Про мистера Плитта в обещании не было ни слова. Я обещала, что прощу мистеру Смиту его ручную псину. Не более того.
– Псину? – в комнате, пугая Терри, запахло смертью – очевидно, Алекс не на шутку обиделся за друга и сейчас нависал над Элеонорой Уильямс. Его остановил Грег, удерживая за руку:
– Не надо, Алекс. Сейчас это глупо.
Алекс нахмурился и протянул Терри скетчбук и пачку карандашей, забирая пустой бокал:
– Держи, Терри. Ты просила...
Она поблагодарила кивком и тут же спросила:
– Что я должна нарисовать? – Карандаш в её руках уже был готов действовать.
Элеонора вмешалась и холодно напомнила:
– Им ты ничего не должна. – Её пальцы властно легли поверх правой руки Терри, мешая рисовать.
Алекс неожиданно для Терри подтвердил:
– Отдыхай, ничего рисовать не