Пиранья. Первый бросок - Александр Бушков

Мазур присел на корточки. Строго говоря, это оказался неакваланг, чисто воздушный аппарат, а комбинированный, воздушно-кислородный,позволявший нырнуть метров на сто и проработать там несколько часов. Надежныйфранцузский «Оксижер-57».

Он, конечно, промолчал – не стоило с профессорскимвидом читать этим типам лекцию о типах аппаратов и подробно объяснять, чемкомбинированный прибор отличается от акваланга. И им будет насквозь неинтересно,и ему лишние хлопоты...

Серьезный аппарат для серьезных людей, любой боевой пловец сэтим мнением согласится. Любопытно, где эти ребятки его свистнули? В свободнойпродаже их вроде бы не бывает, эти «дыхалки» используются для более серьезныхдел, нежели простая подводная охота...

– Манометр есть? – спросил Мазур.

– Гурбачан! – прикрикнул пытливо наблюдавший за нимДжейк.

Грузный индиец кинулся к небольшому пластиковому ящику.Достал манометр, суетливо протянул Мазуру. Мазур проделал все необходимыеманипуляции, хмыкнул: баллоны были заряжены под завязку, должным образом. Знатьбы только, был ли исправен фильтр на компрессоре, когда эти самые баллонызаряжали,– иначе могут попасть выхлопные газы или пыль, но ты об этом узнаешьслишком поздно, когда прихватит на глубине...

– А компас, глубиномер и все прочее?

Гурбачан растерянно развел руками:

– Нету...

Вел он себя несколько странно: взявшись проверятьснаряжение, Мазур то и дело ловил на себе его непонятные взгляды, которых никакне мог расшифровать. Индиец суетился без нужды, вообще держался, будтонашкодившая кошка. Возможно, до сих пор переживает полученную от главарявыволочку... нет, раньше он все же иначе держался. Что-то неладно, знать бытолько, что...

– Ты мне ничего не хочешь сказать? – тихо спросилМазур, решив не особенно с этим типом церемониться: сразу ясно стало, что вздешней иерархии проштрафившийся Гурбачан стоял на самой низкой ступеньке...

– Я? Да ничего, что ты...– Но при этом индиец так вильнулшкодливым взглядом, что Мазур лишь укрепился в своих подозрениях. Положительно,что-то тут нечисто...

– Да зачем тебе компас? – пожал плечами Джейк,старательно изображая рубаху-парня, взявшего отеческое шефство над новичком.– Ибез него все пройдет гладко... Ну как, все в порядке?

– В полном,– сухо сказал Мазур.– Когда нырять?

– Не торопись, успеешь... Ты, может, жрать хочешь? Проспиртное я не говорю, тебе сейчас режим нужен, как балерине...

– Перехватить что-нибудь было бы неплохо,– сказал Мазур,подумав.– Так, легонький завтрак.

– Пошли.

Они спустились вниз по узенькой деревянной лесенке иоказались в тупичке, куда выходило четыре двери, низких и узеньких. Джейкхлопнул себя по лбу:

– Я и забыл... Коли ты в одной команде, парень... Как тебя,кстати, кличут?

– Ник,– воспользовался Мазур уже ставшим привычным рабочимпсевдонимом. Добавил: – Это я для простоты перевожу, имена у насзаковыристые...

– Понятно. Девочку не хочешь попользовать, пока дошлепаем доместа?

Он картинно распахнул дверь, за которой обнаружилась крохотнаякаюта. Едва ли не всю ее занимала жесткая койка, накрепко привинченная к стене.Мазур от растерянности сделал шаг внутрь. Определенно рисуясь, Джейк похлопалего по плечу:

– Для своего ничего не жалко, Ник. Если ты с нами в однойкоманде – пользуешься всеми благами жизни, а если решил сыгратьпротив – уж прости...– он хохотнул и вышел, бросив через плечо: – Ятебе консервы открою, у нас по-военному...

И закрыл дверь снаружи на задвижку. Слышно было, как хлопнулдверью напротив, настала тишина. Мазур, стоя у двери, наконец рассмотрелзабившуюся в уголок девушку – блондинка с длинными спутанными волосами,довольно миленькая, вот только на лице так и застыл смешанный с безнадежностьюстрах. Белые шорты уже порядком измяты и запачканы пылью, а на синей рубашке,которую она обеими руками придерживала на груди, не осталось ни единойпуговицы.

Какое-то время Мазур растерянно таращился на нее. Она словноопомнилась, уставилась на него потухшими глазами, тихонько спросила:

– Ложиться или?

Быстрым кошачьим движением приблизившись к ней вплотную,Мазур притянул ее голову и тихонько шепнул на ухо:

– Ты кто?

– А вы? – отозвалась она на неплохом английском.

– Ты кто, спрашиваю?

– Дженни... Дженни Хатчинс... из колледжа искусств... я тампреподаю...

– А сюда как попала?

– Каталась на лодке... Вчера. Они появились в бухте...Жюстен полез с ними драться, они его застрелили...

– Брат? Муж? Хахаль?

– Нет, местный... лодочник... Они... они...

Все и так было ясно. Мазур побыстрее отстранился, чтобы непитала преждевременные надежды и не выкинула какой-нибудь глупости, осложнившейбы его положение. Хреноватенько. Это даже не контрабандисты, это бандочкапосерьезнее, не привыкшая церемониться с человеческими жизнями. Люди подобногосклада поступают так с благопристойными преподавательницами колледжа не длятого, чтобы благородно отпускать их в финале, особенно когда один труп ужеимеет место быть – этого самого Жюстена. Жалко девочку, норассиропливаться некогда...

Сжавшись в уголке, девчонка таращилась на него то ли совнезапно вспыхнувшей надеждой на перемены к лучшему, то ли с еще болееразгоревшимся страхом. Мазуру некогда было вникать в такие тонкости, он сновапридвинулся к ее уху и шепнул:

– Потерпи, что-нибудь придумаем...

Забарабанил в дверь.

– Что-то ты быстро...– фыркнул, выпуская его, Джейк.

– Ерунда какая-то,– смущенно сказал Мазур.– Не получаетсяничего...

– Это от того, что ты головой трахнулся,– авторитетнопояснил Джейк.– Со мной такое тоже бывало, получишь хорошенько по башке –и пару дней потом все висит... Сюда проходи.– Он пропустил Мазура на крохотныйкамбуз, придвинул грубо вскрытую ножом банку с мясными консервами, галеты.– А уодного моего знакомого полная и кратковременная импотенция случилась, когда онупотребил ром в смеси с итальянским вермутом. У каждого сугубо индивидуальныезаморочки, парень...

– А что за девка?

– Да прибилась тут, шлюшка местная... Это не твои проблемы,Ник, не мучай мозги.

– И верно,– сказал Мазур.– Отдал бы соверенчики, а?

– Ах ты, крохобор,– ласково сказал Джейк. Поразмыслив, полезв карман, протянул Мазуру золотые.– Ладно, знай мою доброту. Коли уж играешь вкоманде...

Он держался вполне дружелюбно, но Мазуру пришло в голову,что считать возврат денежек проявлением братского доверия никак неследует – в случае чего нетрудно забрать их у покойничка, и все дела...Так, кое-что прояснилось: их здесь только трое, не считая девчонки. Не самыйхудший расклад.