Игра без правил - Василий Веденеев

— Есть. Сколько хочешь и за что?

— Дам дельный совет, — сразу подобрел и заулыбался Серега, — всего за пол-литра витамина.

— Совет?

— Ну да. — Островой полез в пачку, которую держал в руке Аркадий, и вытащил еще одну сигарету. — Дам совет, как без запинки охмурить Афанасия и железно получить от него добро на машину. Согласен? Тогда слушай сюда. Толкуй ему про чуму! Знаешь о ней? Молодец. Афоня клюнет, ей-богу, твердо гарантирую. Одновременно шипи, что диссертация твоя практически готова и не хватает только некоторых расчетов и научного руководителя, готового осенить тебя своей благосклонностью. Кланяйся и благодари, благодари и кланяйся, как будто он уже согласился. Искомое будет тобой получено — проверенный вариант, — только заранее о чуме почитай статейку. Пока ты гоняешь за спиртягой, я тебе журнальчик вынесу. Потом вернешь.

— Хорошо, — согласился Аркадий. — Если бы ты еще посоветовал, как без хлопот прорваться к Афанасию.

— Ну, милый мой, — заржал Серега. — Это уж ты сам… Статейка в журнале, который дал Островой, действительно оказалась весьма любопытной. Несколько лет назад неизвестная эпидемия поразила сотни тысяч персональных компьютеров, принадлежавших американцам. Вскоре удалось обнаружить, что так называемый вирус завезли из пакистанского города Лахора, где бойко торговал небольшой магазинчик компьютерных программ. Множество туристов, соблазненных дешевизной, тысячами скупали дискеты и завозили их в Штаты, чтобы подарить своим знакомым и приятелям, а также для собственных нужд. Но никто из приобретавших дискеты не подозревал, что они невольно распространяют некий вирус, способный превратить память компьютера в подобие конфетти.

Число несчастных случаев с электронными машинами начало множиться и разрастаться, как снежный ком, катящийся по склону высоченной горы, — одна за другой выходили из строя вычислительные машины. Даже в Пентагоне многие компьютеры совсем остановились или резко замедлили работу, поскольку их память оказалась серьезно забитой всяческой бессмыслицей, привнесенной программами-пришельцами. Военные провели пристрастное расследование и обнаружили юного программиста, любителя игр, чуть было не ставших причиной общенационального бедствия. С ним тоже разобрались и, не теряя даром времени, начали активно искать пути создания действенного противоядия компьютерной чуме.

Прихватив журнал, Аркадий вышел из кабинета и направился на «палубу» — второй этаж, где располагались кабинеты руководства. Войдя в коридор, он не поверил своим глазам — по ковровой дорожке, устилавшей пол, медленно шел к дверям директорского кабинета сам Афанасий Борисович. Бывает же такое счастье?! Слава строителям, не додумавшимся создать персональный туалет в кабинете директора и заставившим руководителя выползать из своего убежища для справления естественной нужды.

— Здрасте, Афанасий Борисович! — бодренько подскочил Лыков и сумел втиснуться между объемистым животом директора и дверями, ведущими в приемную.

— Привет, — кисло отозвался Афанасий Борисович и, недоуменно подняв кустистые брови, делавшие его похожим на давно покойного вождя, обожавшего звезды и регалии, спросил: — В чем дело? Вы откуда?

— Лыков, — тут же представился Аркадий, прекрасно понимавший, что высокое руководство не любит обременять себя запоминанием фамилий всякой мелюзги типа мэнээсов. — Хотел просить вас уделить мне пять минут.

— По личному вопросу? — насупился Афанасий.

— По производственному, — заторопился Лыков и, слегка потупившись, пояснил: — Вернее, по научному, поскольку только вы, Афанасий Борисович, могли бы…

— Ладно, — небрежно отодвигая его в сторону, проскрипел директор, входя в приемную. — Вечно все ко мне. Есть начальники секторов, лабораторий, отделов, а у вас суперпроблемы, обязательно надо с ними к директору. Заходи, пять минут дам.

Он провел Лыкова в кабинет, где стоял девственно чистый, без единой бумажки огромный полированный стол.

— Видел, сколько народа в приемной? — Афанасий Борисович включил вентилятор и, протянув руку, взял у Аркадия журнал, начав его перелистывать. — Давай быстренько.

«Демократ, — обозлился Лыков, — на публику играет, специально для ожидающих в приемной ваньку валяет: глядите, какой я, мелкого сотрудничка не гнушаюсь выслушать, всегда с народом».

— Тут статья про компьютерную чуму, — осторожно раскрыв журнал в руках директора на нужной странице, показал Аркадий и начал сжато излагать содержание статьи, вполне справедливо полагая, что Афанасий Борисович ее не читал.

Постепенно Лыков увлекся, голос его окреп, он начал сыпать терминами и развивать собственные взгляды на проблемы, незаметно перейдя к вопросам подготовки диссертации и необходимости получения научного руководства. Вся речь была обильно сдобрена завуалированными и прямыми льстивыми высказываниями о научном опыте, предвидении и авторитете Афанасия Борисовича.

— М-да, я знаком с этим, — сделав знак Лыкову прерваться, милостиво и благосклонно проурчал директор. — Кстати, у Айламазяна, в Институте программных систем, говорят, уже нашли защиту он чумы? Не боишься оказаться вторым, а то и третьим? Тогда защиты не видать как собственных ушей.

— Что вы, — прижав руки к груди, заверил Аркадий, — борьба с чумой только один из аспектов, дело идет к концу, и я хотел просить…

— Хорошо, — прервал директор, — иди пока, работай. Я скажу Саркисову, чтобы допустил тебя к машине и дал время. В пределах разумного, конечно. На отделе обсудите тему, план, и заготовь бумаги для ученого совета. Через три месяца зайдешь, доложишься, как идут дела.

Лыков, донельзя осчастливленный и обрадованный, поклонился и выскочил из кабинета.

Ловок Афанасий, ой ловок! К месту вспомнил некогда им слышанное о компьютерной чуме и лихо вывернулся, показав себя много более сведущим, чем пришедший к нему сотрудник. Афанасий Борисович благосклонно дает согласие стать его научным руководителем и получать за это деньги: раз соискатель заинтересован в позитивном результате работы, пусть и выкручивается сам, как знает. А шеф потом замолвит за него веское словечко на защите.

Как не вспомнить покойного академика, большого шефа? Вот тебе и подтверждение научного «воровства в законе» — дел у Афанасия ни на грош, а денежки закапают.

Весело насвистывая, Аркадий взбежал по лестнице на свой этаж — удачно все получилось, даже не верится, как удачно. Если хорошо начинается, то… Впрочем, тьфу, тьфу, чтобы не сглазить!

Последующие дни были до отказа заполнены делами, бестолковой суетой, утрясанием различных вопросов — надо было срочно договориться с начальником вычислительного центра Саркисовым, получить у него разрешение на часы работы с новейшей машиной, ознакомиться с множеством программ и выбрать из них наиболее подходящую для переделки; определиться, где набрать материал для заполнения памяти машины нужными сведениями, и, наконец, устроить на работу Гришку Анашкина.

Последнее, как ни странно, оказалось достаточно простым делом, — услышав от Аркадия о подпольных миллионерах-мафиози, Витя Жедь моментально загорелся и согласился взять Гришку к себе, пообещав оформить его в отделе кадров как подсобного рабочего. Анашкин тоже выразил полное согласие заняться приемом стеклотары и даже дал ряд весьма дельных советов по сбору сведений о Михаиле Павловиче, предупредив, что тянуть с этим не имеет смысла. Впрочем, о способах получения необходимой информации и сам Лыков думал денно и нощно.