Цари-жрецы - Ги Раше

Захваченный врасплох, падая, Хети все-таки успел перевернуться и приземлился на ноги — так, как их обучали на занятиях по борьбе в армии египетского царя[23]. Нападающий обрушился на него всей своей массой, однако Хети успел отпрыгнуть в сторону и ударить его в бок соединенными вместе кулаками. Каково же было его разочарование, когда он увидел, что, несмотря на силу удара, гигант его почти не почувствовал. Очень быстро Хети понял, что его единственный шанс на победу — измотать соперника, а потом заставить оступиться и упасть. Поэтому он стал увертываться от противника, пытающегося схватить его, то отпрыгивая, то убегая. Был момент, когда он даже подумал о том, чтобы спастись бегством, оставив на берегу свои вещи, потому что понимал — на своих коротких ногах тяжелый и неповоротливый соперник не сумеет его догнать. Но потом Хети решил, что сможет прибегнуть к этому бесчестному для воина средству в крайнем случае.

Как он и ожидал, змеям надоело спать в мешке, и они вылезли наружу, вполне вероятно, привлеченные топотом дерущихся. Поскольку противник, несомненно, хотел его смерти, Хети решил его не жалеть. Пригнувшись, он бросился к мешку, возле которого, подняв вверх головы, чтобы лучше видеть дерущихся, находились змеи. При этом он, ни на миг не отрывая взгляда от противника, обзывал его самым обидными словами, какие только приходили на ум — трусом, шакалом, дурной башкой, слабаком, девчонкой — лишь бы только разозлить его, лишь бы он не увидел до поры до времени змей…

Но в то самое мгновение, когда Хети отвел взгляд, чтобы прикинуть расстояние, отделяющее его от его спасительниц, гигант вдруг бросился на него, схватил за пояс, и они вместе покатились по земле. Хети показалось, что его сжимают не руки, а тиски — противник, зная о своей силе, несомненно, решил его задушить. Когда он начал задыхаться под этой массой мускулов и жира, колосс, который до этого не отрывал взгляда от его лица, внезапно повернул голову — услышал змеиное шипение. Хети, воспользовавшись его замешательством, изловчился и впился зубами ему в ухо. Взвыв от боли, гигант ослабил хватку. Однако он продолжал прижимать ноги врага своими ногами, в то время как торс и руки Хети оказались свободными. Оба противника были голыми… И тут взгляд Хети упал на половые органы врага: он схватил их и сжал изо всех сил, исторгнув из уст гиганта крик и заставив его разжать руки. Хети обхватил противника и попытался перевернуть его на правую сторону, поближе к змеям, которые подползли и подняли головы, застыв в угрожающей позе. Достаточно было одного сильного удара по боку гиганта, чтобы обе змеи бросились вперед и вонзили зубы в обнаженную плоть.

Противник, испуская рычание, одним движением вскочил на ноги. Хети тоже вскочил и бросился на противника, толкая его к быстрому потоку. Он набрал полные легкие воздуха и, воспользовавшись тем, что тот внезапно оступился, упал вместе с ним в воду, стараясь не дать ему поднять голову над поверхностью. Его хватка ослабла только тогда, когда тело противника обмякло. Тело гиганта всплыло на поверхность и двинулось вниз по течению. Хети какое-то время смотрел ему вслед, потом с трудом выбрался на берег. Ноги у него заплетались, он совершенно обессилел.

Тут Хети понял, что течение отнесло его довольно далеко от места, где остались его вещи. Мало того — прямо перед ним возник еще один человек, на этот раз обычного роста. В руке у него был кинжал с бронзовым клинком. Хети напрягся и сжался, чтобы противнику труднее было нанести удар и чтобы иметь возможность отпрыгнуть в сторону. Догадавшись о его намерении, человек отстранился, чтобы следить за его движениями.

— Ради моей богини Анат, — обратился к нему Хети, — почему ты хочешь моей смерти?

Незнакомец в ответ только оскалил зубы в усмешке и взмахнул кинжалом. В левой руке у него был второй кинжал, на поясе болтался меч. Хети, чувствуя, что очень ослабел, подумал, что вряд ли выйдет из этой схватки победителем. Возможно, ему удастся отойти к реке и броситься в воду… Клинок взметнулся в воздух, но… руке, его сжимавшей, не суждено было опуститься. Широко открыв глаза, противник рухнул на землю во весь рост. У него в спине, как раз на уровне сердца, торчала стрела.

И тут на небольшом расстоянии от места, где он находился, Хети увидел запряженную парой лошадей колесницу. На колеснице стояла девушка. Она как раз снова натягивала тетиву. Стрела со свистом исчезла в зарослях кустарника. В тот же миг оттуда выскочил человек. Не переставая кричать, он подбежал к реке, бросился в воду и исчез, уносимый бурным потоком.

С довольным видом поместив лук в чехол на бортике колесницы, девушка направила лошадей к Хети.

— Я не знаю, кто ты, — сказал он ей, когда лошади остановились, — но не сомневаюсь, что сама Анат, моя защитница и покровительница, послала тебя. Одно я знаю точно — я обязан тебе жизнью.

— Ты прекрасно боролся с этим Нефилимом. Знай, я видела все от начала до конца и восхищена тем, как ловко ты с ним справился. Я тоже не знаю, кто ты такой. Я часто приезжаю на этот берег, однако раньше не встречала здесь таких быков в человечьем обличье. Не видела я раньше и того человека, который угрожал тебе кинжалом. Почему тебя хотят убить?

— Я бы тоже хотел это знать. — Хети вздохнул. Однако в глубине души он был уверен, что нападавшие наверняка имели целью убить названного сына царя Шарека.

— Ты выглядишь как простой странник, хабиру.

— Твоя правда, можно сказать, что я хабиру.

Она внимательно посмотрела ему в глаза. У нее были голубые глаза, несмотря на то, что ее густые волосы, собранные на затылке медным зажимом, были черны. Хети был удивлен.

— Но ты, бесспорно, воин… Обычный человек не знает приемов, которые ты использовал в схватке с этим чудовищем, и ни за что бы не смог его победить.

— Я когда-то был воином…

— Ты скажешь мне, как тебя зовут?

Хети не знал, как ему поступить. Царь наказал не называть своего настоящего имени незнакомым людям. Девушка засмеялась, а потом снова заговорила. У Хети от ее смеха дрожь прошла по телу — до того он показался ему приятным. Ее лицо с волевыми и одновременно изящными чертами было очень красивым, тонкую шею украшали многочисленные ожерелья.

— Ты не хочешь открыть мне свое имя из страха стать моим рабом? Тебе, должно быть, известно, что тот, кто знает наше имя, обладает особой властью над нами…

Он не понимал, говорит она всерьез или шутит, но признался в душе, что добровольно стал бы ее рабом в обмен на возможность обладать ею. Он решил назваться выдуманным именем, но скорее египетским, чем ханаанским.

— Меня зовут Хори.

Имя всплыло в памяти, и выбор оказался хорош — оно было известно ханаанеям, но также было в ходу и у египтян.