Человек-радар - Рома Ньюман

– Зачем тебе видеть?

Я лишь посмотрел на художника, оставив вопрос без ответа.

– У тебя в голове – настоящая машина! Ей не требуется визуальный контакт, чтобы успевать реагировать. Используй локатор. И станет совсем не важно, насколько быстрым будет твой соперник, потому что биолок считает его намерения еще до того, как тот сам их осознает.

Господи, а ведь Маляр оказался уже вторым человеком, который указал мне на это. Даже Женёк подметил: я предвидел удар Макса до его нанесения и сумел защититься, невзирая на запредельную скорость противника.

– О чем задумался? – спросил художник. – Было уже такое?

– Было…

– Тогда чего терзаешься, как дева? Ты можешь любого уложить на лопатки – и не вспотеть. Главное, психуй поменьше. Эмоции вечно сбивают восприятие.

Я чувствовал себя потерянным.

– Так что мне делать-то?

Маляр усмехнулся.

– А я откуда знаю, что тебе делать? Лишь Господь Бог ведает, какое решение ты примешь. Но я точно знаю, что где-то там невинные детишки, которым собираются причинить зло. И есть человек, способный это пресечь. Но он почему-то жалеет себя и продолжает прятать голову в песок.

Слова художника резанули по самолюбию.

– Я же сказал, Серпейск – любопытный город, сынок, – продолжал он. – Разгул криминала при огромном количестве церквей. Это весы, не иначе. Молот и наковальня. Ты рассказал мне о метафизическом зле, которое не уравновесить обычными методами. Нужно нечто равнозначное. И другого обладателя сверхъестественной силы на стороне «наших» я не наблюдаю. Как чаек?

Маляр хитро смотрел на меня, и на его лице загуляла улыбка человека, подталкивающего глупца к очевидному решению.

Слова художника подействовали на меня странным образом. Не то чтобы я вдруг почувствовал прилив сил или мне захотелось воспарить в небо и мчаться на борьбу с драконами – ничего подобного. Но он открыл передо мной понимание ситуации, доселе ускользавшее в потоке эгоизма и беспокойства за собственную шкуру. Есть подростки, они в беде, и так уж вышло, что только я в состоянии им помочь. Все просто, как дважды два.

– Мне пора.

– Очевидно.

– Сколько я должен за портрет?

– Это подарок.

Я потянулся за работой, но Маляр остановил меня:

– Погоди. Потом заберешь.

– «Потом» может и не наступить.

– Наступит. В нашем городе хватает бесовщины, с которой тебе только предстоит разобраться.

– Слабовата гарантия.

– Ты и есть гарантия. Следуй себе.

Странный он, этот художник. Но сейчас его иносказательность придавала уверенности. Я ушел, искренне надеясь, что в будущем смогу вернуться за картиной.

Приехав к себе во двор, я достал из багажника саперную лопатку и отправился в заросли позади дома. Я совсем недолго проработал в Главном разведуправлении, но успел уяснить одну простую истину: у каждого сотрудника может наступить момент, когда прошлое придет за ним. И на подобный случай неплохо иметь небольшой схрон. Мой располагался прямо под моим балконом. Даже в полумраке я без труда нашел куст-ориентир, у которого зарыл старую жестяную банку из-под сахара, сохранившуюся еще с советских времен. Пара минут работы лопаткой – и вот уже я иду к подъезду с настоящим кладом под мышкой.

После чайка от Маляра я испытывал небывалый подъем. Тело вновь позабыло о многочисленных травмах и рвалось сокрушать бетонные стены.

Мой нестираный камуфляж по-прежнему был испачкан запекшейся кровью. Я надел его, не особенно брезгуя. Если сегодня все пойдет не так, мне станет в принципе безразлично, во что облачено ставшее бесполезным тело.

Я разложил на кухонном столе содержимое жестяной банки: пара медицинских перчаток, горсть патронов сорок пятого калибра в герметичной упаковке и запаянный в пластиковый пакет разобранный кольт М1911. Это был до бесстыдства нелегальный пистолет со спиленным регистрационным номером. Данный продукт американского оружейного конвейера я раздобыл в ходе рейда на территории одной из стран ближнего зарубежья. Черный пистолет с коричневой рукояткой до того приглянулся, что именно его я выбрал на роль «нычки для особого случая».

Я нацепил перчатки, вскрыл пластиковую упаковку и, не оставляя отпечатков пальцев, расставил патроны в два аккуратных ряда. Четырнадцать штук – по семь на каждый магазин. Детали кольта были смазаны еще несколько лет назад, когда я организовал свой собственный схрон, и сейчас находились в прекрасном рабочем состоянии. Я провел сборку пистолета, снарядил оба магазина. Один вставил в рукоять, передернул затвор, досылая патрон в патронник. Шесть в магазине, один – в стволе… Я был вооружен хорошей игрушкой и готовился пустить ее в ход по малейшему поводу. Далее принялся за тактический ремень.

Помимо стандартной укладки, я прицепил нож с коротким лезвием и набедренную кобуру, в которую вложил кольт. На руки надел любимые штурмовые перчатки, на голову – шапку-маску. Она пахла моей кровью. Странно, но это не вызвало дискомфорта. Наоборот, в голове будто щелкнул дополнительный триггер, мобилизующий волю и толкающий на решительные действия.

Я был готов к бою и не видел причин откладывать хорошую заварушку.

Уже совсем стемнело. Вновь пошел дождь. Улицы потихоньку пустели. Я вернулся к школе «Гретель». Снова эта вечно безлюдная улица, свет лишь в паре домов, уродливые деревья. Меня тошнило от одного их вида. Если все закончится более-менее сносно, ноги моей здесь больше не будет.

Я традиционно остановился чуть дальше по дороге. Впору расчертить на асфальте парковочное место с моим именем. Кольт удобно лежал в кобуре на правом бедре. Я чувствовал, что готов. Сделал свой выбор. Страха не было. Лишь цель – вытащить двенадцать подростков из чертовой передряги. Любой ценой. И да поможет мне биологический локатор…

Я заглушил двигатель, вылез под дождь, направился к трехэтажному особняку. Мобильник оставил в машине – мне некому было звонить. На ходу раскатал шапочку в маску.

Разумеется, меня ждали. Чтобы это понять, не нужно было быть экстрасенсом. Благодаря своей способности я оказался посвящен в планы плохишей. Видимо, Саяра о чем-то таком догадалась и решила ускорить призыв темной сущности. Предположить, что я заявлюсь на огонек именно сегодня и попытаюсь сорвать ритуал, ей сам черт велел.

Я открыл калитку, перешагнул через порожек. Вот он – мой Рубикон. Макс ждал под навесом – широко расставленные ноги, руки на груди. Возможно, он улыбался, точно не знаю – я неважно видел в свете всего лишь одной лампочки. Я закрыл калитку на засов и замер на месте.

– Мне вот интересно, – заговорил я, – долго ты тут простоял, чтобы пафосно встретить меня в самурайском молчании?