Квадратные метры хитрости - Мария Мусина

– Почему ты думаешь, что оно фальшивое? Вполне может быть и настоящее. За такие-то деньги.

– Кстати, сколько я тебе должна?

– Я не к тому.

– Нет уж, – я была непреклонна, – сколько?

– Дружба дороже.

– Нет уж. Не хочу покупной дружбы. Она у нас и так есть.

Василий смотрел на меня с улыбкой:

– А тебе идет… Ну, все это…

Я хищно облизнула губы:

– Тебе нравятся такие женщины? – томно сказала я и выставила напоказ ногу в леопардовых лосинах. Толстую к тому же.

– Мне ты нравишься.

– Ты мне тоже нравишься, – легко поддержала я, – не увиливай. Сколько я тебе должна?

– Пусть это будет мой скромный вклад в борьбу с коррупцией…

Мы еще долго препирались, хохотали и расточали друг другу комплименты. Пока я не вспомнила:

– Кстати, про коррупцию. Ты узнал что-нибудь про моего следователя Ромашова?

– В принципе – берет, – сказал мрачно Василий.

– Что значит – «в принципе»?

Василий пожал плечами:

– Может, – произнес равнодушно.

– Как ты об этом спокойно говоришь! – возмутилась я. – От него, между прочим, судьбы людей зависят! Моя, в частности!

– Не факт, что он в данном случае допрашивал тебя по чьей-то наводке.

Я подумала и согласилась: не факт. Нельзя в этом деле сбрасывать со счетов и другие язвы нашего общества – как-то: некомпетентность, разгильдяйство и равнодушное отношение к своему делу.

Решили все же не озадачивать Красавина очередной аферой с квартирой. Чтобы не погрязать и дальше в беззаконии – могут же и обвинить меня: де, склонна проворачивать мошеннические делишки. А для заявления достаточно и фальшивого удостоверения советника депутата. Даже если оно и не фальшивое, предположим. Оно все равно незаконно полученное. Так как я не являюсь советником никакого депутата и в глаза его не видела.

Через 2 часа в оговоренное кафе явился мошенник Красавин. И в моем кармане стали лежать заветные корочки. Корочки «Советника депутата». Со всеми нужными гербовыми печатями. И вообще – со всеми атрибутами солидности. Государственной важности! Мышеловка захлопнулась! Я – потерпевшая! В смысле Красавин в мышеловке! А я теперь могу влиять на следствие! О! Я так на них влиять буду – мало не покажется! Я теперь с них не слезу! Мошенничеству надо положить конец!

Я села в машину Василия, достала секретный телефон.

– Сейчас Ирку обрадую.

– Ирку?

Проговорилась. На ровном месте! Удача лишила меня бдительности!

Василий смотрел на меня пристально. Не мигая. Пришлось все рассказать.

– Ну, вы и дуры! Я думал, что ты одна такая. А вас – две.

Я обиделась. Что значит, дуры? Борцы против мафии и коррупции!

Не знаю, как у кого, но у меня утро начинается с какой-нибудь мысли. Иногда встаю и думаю: блин, жизнь трагична по сути своей, как ни крути – обманываться мелкими радостями можно, конечно, но надо смотреть и правде в глаза. А то, бывало, проснусь и думаю: жизнь прекрасна своей незатейливостью и простотой своей субъективной сущности – какое у тебя настроение – такая и жизнь.

Сегодня мысль была тоже хорошая. Вчера я стала потерпевшей от мошенника Красавина. Но он пока этого не знает не подозревает. Но я уже могу идти к следователю и подавать заявление. А заодно требовать, чтобы следователь ускорился в поимке опасного преступника. А то – ишь – разгуливает, в биллиард поигрывает. Честных граждан облапошивает.

Вообще-то я человек добрый. Но в данном случае перспектива пресечь злонамеренные действия Красавина грела душу. Однако я решила выждать еще денек. А то как-то сразу бежать – ненатурально, надуманно. Пострадавшей от злонамеренных действий надо осознать всю глубину своего страдания. Дня – вполне хватит для этого.

В прекрасном настроении я появилась на кухне. Мое прекрасное настроение тут же разбилось об настороженный взгляд Антона.

– Что это ты порхаешь? – спросил Антон, даже не поздоровавшись.

– Привет! – лучезарно улыбнулась я, полная надежд переломить ситуацию. – Как дела?

– Что это за манера у тебя появилась отвечать вопросом на вопрос?

– Ты гулял с собакой?

– С тобой стало невозможно разговаривать!

– Я просто спросила. Что ты злишься?

– Она еще спрашивает!

– Она – это я?

Антон шмякнул чашку с недопитым кофе об стол. Кофе разлетелся брызгами.

«Как и моя жизнь», – подумала я. Молча взяла тряпку и вытерла некрасивые потеки. «Наверное, я когда-нибудь об этом пожалею», – пронеслось в моей голове. Пронеслось и не оставило следа. Мне не хотелось вдаваться в подробности плохого настроения Антона. Во-первых, потому что я понимала его истоки. А во-вторых, я ничего не могла сделать. Что, что можно предпринять в данном случае? Заглядывая в глаза, уговаривать Антона, что все хорошо? Нехорошо. И мы оба это понимаем.

Я покормила тех, кто во мне нуждался – собаку и кошку. Сказала им несколько ласковых слов. Сказала им, что они очень украшают мою жизнь. И это было чистой правдой.

Одя и Мотя полюбили играть в тигра и поверженную антилопу. Одя из-за угла вероломно набрасывалась на Матильду, изображая зверские покусы, а собака, перевернувшись брюшком кверху, изображала полное поражение от коварного хищника. Зрелище было душераздирающим.

Но обе животные были счастливы. В той мере, в которой счастье присуще животным. А почему нет? Если им доступна игра – доступно и счастье.

По сведениям, полученным от Славика, один из тех, кого Красавин прописал в квартире на Остоженке – Анатолий Робертович Воеводин, – подвизался коучем.

Когда Славик мне об этом сказал – я лишилась дара речи. Но, поразмыслив, решила, что это вполне в духе современности – пару месяцев назад приехать в Москву и тут же начать учить других – «как стать успешным». Почему нет? Сейчас все всех чему-то учат. Курсы: «Английский в совершенстве за 24 часа», «Как стать стервой и выйти замуж за олигарха», «Как разбогатеть лежа на диване» – востребованы и массово посещаемы. Спрос, как известно, рождает предложение. А можно что-нибудь поэтичнее придумать. Например, «Дыхание в Белых облаках. Азбука осознанного дыхания. Ребефинг и вайвейшн», – народ тоже с радостью потянется.

Свою вводную лекцию «Как стать коучем и осчастливить себя и множество людей» Воеводин проводил в банкетном зале ресторана, пустующего в утренние часы. Народу набралось не так чтобы много, но человек пятьдесят было. Что могу сказать? С виду вполне вменяемые люди. Правда, вероятно, не сильно востребованные социумом, если в разгар рабочего дня смогли оторваться от созидательной деятельности и прийти на лекцию.