Тринадцатый час - Ричард Дейч

Ник не мог поверить собственным ушам.

Коп подтолкнул диск ногой к краю, так что половина его нависла над водой.

Только теперь Ник увидел его грудь. От чрезмерного усилия рубашка Дэнса расстегнулась до пояса, и Куинн понял, что сколько бы этот человек ни говорил об убийстве Джулии, он не тот, кого Ник преследовал и схватил. На шее его не было никакого медальона святого Христофора.

Николас стоял, прижавшись животом к зеленым перилам и глядя на огромное озеро, мирное и спокойное, в противоположность ужасу, творившемуся всего в миле отсюда, в противоположность событиям, происходившим на мосту. Дэнс был участником ограбления, он мог вообще руководить им, работая непосредственно с Полом Дрейфусом, но не он спустил курок пистолета, из которого убили Джулию.

Повернувшись, Куинн посмотрел на копа полным ненависти взглядом. Тот был соучастником, желал ее смерти. Ник чувствовал, что если бы только мог протянуть руку, то прямо на месте разорвал бы ему глотку.

— До свидания, — с улыбкой проговорил Дэнс, толкая диск ногой. Чуть помедлив, железная пластина накренилась и опрокинулась вниз.

Пролетев около двух футов, диск рывком остановился. Наручники впились в запястья Ника. Он попытался схватиться за цепь, чтобы облегчить боль, но та оказалась слишком тонкой. Диск весил сто фунтов — слишком много для Дэнса, но вполне приемлемо для тренированного тела Ника. Превозмогая боль в запястьях, он с легкостью поднял диск усилием плеч и спины, пытаясь перевалить его через перила…

Внезапно коп схватил его за пластиковые путы на ногах и дернул вверх. Ник упал животом на перила, сработавшие как ось. Отчего-то вспомнились школьные уроки физики — непропорциональный вес железного диска позволил Дэнсу с легкостью сбросить Ника с моста.

Мгновение спустя Ник уже падал вниз, а впереди летел железный диск, унося его в водяную могилу.

Упав с высоты в пятьдесят футов головой вперед, Ник ударился, словно о бетонное покрытие. Вода словно взорвалась вокруг него, вес тут же потянул вниз, в темноту. Глубина озера варьировалась от двадцати до трехсот футов, но под мостом она составляла всего двадцать пять. Впрочем, даже такая не оставляла ему никаких шансов выжить.

Чувствуя, как разрываются легкие и нарастает с каждым футом давление в ушах, Куинн опускался навстречу собственной смерти.

Наконец груз коснулся дна. Ник повис головой вниз, словно утонувший буй. В глазах плясали искры. Лучи солнца пронзали поверхность воды, отражаясь в глубине и освещая каменистое, покрытое илом дно озера.

Будучи пловцом, Николас умел задерживать дыхание намного дольше, чем большинство других, но он понятия не имел о времени и о том, как долго на самом деле выдержат его легкие.

Но он думал не о себе, не о внезапности своей неизбежной смерти. Он думал о Джулии. Его лишили всего, ради чего стоило жить. Он ругал себя на чем свет стоит за то, что не смог спасти ее от гибели. Он столь легко позволил себя обмануть, столь доверчиво согласился на помощь незнакомых людей, и все для того, чтобы его обрекли на смерть те, кому платили за то, чтобы защищать других.

Ник висел вниз головой, постепенно выдыхая воздух, чтобы не дать ноздрям заполниться водой и не утонуть раньше времени. В проникающем с поверхности свете он наконец сумел сориентироваться, когда что-то ударилось о его торчащие вверх ноги. Развернувшись кругом, Ник уставился на отсутствующий взгляд мертвеца.

Тело плавало вертикально, слегка покачиваясь. Запястья его были скованы наручниками, ноги связаны пластиковой лентой, обмотанной вокруг такого же железного диска. В десяти футах позади него плавало еще одно тело. Ник не мог его как следует разглядеть, но худой рыжеволосый человек явно был одет в полицейскую форму. В отблесках пробивавшегося сверху сквозь воду света он увидел тень третьего, в голубой рубашке, с развевающимися в воде длинными черными волосами. Вокруг Ника простиралось подводное кладбище, место, куда убийца сбрасывал свои жертвы.

При виде трупов Ник тотчас же понял, почему Дэнс упоминал про дежавю.

Человек рядом с ним явно умер совсем недавно. Его полуоткрытые глаза закатились, под правым глазом распух синяк, рот был раскрыт, левая сторона нижней губы раздулась, словно кто-то танцевал на его лице, прежде чем убить. Седые волосы плавали вокруг его лица, словно покачиваемая ветром трава.

Ник почувствовал, как разрываются его легкие. Он знал, что прошло около минуты. Еще сорок пять, может быть, шестьдесят секунд, и он потеряет сознание.

Схватившись за велосипедную цепь, связывавшую его со смертоносным якорем, Ник подтянулся чуть глубже. Ухватив плавающего рядом человека за пояс, он сунул скованную наручниками правую руку в его карман и вытащил бумажник, крепко сжав его в руке, словно это могло каким-то образом его спасти.

Но все это лишь бесполезные отчаянные усилия. Легкие пылали, в висках отдавались последние удары лишенного кислорода сердца. Прошло больше двух минут, не оставалось никаких сомнений, что он умрет, поддавшись соблазнительному зову смерти.

В угасающем сознании Ника промелькнули мысли о Джулии, о ее красоте и доброте, и о том, что мир лишится ее, потому что…

Потому что он подвел ее.

14:00

Джулия сидела в своей машине, стоявшей на дорожке возле скромного полутораэтажного дома в городке Паунд-Ридж. Как и большинство жителей Байрам-Хиллс, едва услышав о катастрофе, Джулия помчалась на место падения самолета, желая помочь. Но как только она увидела то, что осталось от рейса 502, и поняла, что хотела лететь этим самым рейсом, она не могла больше думать ни о чем, кроме как о лицах сидевших рядом пассажиров и как она стояла близко к тому, чтобы разделить их судьбу.

Вместо того чтобы работать на месте катастрофы, она согласилась съездить за доктором-пенсионером, которого позвали на помощь остальным. Полчаса назад она заехала в Бедфорд, чтобы заправиться, а теперь ждала возле дома доктора, пока тот соберет свои вещи.

Сидя в одиночестве в машине, она наконец в полной мере осознала, что смерти сегодня избежала не только она одна. Джулия положила руку на живот, зная, что сегодня были спасены две жизни.

Ирония заключалась в том, что она летела в Бостон вовсе не на деловую встречу, как она говорила, а чтобы встретиться со своим врачом.

В течение года после свадьбы они с Ником жили в Уинтропе, штат Массачусетс. Его перевели туда по работе, и Джулия последовала за ним, найдя работу в небольшой фирме в Бостоне. Коллега рекомендовала ей врача по фамилии Колверхоум, не только пользовавшегося безупречной репутацией, но и отличавшегося мягким и добродушным характером.

После переезда в Байрам-Хиллс она не стала менять врача, обнаружив, что не столь уж сложно совмещать ежегодные проверки с деловыми поездками.

Она позвонила Колверхоуму несколько дней назад, рассказав о своих подозрениях, и он договорился с местным врачом, чтобы тот сделал ей тест на беременность. Тест оказался положительным — шесть недель. Радости ее не было границ. Она с трудом удержалась от того, чтобы рассказать обо всем Нику, — ей хотелось сделать сюрприз. Джулия договорилась с врачом, что прилетит, чтобы пройти дородовое обследование и сделать ультразвуковое фото крошечного зародыша, которое она могла бы вставить в рамку и удивить Ника за романтическим ужином сегодня вечером в «Ла Кремальере», том самом ресторане, где он сделал ей предложение, и где началась их совместная жизнь. Ей хотелось придать значимость известию о будущем ребенке. Что касается ужина с Мюллерами, ставшего причиной утренней ссоры и столь испортившего настроение Нику, то это уловка, призванная отвлечь Ника от события, которое должно стать самым проникновенным моментом за всю историю их шестнадцатилетних отношений.