Никогда не заговаривайте с неизвестными - Анна Малышева

Выйдя в коридор, он остановился у комнаты напротив. Отсюда в него стреляли. Ох, как ему хотелось бы поймать того, кто это сделал! В нем все больше разгоралась ярость. Иван подергал ручку двери. Дверь не поддалась. Он заглянул в кухню и увидел, что там больше не ссорятся. Студенты вместо этого переключились на гостя — им явно не понравился тот факт, что он интересовался дверью…

— Кто тут живет? — спросил их Иван, указывая на дверь.

— Сейчас никто, — ответила девушка. — А что? Вам кого?

— Я вас спросил — кто тут живет? Кто тут прописан? Куда этот человек делся?

Студенты явно струсили. Они стали мягче шелка и как-то разом сплотились, потянулись друг к другу. Инициативу взял на себя юноша:

— Тут вроде бы какая-то Наташа жила с ребенком, — сказал он. — Но они уехали.

— Мы их даже не видели… — вставила словечко его жена.

— Комната сдается? — строго спросил Иван. И неожиданно поймал себя на том, что подражает манере говорить Дмитрия Александровича, своего незабвенного участкового!

— Нет, комната не сдается, — услужливо ответил парень. — Там пусто.

— Пройдите-ка со мной! — кивнул ему Иван.

В этот миг даже Дмитрию Александровичу было далеко до него. Парень послушался и вышел из кухни. Его жена чуть не ревела от страха.

Иван прошел дальше по коридору и подергал ручку очередной двери. Тут тоже было заперто.

— Тут кто? — спросил он.

— Бабка, — услужливо ответил парень.

— Что за бабка?

— Старая, лет восемьдесят… Кажется, Юлия Павловна ее зовут… Она прописана тут… У нее две комнаты.

— Где она сейчас?

— Да она тут почти не появляется. Живет у детей, она инвалид…

— Давно ее не было?

— Так, — припоминал парень. — Мы тут полгода живем. — Она уехала.., в июле, что ли? И больше ни разу ни приезжала.

— Эти комнаты сдаются?

— Нет…

— Значит, в квартире живете только вы и Сулимова? — строго уточнил Иван.

— Да, только мы и она… А что случилось, простите?

— Кое-что случилось, — важно ответил Иван. — Вы давно пришли?

— Минут десять… — протянул парень. — Только что переоделись…

— Кто вам открыл?

— Сами. У нас ключи есть… — Парень совсем уже перепугался.

— А на кухне все было, как сейчас? — допытывался Иван.

— То есть… Как это?

— Свет горел? Пол был чистый?

Тут уж к ним присоединилась и девушка. Наверное, ей показалось, что мужа пытают. Она решительно ответила:

— Все было в порядке, только лампочка другая. Посильнее, чем та. Мы сразу обратили внимание, как только свет зажгли.

— И кто ее вкрутил? — спросил у нее Иван.

— Кто же, кроме Даны?

— Зачем слепой лампочка? — задал Иван свой коронный вопрос. Дмитрий Александрович позеленел бы от зависти.

— О-о-о… — протянула девушка и даже чуть расслабилась. — Вы Дану не знаете… Она такая ответственная… Если бы она ненароком разбила лампочку — обязательно бы вкрутила новую и все прибрала. И потом… Она не любит, когда про нее говорят — слепая.

Иван подошел к двери ванной. Ребята следовали за ним, как дети за фокусником. Он прислушался. В ванной шумела вода, было слышно, как лихорадочно работает слив, засасывая излишки…

Давно пора бы закрыть краны, слив явно не справляется с задачей, вода может перелиться. Слепая этого не увидит.

Девушка проговорила ему в спину:

— Видите? Она зажгла в ванной свет. А зачем ей свет?

— Но она всегда зажигает свет, — вставил и парень.

— Мы платим за электричество пополам…

Иван встревоженно подергал ручку ванной. Конечно, заперто.

— Слушайте, — сказал он. — Когда вы пришли — она была в ванной?

— Да.

— Не слишком долго она моется?

— Ну, быстро ей трудно… — покачала головой девушка. — Пока нашарит, что нужно…

— Дана! — закричал Иван, приникнув ртом к щели между дверью и косяком. — Дана! Вы меня не слышите?

Никакой реакции — "все так же бурно шумит вода, все так же захлебывается сток. Девушка вдруг встревожилась:

— Что же она молчит? Она всегда отвечает…

— Дана! — снова закричал Иван. — Выключите воду! Вы меня слышите?!

Он злобно обернулся:

— Инструменты есть?

— Какие? — ахнул парень.

— Стамеска, отвертка, топор, долото — все пригодится!

— Есть, на кухне…

— Тащи сюда!

Девушка впала в панику. Теперь она тоже кричала тонким пронзительным голоском, который бы и мертвого поднял:

— Дана! Дана! Откройте!

Парень принес инструменты, и Иван взялся проталкивать долото в щель. Ничего не вышло.

Парень сбегал за ножом, и с помощью ножа Иван достиг лучших результатов — просунул его в ванную и провел вдоль косяка, ища, нет ли задвижки.

Но задвижки не было, а дверь все-таки закрыта…

— Как запирается ванная? — спросил он.

— Там крюк!

— Сейчас он не заперт. Что же там такое?

Девушка обратила его внимание на замочную скважину — старую, узкую, ржавую:

— Поглядите. Может, ключом закрыли?

— У кого из вас есть ключ? — Теперь Иван едва владел собой.

— Да ни у кого! — развела руками девушка. — Кто же ванную запрет на ключ? Этот замок тут приделали в старые времена…

— Может, у Даны был ключ? — спросил ее муж.

Она пожала плечами. Иван взялся за топор. Он вырубил порядочный кусок косяка рядом с замком, прежде чем удалось открыть дверь. Когда он распахнул ее, ему под ноги уже бежал веселый ручеек. Вода наконец перелилась через бортик ванны. Он чуть не задохнулся в горячем влажном пару. Ванная была большая, около десяти квадратных метров. Ее загромождал всякий хлам — сломанные стиральные машины, ржавые тазы, ведра, швабры с тряпками, щетки и дырявые резиновые перчатки…

Ему не хотелось заглядывать в ванну. Он так и видел, как на дне лежит маленькая хрупкая женщина, захлебнувшаяся горячей водой… И где-нибудь на ее теле обязательно найдется…

— А тут ее нет! — удивленно воскликнула девушка, подбежавшая к ванной раньше него.

— Нет?!

Все трое встали рядком у бортика, тупо глядя в воду. Девушка закрыла краны, засучила рукав халата и вытащила пробку… Вода медленно начала убывать. Девушка суетилась — она схватила швабру, стала елозить ею по полу, отгоняя мужчин: