Шоколадное пугало - Дарья Донцова

– Ларка! Назад! – завопила Аглая. – Игорь, кретин, ты не вернешься в сраный Гольяновск. Все. Хватит. Молчать! Я тут главная! Делайте все, как я велю! Девчонка…! …!

Лариса завизжала.

– Нет, нет! – закричал Николай. – Нет!

– Гарик! – истошно заорала племянница. – Дядечка, любимый!

– Игорь, – вторил ей Николай, – Игорек! Дорогой!

Потом Марфа услышала громкий треск и хруст. Похоже, в доме олигарха началась драка и кто-то наступил на трубку.

Через час Марфа стала звонить Игорю, потом Ларисе, Николаю, Аглае, но все сотовые были выключены. Домашний номер не отвечал. Неписайкина подождала немного, повторила «серию» звонков, не добилась успеха и, преодолев нежелание общаться с Юлией, звякнула той на мобильный.

– Чего надо? – буркнула в трубку Парамонова.

И тут же раздался резкий короткий звук: «у-у-у», потом стук, шум. Связь оборвалась. Через пару секунд Юля сама соединилась с Марфой, на сей раз она была любезной.

– Извини, какой-то сбой случился, в ухе так загудело и застучало, что голова заболела. Что ты хотела?

– Где Гарик? – спросила владелица дома престарелых.

– Он уехал.

– Не звонил?

– Нет! – рассердилась Парамонова. – Что за праздное любопытство? Отстань, я спать хочу! Уже поздно. Я в кровати.

И разговор оборвался.

В большой тревоге Неписайкина провела пару суток, постоянно держа в руке трубку. Но мобильные Ларисы, Коли, Игоря, Аглаи по-прежнему не отвечали. На третий день неизвестности Марфа в поисковике нашла контакт головного офиса Николая и, потратив целый час, в конце концов получила номер сотового его секретаря.

– Алло, – прошептал в трубке мужской голос на фоне «Реквиема» Моцарта.

– Вы Артем? – обрадовалась Марфа.

– Перезвоните позже, сейчас все на похоронах, – скороговоркой произнес помощник Горелова.

– Кто, кто, кто умер? – в панике заорала Марфа, но собеседник уже отсоединился.

Неписайкина попыталась еще раз связаться с секретарем, но тот отключился от сети. Марфа позвонила Юлии и осторожно спросила:

– Как дела?

– Чего тебе надо? – не замедлила схамить Парамонова.

– Игорь приехал?

– Нет, – буркнула Юля, и в сердце Марфы словно вонзились острые когти, она поняла: случилась беда.

Вечером в квартире Неписайкиной раздался звонок, на дисплее высветился телефон Ларисы.

Марфа немедленно ответила:

– Что?

– Все, – прошептала Лара, – он умер.

– Кто? – тоже еле слышно осведомилась Марфа.

– Игорь!

Трубка чуть не выпала из рук Марфы.

– Боже!

– Инфаркт, – лепетала Лариса, – мама всех переругала, Гарик упал… на пол. Мне тоже плохо стало, я ничего не помню. Отец вызвал «Скорую», но она не успела! Игорь на месте умер! Сегодня его похоронили.

– Ларочка, почему вы мне не сообщили? – заплакала Марфа.

– Отец невменяемый совсем, – шептала та, – я тоже, и мама.

– Мама! – разозлилась Марфа. – Кто брата до сердечного приступа довел? Я все слышала! Как она на тебя орала, Игорю запретила домой возвращаться. Ты плакала.

На секунду в трубке стало тихо, потом Лариса изумилась:

– Но тебя же с нами не было! Ты в Гольяновске!

– Трубка где-то валялась, вы ее не отключили, – пояснила Марфа, – вот я и стала невидимым свидетелем скандала. Сначала Аги бушевала, потом Николай закричал: «Нет-нет», ты зарыдала…

– Мама схватила Игоря, – всхлипнула Лариса, – за руку. Она категорически возражала против его возвращения домой, хотела, чтобы он перешел в московский театр, жил с нами, обзывала его жену… Я не стану повторять, какими словами…

– Редкий случай, когда я солидарна с Аглаей, – вздохнула Марфа, – ее оценка Юлии совпадает с моей.

– Мама говорила: «Ты гниешь в провинции, надо разводиться, войти в московскую труппу, жить у нас», – пояснила Лариса, – дядя возражал: «Мне роли здесь не светят, а просто числиться в труппе я не хочу, мечтаю играть». Мама голос повысила… ну… и… Игорь… сел на пол, потом лег… глаза закатил… папа закричал… Дальше я все смутно помню. Кто что делал… На меня будто одеяло набросили, не вижу, не слышу, говорить не могу. Извините, Марфа… Я все дни до похорон провела в больнице около мамы, ей очень плохо. Она голос потеряла. Онемела от горя!

– Так ей и надо! – воскликнула владелица дома престарелых. – Брата убила! Пусть теперь всю жизнь плачет и думает о своем дурном характере. Скотина! Мерзавка! Хамка!

– Ты злая гадина, – вдруг закричала Лариса, – никогда не буду с тобой общаться! Не смей так про мою маму говорить!

Неписайкина развела руками:

– Злые слова у меня на волне стресса вырвались. Я была ошарашена известием о гибели Игоря, вот и не сдержалась. Разве я неправду сказала? Аги своим поведением, агрессией, злобой спровоцировала инфаркт у Гарика. Другое дело, что не стоило Ларисе в день похорон ее любимого дяди это говорить, но я не оклеветала ее мать. И мне сразу стало стыдно. Я попыталась связаться с Ларой, извиниться хотела, но поняла: мой номер заблокирован. Подождала пару дней, решила с Аглаей побеседовать, соболезнование выразить. И подруга детства, и Николай меня в игнор отправили. Так меня их поведение задело! Ну, думаю, ладно. Непременно дозвонюсь, хотите вы этого или нет. Игорь был моим близким другом, я обязана его на девятый день помянуть. Вы меня лесом отправили? Я взяла мобильный телефон у нашего администратора и услышала: «Номер не обслуживается», и так несколько раз. Они все поменяли контакты. Нет бы мне остановиться, да меня в бок черт толкал, в уши пел: «Езжай к Гореловым домой». Адрес у меня был. Собралась и помчалась. И что?

– Вас не пустили, – предположила я, – ворота оказались заперты.

– Наоборот, открыты настежь, – возразила собеседница, – охраны не было. Я дошла до особняка, гляжу: рабочие повсюду суетятся. Ко мне подошел парень: «Вы привезли образцы плитки?» Я представилась, он пояснил: «Владельцы уехали. Куда, не спрашивайте, я понятия не имею. Нас наняли выполнять ремонтные работы. Покиньте территорию, пожалуйста». Вот и все, мне пришлось вернуться в Гольяновск.

– Вы так и не помирились? – поинтересовалась я.

– Лариса, Коля, Аги мне никогда не звонят, – грустно сказала Марфа, – сама я не стала их новые номера телефонов искать. Зачем навязываться, если люди общаться не желают? Вместе со мной они и Валентину из своей жизни вычеркнули. Сестра в своей газете напечатала некролог об Игоре, вернее, написала большую статью, очень теплую. Реакции на публикацию от родни покойного не последовало, хотя Валя подписалась своим именем, не псевдонимом, который использует для интервью и прочих материалов. В отличие от меня Валя иногда узнавала новости о Ларисе и Коле. Она мне рассказала о свадьбе Лары. Потом о награде, которую Аги получила на конкурсе мастеров кукол. Про скандал сообщила.