История России. Смутное время - Людмила Морозова

Б. Ф. Годунов, узнав об отходе войска от Рыльска, очень возмутился. Он отправил к воеводам окольничего П. Н. Шереметева и думного дьяка А. Власьева и велел передать им следующие свои слова: «Это зд ел ал ось вашим нерадением, столько рати побили, а тово Гришки не умели поимати». Воины, уставшие сражаться за интересы царя, который не желал со своими родственниками покидать столицу, очень возмутились. У многих в это время появилась мысль о том, что лучше служить «царевичу Дмитрию», который сам вел полки в бой и, по слухам, очень любил воинский чин.

Поэтому воеводы небольших городков продолжали переходить на сторону Лжедмитрия. Под его началом к весне 1605 г. уже были: Царев-Борисов, Аскол, Валуйка, Курск, вся Комарицкая волость. Это очень ободрило самозванца, который сначала даже хотел вернуться в Польшу. Путивльские воеводы, князь В. М. Мосальский-Рубец и дьяк Б. И. Сутупов посоветовали ему сформировать свою Боярскую думу, царский двор и создать приказы. Это должно было показать русским людям, что он прирожденный государь и будет править страной, как другие правители.

Первым боярином новой Боярской думы стал В. М. Мосальский. При царе Борисе об этом чине он не мог и мечтать. Думное дворянство получил дьяк Б. Сутупов, для которого это стало небывалым возвышением. К тому же он был назначен печатником — хранителем царской печати. Воеводы соседних городов вскоре узнали о том, что самозванец щедро раздает чины. Это заставило их тут же отправиться в Путивль. Прибывший одним из первых воевода Белгорода князь Б. М. Лыков получил чин кравчего, его товарищ A. B. Измайлов стал думным дворянином.

Таким образом, переход Василия Михайловича на сторону самозванца позволил ему сделать головокружительную карьеру. Когда тот воцарился, он занял у его трона одно из самых высоких мест. Но после свержения Лжедмитрия Мосальский потерял все и был выслан из столицы. Вновь возвыситься он попытался после появления Лжедмитрия II. Князь бежал в Тушинский лагерь, и там снова был приближен к трону. Ему даже была поручена важная миссия — перехватить по дороге в Польшу Марину Мнишек и привезти к самозванцу. Однако когда поляки решили арестовать самозванца и выдать его королю Сигизмунду, Мосальский сразу покинул своего благодетеля. Вместе с другими тушинскими боярами он решил, что на престол следует возвести королевича Владислава. Для переговоров с королем по этому вопросу он ездил под Смоленск. После свержения Василия Шуйского князь Василий вернулся в Москву, где стал сотрудничать с главой польского гарнизона А. Гонсевским. Во время осады Китай-города и Кремля ополченцами он скончался.

Существенно больше возвысились воеводы стратегически важных городов. Сдавший Царев-Борисов князь Б. П. Татев сразу же стал боярином, аналогичный чин получил и Ф. И. Шереметев, уговоривший жителей Орла перейти на сторону «прирожденного государя».

Тем временем царская армия подошла к Кромам и начала осаду этого совсем небольшого городка. Воеводам удалось сжечь деревянную крепость, но казаки во главе с Корелой отошли в острог и окопались в нем. Они не только вели шквальный огонь по царскому войску, но и устраивали по ночам вылазки, в ходе которых наносили большой урон противнику.

В это время началась весна. Местность вокруг Кром превратилось в болото, и войску пришлось жить в палатках, разбитых в талой воде. Это вызвало массовое заболевание простудой, которая даже стала сводить в могилу некоторых ослабленных и престарелых воинов. Это стало известно в Москве. Опечаленный царь Борис отправил под Кромы лекарей с целебными настойками, но они плохо помогали из-за сырости и холода, в которых постоянно находились больные.

Обо всем этом сторонники самозванца доносили ему в Путивль. Тот решил воздействовать наумы царских воевод и отправил им грамоту такого содержания: «От царя и великого князя Дмитрия Ивановича всеа Руси боярам нашим, князю Федору Ивановичу Мстиславскому, да князю Василию (Голицыну. — Л. М.), да князю Дмитрию Ивановичу Шуйскому, и всем боярам, окольничим, и дворянам большим, и стольникам, и стряпчим, и жильцам, и приказным людям, и дьякам, и дворянам, иже из городов, детям боярским, и гостям, и торговым лучшим, и средним, и всяким черным людям. Целовали вы крест блаженной памяти отца нашего государя царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси, и нам, чадам его, что кроме нашего государского роду на Московском государстве не хотети и не искать. И как судом Божиим отца нашего не стало, и на Московском государстве учинился брат наш, великий государь царь и великий князь Федор Иванович всеа Руси, а государыню, нашу мать царицу и великую княгиню Марфу Федоровну всея Руси, и нас, великого государя, изменники послали на Углич и такое утеснение нашему царскому величеству делали, что и подданным делать было негодно, посылали многих воров и велели портить нас и убить. И милосердный Бог нас, великого государя, от их злых умыслов укрыл, с того времени и до сего дня сохранил». (РИБ. Т. 13. С. 42.)