Испанская инквизиция - Виктория Холт

Фердинанд отправился в военный поход на Гранаду и, хотя он пока еще не мог взять город, уничтожил весь урожай на полях в прилегающем к нему районе. Тогда же он посвятил в рыцари своего сына, двенадцатилетнего Хуана.

Гранада представляла собой мощную крепость, защищенную с востока горами. Фердинанд и Изабелла были готовы к длительному сопротивлению этого последнего оплота мавров. Они принялись строить целый город-крепость поблизости от Гранады в расчете на долгую осаду, чтобы не повторилось лишений, которые выпали на долю армии в предыдущих кампаниях.

Преображенные в рабочих солдаты взялись за строительство. Два широких главных проспекта города пересекались в форме креста. Хотя было предложено назвать его в честь Изабеллы, он был, по ее настоянию, наименован Санта-Фе.

Появление Санта-Фе произвело тяжелое впечатление на защитников Гранады, понизив их боевой дух. Они поняли, что христиане намерены блокировать и взять город измором.

К несчастью для мавров, у них не было сильного вождя. Абдулла был уверен, что город удержать все равно не удастся и, конечно, не хотел для Гранады повторения того, что было в Малаге. Он тайно предложил испанцам вести переговоры о мире. Его предложение было принято, и переговоры начались, хотя его подданные ничего об этом не знали и продолжали готовиться к осаде, будучи уверены, что друзья из Африки не оставят без поддержки последний оплот мусульман в Испании.

Абдулла же хотел путем переговоров получить для своих подданных наиболее выгодные условия сдачи и был по-своему прав, если учесть опыт битвы за Малагу, жители которой оказали испанцам упорное сопротивление и были обращены в рабство. Он просил для своего народа возможности свободно исповедовать свою веру, а также сохранения всех гранадских мечетей. Жители города не должны быть лишены собственности и сохраняют право носить традиционную одежду, соблюдать свои обычаи и говорить на своем языке. Сам Абдулла, конечно, по условиям договора терял власть, но сохранял за собой небольшое владение в Альпухаррасе в качестве вассала католических государей.

Когда гранадцы узнали об этих тайных переговорах и условиях, в городе начались волнения, и над самим Абдуллой нависла опасность. Фердинанд решил немедленно ввести войска в город, не дожидаясь срока, предусмотренного договором. Испанцы в то время находились в трауре по своему родственнику Алонсо Португальскому, мужу инфанты Изабеллы, который убился, упав с лошади, Однако, они прервали траур, и испанское войско во главе с королем и королевой в январе 1492 г. вошло в Гранаду. Это был, может быть, лучший день в испанской истории.

Что до Абдуллы Боабдила, то ему пришлось уходить в Альпухаррас. Говорят, что по дороге, оглянувшись на покинутый город, он заплакал, а его мать, не простившая ему сделки с врагами, сказала будто бы: «Тебе остается только, подобно женщине, оплакивать то, чего ты не защитил как мужчина». После этого Абдулла прожил около года в своем небольшом владении, но, будучи не в силах находиться неподалеку от утраченной Гранады, отправился за море в Фес, где вскоре был убит в бою, воюя на стороне своих африканских соплеменников. Как писали об этом человеке хронисты, «бедняга Абдулла погиб за чужое дело, не решившись отдать жизнь за собственное».

Находясь в Гранаде, Фердинанд и Изабелла подписали указ о высылке из Испании всех иудеев, которые не примут крещения.

Уже несколько лет Торквемада добивался от государей подписания подобного указа, но король и королева были слишком заняты войной с маврами, а кроме того, у них оставались по этому поводу определенные сомнения. Количество денег, поступающих в казну от инквизиции, их не совсем устраивало. В инквизиции служило так много чиновников, и ее работа была связана с таким количеством формальностей, что значительная часть конфискованных средств шла на поддержание самого этого ведомства. Иудеи же продолжали богатеть и превратились в самых богатых людей в королевстве. Они были наделены инстинктом привлечения к себе денег. Поэтому Фердинанд и Изабелла опасались, как бы изгнание иудеев не положило конец источнику богатства, который казался неисчерпаемым, несмотря на преследование иудеев в течение веков.

Поэтому король и королева до сих пор не следовали совету Торквемады и его приверженцев. После процесса по делу Ла-Гардии положение изменилось. Вся страна была возбуждена, снова начали распространяться скандальные слухи об иудеях, о том, что их врачи могут отравить больного, за которым ухаживают; снова заговорили об отравляемых иудеями колодцах. Торквемада явился к Изабелле и Фердинанду. Он заявил, что великое событие свершилось — король и королева победили в священной войне, и теперь появилась возможность сделать всю страну католической. Между тем иудеям по-прежнему разрешено жить в Испании. Красноречивый, как всегда, Торквемада произнес речь, обличающую иудеев, а заодно указал своим государям на необходимость выполнить свой долг и изгнать иудеев.

В результате его усилий указ этот был подписан 31 марта в год падения Гранады (1492-й. — Пер.).

По сообществу иудеев был нанесен сокрушительный удар. Конечно, они долгие годы подвергались преследованиям, но теперь им предстояло покинуть страну, которую они считали родиной, и отказаться от своей собственности (ведь им пришлось быстро распродавать все нажитое, и, конечно, по дешевой цене, а кроме того, было запрещено вывозить из страны золото и серебро). Это было страшное несчастье для изгоняемых.

Торквемада послал доминиканцев в иудейские кварталы. Все должны были уяснить, что он желает не столько изгнания иудеев, сколько их обращения. Крестившиеся иудеи получали право остаться в Испании. Они, конечно, после этого жили бы под страхом инквизиции, так как новообращенных всегда подозревали в тайном исповедовании старой религии. Но по крайней мере, им не пришлось бы продавать за бесценок свои дома и сады.

Оппонентами доминиканцев выступили раввины, которые уговаривали свою паству не отступаться от веры Моисея, напоминая об исходе детей Израиля из Египта. Эти проповеди импонировали многим, кто предпочитал покинуть страну, но не притворяться верующим в то, во что в действительности не верил.

Однако иудеям было известно, что король нуждается в деньгах, и им пришло в голову, что, если предложить большую сумму денег, он может разрешить им остаться в Испании.

Поэтому иудеи отправили депутацию к Фердинанду с предложением собрать тридцать тысяч дукатов в качестве компенсации военных расходов, если указ об изгнании будет отменен. Фердинанд обрадовался такому предложению. Тридцать тысяч дукатов были значительной суммой, а ведение войны требовало больших затрат. Изабелла также отнеслась положительно к этому предложению, так как надеялась на возможную пользу для государства, если бы иудеи оставались в стране.

Они уже были готовы пойти на отмену указа, но вмешался Торквемада, узнавший о прибытии этой депутации. Рассказывают, что он вошел к королю и королеве, подняв над головой распятие.

«Иуда Искариот продал Учителя за тридцать сребреников, — провозгласил Торквемада, — а ваши величества готовы продать его за тридцать тысяч! — С этими словами он бросил распятие на стол и продолжал: — Вот Он, перед вами. Возьмите и продайте Его. Но не думайте, что я приму участие в столь позорной сделке!»