Призрак Сейди - Кэт Эллис

– Нет. То есть до того момента, как я… ну, сами знаете, нашла ее. Мертвую.

– Да-да, конечно. Разве ты не видела Фрейю утром по дороге в школу?

Я открываю рот, чтобы буркнуть «нет», и… торможу. Я же видела утром Фрейю на бензоколонке!

– Я не разговаривала с ней, я только видела, как она заправляла свою машину. Точнее, машину брата.

– Ты не собиралась с ней поговорить?

– Нет, – насупливаюсь я.

– И не поехала следом за Фрейей, когда она заправилась?

Я нервно сглатываю. Во рту становится суше, чем в пустыне Сахаре. Сосредоточив взгляд на шрамах на ладонях, я стараюсь сохранить голос ровным:

– Я не преследовала Фрейю. Мы просто ехали в одном направлении, на север, по Ривер-роуд. Но на перекрестке Фрейя свернула налево, наверное к усадьбе. А я поехала направо, к школе. Когда я подъехала к школе, машины Фрейи на стоянке точно не было.

– Хорошо, – кивает детектив Холден. – Мне бы еще хотелось расспросить тебя о месте преступления. Ты можешь повторить мне все свои шаги в поместье? С того момента, как вы с Домиником расстались?

Я киваю, но только для того, чтобы дать себе время на подготовку. А потом подробно – шаг за шагом – описываю свои действия.

– А когда ты передвинула тело? – перебивает меня офицер Чавез.

– Я его не передвигала, – хмурюсь я. – Вы уже сотню раз задавали мне этот вопрос. Доминик сдвинул Фрейю, когда делал ей искусственное дыхание.

И что такого важного в этом? Раз копы спрашивают, значит, у них есть на то причина. Только мне непонятно: они пытаются меня подловить или вынуждают указать на Доминика? Они что, его подозревают?

– А что ты делала в поместье в воскресную ночь, когда подслушала телефонный разговор Фрейи и ее таинственного приятеля?

Заметив нотку подозрительности в тоне Холдена, я опять натужно сглатываю:

– Я пришла туда, чтобы закрасить свои росписи в павильоне, о которых я вам рассказывала. Но у меня не вышло.

Эх! Если бы я тогда это сделала, у меня не было бы повода заглядывать вчера в павильон. И я бы не нашла тело Фрейи. Не вглядывалась бы сейчас в лица двух копов и не вслушивалась в их тон.

– А как ты охарактеризуешь свои отношения с Фрейей Миллер?

Мне требуется несколько секунд, чтобы врубиться в смысл вопроса.

– Отношения? Вообще-то мы не… – запинаюсь я, заглядывая детективу в глаза.

В то, что должно быть глазами… Увы, на их месте зияют два темные пустые бреши. На мгновение я разеваю рот. Мне кажется, что эта чернота засасывает в себя весь воздух, все звуки. Словно хочет поглотить и меня.

А в следующий миг раздается громкий скрип – царапая пол, мой стул отъезжает от кухонного стола, пока я не упираюсь в стену. Детектив наклоняет голову набок, и неведомая сила возвращает меня в павильон, где, прислонившись к каменной стене, сидит Фрейя.

– Ава! – устремляется ко мне дядя Тай.

Я перевожу на него взгляд с детектива Холдена и с трудом подавляю крик. У дяди Тая тоже нет глаз! И у офицера Чавеза… Одни бреши…

У меня заходится дыхание, отчего каждый стук сердца звучит даже громче. Тук-тук-ТУК. Я всматриваюсь в лицо офицера Чавеза. Бреши на его лице начинают кровоточить. Поначалу тоненькие струйки стекают по его щекам и изливаются с подбородка непрерывной капелью. Как-кап-кап… А потом кровь уже брызжет ручьями из его искалеченных глазниц. Выплескиваясь в унисон с моим сердцебиением, она словно водопад низвергается на кухонный пол. Растекается на полу огромной лужей. Нет! Уже морем, подступающим ко мне приливной волной…

На плите свистит чайник, и от этого пронзительного звука моя черепушка рискует взорваться.

– Надо же! Заревел как ракета! – Проворно сняв чайник с конфорки, Кэролин заставляет его умолкнуть. – Извини, Ава… Он тебя напугал?

– Нет, не он… – говорю я и тут же осекаюсь.

Потому что глаза Кэролин на месте. И совершенно нормальные. Я поворачиваюсь к дяде Таю и копам. Их глаза тоже там, где им положено быть. Никаких окровавленных пустых глазниц. Никакой красной волны, набегающей по полу на меня.

Все в порядке. Все хорошо… В попытке прийти в себя, я опираюсь рукой о стену. Мою потную ладонь обдает неестественным холодом. Что, черт подери, со мной произошло?

– Извините, я что-то плохо себя чувствую… Мы могли бы поговорить в другой раз? – тихо спрашиваю я и, не дожидаясь ответа, пулей вылетаю из кухни.

Промчавшись без оглядки по гаражу, я врываюсь в свою маленькую комнатку в мельнице и начинаю мерить шагами пол. Мне все еще трудно дышать, а по спине струится липкий, леденящий пот.

Но должно же быть какое-то рациональное объяснение тому, что со мной случилось! Я пытаюсь рассуждать как Карла. Найти научное объяснение. Может, я заразилась от дяди Тая? И все это последствие желтой лихорадки? Если бы дядя Тай ей заболел, он точно не стал бы трепаться. Только где он мог эту заразу подцепить? Это же тропический вирус… Господи! Я никогда раньше не испытывала ничего подобного, даже после автокатастрофы. Страшные цветные кошмары по ночам были. Но такого не случалось ни разу. Может, это было что-то вроде видения? Да! Мне это привиделось! После того как я нашла вчера Фрейю, и не такое привидится!

Через несколько минут, когда я уже сижу за столом и рисую, в дверь стучится Кэролин. В комнату она не заходит. Остается стоять на пороге, прислонившись к дверному косяку. Ее лоб сморщен от беспокойства.

– Ты как, нормально? – интересуется она.

– Да… Просто на секунду выпала из реальности. Они ушли?

– Тай пошел их провожать. Думаю, они предпочли переговорить с ним наедине.

– Почему?

Кэролин отвечает мне успокаивающей улыбкой, но она явно переживает и за меня, и за мужа. Так вцепилась в косяк двери, что даже пальцы побелели.

– Тай был учителем Фрейи. Наверное, они захотели узнать у него, с кем общалась и дружила Фрейя.

Сомневаюсь, чтобы копы уединились с дядей только ради этого. Скорее всего, они хотят выведать у него, не принимаю ли я какие-нибудь лекарства. Или должна принимать. От этих размышлений меня спасает дядина голова, угнездившаяся подбородком на плече жены.

– Что они сказали? – опережает меня Кэролин.

– Холдена интересовал инцидент, происшедший на уроке рисования в понедельник, – медленно выговаривает дядя Тай.

И мне требуется время, чтобы сообразить, что он подразумевает.

– Та история с пролитой краской?

– Да, – выпрямляется дядя Тай; сунув руки в карманы, он с шумом выдыхает через нос. – Точнее, тот факт, что вы повздорили на глазах у всего класса… А через два дня Фрейю нашли мертвой.

После ухода копов я лежу какое-то время в кровати. Все еще мокрая от пота. Может, у меня и вправду начинается жар?