Что такое наука, и как она работает - Джеймс Цимринг

Конкретный пример, представленный Канеманом, заключается в следующем вопросе. Бита и мяч вместе стоят 1,10 доллара. Бита стоит на 1 доллар больше, чем мяч. Сколько стоит мяч? Дайте быстрый ответ, проведя вычисления в уме. Многие быстро придут к выводу, что мяч стоит 10 центов; однако это неверно, потому что 1 доллар всего на 90 центов больше, чем 10 центов. Правильный ответ таков: бита стоит 1,05 доллара, а мяч — 5 центов. Однако мозг охотно использует эвристику, чтобы преобразовать вопрос в более простую конструкцию — такую, в которой легче найти простой, но неправильный ответ.

Для этой книги важно то, что эвристика увеличивает искажение дедуктивного вывода в ГД-процессах, поскольку, замещая атрибуты, мы неосознанно используем нелогичные процессы или, по крайней мере, изменяем устройство анализируемой конструкции рассуждений. В самом деле, поскольку нам присуще неосознанно заменять реальную проблему (проблемы) эвристикой, мы часто не осознаем, что эвристика вообще существует. В этом прежде всего проявился талант Тверски и Канемана: как можно открыть то, чего вы по своей природе созданы не замечать? Часто задают следующие вопросы: сколько существует эвристик? Какой процент существующих эвристик был описан? Сколько еще предстоит открыть? Ясно, что по определению это не может быть известно, поскольку замещение атрибута заставляет нас не осознавать эвристику, которую мы используем. Обидная правда состоит в том, что когнитивные психологи, возможно, лишь коснулись поверхности человеческой склонности к ошибкам.

Существует множество медицинских теорий и практик, которые чрезвычайно популярны в народе и называются «альтернативной медициной». Для некоторых недугов в альтернативной медицине принято предлагать лекарства, схожие с недугом. В этом случае вступает в игру «репрезентативная эвристика». Например, среди знахарей и целителей широко распространено представление, что продукты, напоминающие определенные части тела, особенно хороши для лечения этой части тела. Утверждается, что употребление в пищу авокадо способствует здоровью женской матки, поскольку авокадо имеет форму матки. Рог носорога работает как афродизиак, поскольку он напоминает эрегированный мужской пенис. Разумеется, речь не о том, полезны ли эти продукты для здоровья. Их применение служит красноречивым примером того, как репрезентативная эвристика обычно влияет на мышление. Действительно, кажется вполне разумным, что вещи, которые выглядят похожими друг на друга, каким-то образом связаны между собой. Однако для этой идеи нет никакой дедуктивной основы, и поэтому репрезентативная эвристика дает видимость и ощущение последовательности ГДМ, которой нет. С логической точки зрения нелепо, что авокадо полезен для матки, потому что у них общая форма. Если бы вы лежали в постели с бактериальной простудой и вам предложили два разных продукта для укрепления здоровья, что вы предпочли бы съесть — ароматное и сочное спелое яблоко или заплесневелый кусок гниющего хлеба, покрытый спорами грибка Penicillium (естественный источник пенициллина)?

Насколько правомерно использовать человеческие эвристики и ошибки в логическом мышлении для обвинения человеческого восприятия в несовершенстве? Эти когнитивные ошибки хорошо обнаруживаются в специфических лабораторных условиях, когда испытуемым бросают вызов в виде специально подобранной задачи — обычно только один процент людей использует эвристику, а остальные — нет. Открытие эвристики и множества когнитивных искажений привело к своего рода прозрению, отвергающему предыдущие представления о том, что человеческий разум был рациональным инструментом. Однако важно понимать, что наш разум эволюционировал, чтобы приспособиться к определенным обстоятельствам, с которыми мы могли столкнуться в качестве кочевых гоминидов. Если вы видите большое животное, бегущее прямо на вас на высокой скорости, вероятно, было бы не лучшим решением сесть и критически поразмыслить, достаточно ли большое это животное, и если да, то какой вред причинит столкновение с ним, — лучше поскорее убраться с его дороги. Эвристика и прочие механизмы мышления, характерные для людей, помогают принимать быстрые и гибкие решения, которые в большинстве случаев оказываются правильными и дают большое преимущество тому, кто их использует.

В настоящее время появились модели человеческого познания, в которых эвристика используется в ситуациях, требующих принятия быстрого решения, тогда как более глубокое аналитическое рассуждение применяется в менее срочных ситуациях[92]. То, что такие механизмы могут также приводить к ошибкам в определенных ситуациях, не означает, что человеческое восприятие в целом ошибочно; напротив, оно прекрасно подходит для среды, в которой развивался человек. Однако очевидно, что люди эволюционировали не в научных лабораториях, проводящих контролируемые исследования природы. То, что наши базовые знания не всегда правильно применяются в такой обстановке, имеет большое значение для научной практики, но не означает, что эвристика и предубеждения всегда плохи. Более того, целенаправленное исследование научного мышления и открытий продемонстрировало, что некоторые когнитивные ошибки абсолютно необходимы на начальном этапе научного рассуждения, а на следующих этапах они будут исправлены более обстоятельным аналитическим умом[93]. Тем не менее научиться своевременно избегать эвристики и когнитивных искажений в контексте научного мышления — важная часть подготовки ученых. Это сложно, потому что для этого нужно «разучиться» навыку, заложенному в наши когнитивные процессы миллионами лет эволюции.

Итак, если мы собираемся добиться прогресса в исследовании мира природы, нам не обойтись без дедуктивной согласованности между причинами и следствиями, между гипотезами и наблюдениями. Дедуктивный компонент мышления похож на цепь велосипеда, соединяющую звездочку педалей с колесами. Если наблюдаемые явления не являются необходимым следствием причин (хотя бы некоторым образом и в некоторой степени), колеса велосипеда просто не будут вращаться, независимо от того, насколько быстро вы крутите педали. Как было отмечено ранее, эти следствия могут быть вероятностными и применимыми к популяциям, а не к индивидуумам, но распределение вероятностей по-прежнему должно быть предсказуемым следствием из причин.

Существует множество способов утратить дедуктивную согласованность конструкции убеждений. Как я уже говорил, сама структура конструкции убеждений может исключать дедуктивный компонент. Это справедливо для любой системы, в которой наблюдаемые явления определяются обладателем свободной воли, способным изменить свое мнение и быть непоследовательным. Если повторение ситуации не обязательно приводит к идентичному результату, потому что обладатель свободной воли (как правило, высший разум) может изменить свое мнение, тогда это не дедуктивная система. В следующих главах мы подробнее поговорим об этом применительно к правилам в целом. Система также может не быть дедуктивной, если рассуждения содержат ошибки и заблуждения. Это может быть следствием простой логической ошибки, некорректных рассуждений из-за трудностей понимания вероятностного характера системы (как в дилемме Монти Холла) или из-за когнитивных предубеждений, мешающих нашему разуму осознать реальную сложность системы и заставляющих заменить ее более простой конструкцией, которая не применима (как в случае с замещением атрибутов и эвристикой). Существует даже отдельная область исследований, сосредоточенная на том, что люди воспринимают формальные силлогистические аргументы как правильные или неправильные в зависимости от условий и того, как аргументы структурированы[94].