На рубеже веков. Очерки истории русской психологии конца XIX — начала ХХ века - Елена Александровна Будилова

при единстве времени и места, замечается образование единого сознания и единой воли, что принято называть коллективной душой» (там же, с. 6). Армия представляет собой корпорацию, т. е. «психологическую толпу, рассеянную в пространстве, но сохранившую единство сознания и воли составляющих ее лиц, благодаря преднамеренной постоянной организации и прочной иерархии начальников» (с. 7).

Вопрос о «психологической толпе» занимал и Г. Е. Шумкова, но он не соглашался с определением Резанова, находил его неполным, потому что не было определено, какой же психический процесс объединяет людей, какое объединяющее настроение или чувство превращает разнородную толпу в «психологическую толпу». Шумков писал: «В силу каких психических свойств индивидуума наступает в толпе явление, когда мысли, чувства и действия всех людей бывают однородны и спаивают разнородную массу-толпу людей в толпу „психологическую“, т. е. однородно настроенную в умственных стремлениях, чувствованиях и действиях?» (Шумков, 1914а, с. 27). «Чем отличается толпа людей, механически соединенных, от толпы людей, соединенных „психологически“.? — задает вопрос Шумков и отвечает: Отличается отсутствием общих интересов, отсутствием в силу этого общих поступков и действий. Но как только у группы людей начинают проявляться общие интересы с общей душевной отзывчивостью, появляются общие для всех поступки и действия, эта группа людей объединяется „психологически“ и начинает жить по явлениям психологии масс» (там же).

Военная психология в основу исследования психологических особенностей воинской деятельности ставила бой как центральное явление этой деятельности. Этому была посвящена книга Н. Н. Головина, разделявшего многие взгляды Драгомирова (Головин, 1907). Г. Е. Шумков считал задачей военной психологии изучение деятельности бойцов во всех фазах боевой обстановки. «Изучение явлений боя, познание психики бойца во время сражений, исследование свойств и деятельности его в это время — вот центральное место для научных исследований», — писал он (Шумков, б. г., с. 18).

Об исследовании психологии воинов в боевой деятельности говорится и в ряде других военно-психологических работ (Изместьев, 1911; Полянский, 1910; Дружинин, 1910). «Исследование боя должно быть начато с изучения деятельности и свойств человека как бойца», — доказывал Головин (Головин, 1907, с. 32). Безусловно необходимо «центр тяжести исследования перенести в изучение психологии человека как бойца» (там же, с. 41). Такое изучение обязательно включает характеристику совместной боевой деятельности солдат, а значит, коллективную психологию. Ни одна из областей человеческой деятельности, полагал Головин, не представляет более благоприятные возможности для выявления коллективной психологии, чем деятельность в условиях боя. Коллективная психология должна быть наиболее военной наукой, потому что в бою господствуют ее законы.

Несомненно, Головин и его единомышленники были правы, отведя столь важную роль коллективной психологии в военном деле вообще и в первую очередь в самом бое. Каковы же были представления о боевой деятельности с точки зрения военной психологии?

В военной психологии господствовал взгляд на прирожденность и неизменность психических свойств человека. «Может меняться оружие, а вместе с ним и формы действий, но руки, которые действуют оружием, но сердце, которое приводит эти руки в движение, вечно останутся одни и те же» (Драгомиров, 1906б, с. 436).

Важнейшим условием военных успехов является преодоление присущего человеку страха смерти. «Ведение войн требует такого влияния на поступки людей, при котором их действия идут в разрез с могущественным законом самосохранения», — писал А. Зыков (Зыков, 1898, с. 7). Инстинкт самосохранения является непременным и существенным фактором внутреннего строения боя. Элемент страха должен всегда приниматься во внимание в психологии боя. Но война преследует коллективные интересы, и одержание победы в бою требует готовности человека пожертвовать собой, личные мотивы в общей массе играют вспомогательную роль. У каждого бойца все положительные стремления объединяются одной идеей — победить противника. «Основа победного стремления бойца лежит в мотивах социального характера», — отмечал Головин (Головин, 1907, с. 51). Противоречие двух мотивов — стремления победить и стремления избежать опасности — составляет, по его определению, «драму бойца». Так в характеристике боя сталкиваются биологическое и социальное, индивидуальная психология бойца и коллективная психология воинских групп.

Бой как деятельность в психологическом плане подразделяется на три периода: начальный период, кризис и завершение. В первый период индивидуальность не поглощена массой, во второй — боец подчиняется законам единства толпы, в третий — происходит отказ от боя одной из сражающихся сторон. Главная задача в исследовании психологии боя — определить момент возникновения «психологической толпы». Психологический механизм перехода в «психологическую толпу» заключается в понижении индивидуального уровня психических качеств бойца, преобладании инстинктов и повышении внушаемости.

Головин дает такую характеристику «массового бойца» — члена «психологической толпы». «Массовый боец» имеет особые свойства, вытекающие из свойств толпы. Импульсы, которым повинуется «массовый боец», будут ли они героическими или трусливыми, всегда сильнее личных интересов бойца, его личных побуждений. При этом он стремится немедленно воплотить в действие полученное возбуждение, отражает все перемены внешних сил, может переходить от одного действия к другому, совершенно противоположному, и неспособен проявлять настойчивую волю. Он подчиняется впечатлению минуты и ему свойственны преувеличенные чувства и тенденция к крайностям. Он способен и к гораздо большему мужеству, и к панике. В его действиях особое значение приобретают традиции, привычки, являющиеся следствием социальных факторов — условий социальной жизни, народного характера. Свойства «массового бойца» таковы:

1) импульсивность — немедленное воплощение возбуждений в действия;

2) сила чувств и тенденция к крайностям превращают чувство мощи в веру в свое могущество, чувство страха — в панику;

3) податливость внушению — передача чувств от одного человека к другому;

4) легковерие, предрасположение к иллюзиям и болезненно развитое воображение.

Эти свойства ставят особые условия для деятельности «массового бойца».

Весь процесс боя, вся боевая деятельность есть область явлений коллективной психологии. Однако в ходе этой деятельности меняется соотношение индивидуального и коллективного в психологии бойцов (под коллективным подразумеваются толпа и ее психологические свойства). Во втором периоде боя — кризисе — в зависимости от его разрядки предрешается исход: победа или поражение. Здесь из свойств «массового бойца» и в зависимости от управления боем возникает героизм, ведущий к победе, или развивается чувство страха, переходящее в панику или отказ от боя. Управление боем означает подчинение масс его целям и использование психологических свойств «массовых бойцов» для победы над врагом.

Исследуя психологию боя, Головин писал, что в ходе самого боя, когда рассудочность бойцов уменьшается, управление должно обращаться непосредственно к чувствам. Наиболее верный путь — дать бойцу почувствовать поддержку его соратников, уверенность в своих силах, что достигается проявлением солидарности. Важно «экономить духовные силы бойцов», «сберегать» войска от впечатления опасности. Средство, в значительной степени парализующее влияние инстинкта самосохранения, «есть деятельность бойца, т. е. привлечение бойца к активному участию в бою» (там же, с. 109). «Не только надо стараться быть сильнее, чтобы наступать, но также