Лживый роман (сборник) - Эдуард Тополь

Но ему никто не сочувствовал, здесь каждый считал себя безвинно пострадавшим.

В конце концов отец Амвросий решил держать речь перед народом, чтобы попытаться найти выход из положения. Найдя небольшое возвышение, он поднялся туда и, прикрывая рукой срам, начал:

– Пи…страдальцы, я хочу обратиться к вам с одной целью, чтобы мы могли совместно решить, как нам выбраться из этой…

Отец Амвросий чуть запнулся, подбирая правильное слово. Но тут тысячи голосов одновременно подсказали его:

– …..ЗДЫ!

И он продолжал:

– Многие из нас попали сюда не по своей воле, так сказать, благодаря колдовству этого места. И очень хотели бы вернуться туда, откуда пришли! У многих из нас дома семьи!

Все одобрительно зашумели. И вдруг Амвросий обратил внимание, что за огромной скользкой стеной тоже раздался одобрительный гул. Один из старожилов объяснил:

– Это наши братья по несчастью, но они сюда попали, если можно так сказать, через черный вход! Маются там, сердечные!

И многие облегченно вздохнули оттого, что у некоторых участь еще более тяжелая, и становилось поподлому приятно.

Кто-то предложил построить новую вавилонскую башню. Но от этой идеи сразу отказались, не было строительного материала. Поступали разные другие предложения, но тут откуда-то сверху вдруг раздалось: «Семен Шаензон, с вещами на выход, я те покажу здесь революцию затевать!» И чья-то невидимая рука схватила его за волосы, и он, пролетев через скользкий тоннель, с хлопком, как от открывающегося шампанского, выскочил оттуда и оказался на берегу моря. Он открыл глаза, поднялся с шезлонга и в страхе не мог понять, что это, явь или сон?

Оглядевшись по сторонам, он увидел гуляющие по настилам на песке пары, рядом молодые люди распивали только что открытое шампанское, подготавливая своих спутниц к бурной ночи, и успокоился. Все-таки это, наверное, был сон, а может, какое-то предчувствие.

Отец Амвросий поднялся, отряхнул с себя морской песок и быстрым шагом направился к себе на виллу, где его уже заждалась семья. По пути он исподтишка крестился и сплевывал, одновременно шевелил губами, читая защитную молитву.

В это вечер ему уже не удалось пройтись в своем любимом облачении, удивляя отдыхающих и местных жителей. Но по окрестностям среди аборигенов уже прошел слух, что приехал какой-то продвинутый проповедник и по вечерам иногда прогуливается вдоль моря. И к месту его пребывания потянулся народ, люди скапливались возле густых кустов, заменяющих ограду, и пытались рассмотреть сквозь листву «известного» человека. В тот вечер они его не увидели.

Он лежал в спальне рядом с женой и вспоминал свой страшный сон, боясь закрыть глаза и снова очутиться там. Но в конце концов веки его сомкнулись, и он на некоторое время заснул. После полуночи он проснулся, и ему захотелось подышать свежим воздухом.

Лет двадцать пять тому назад из Женевы поползли слухи, всколыхнувшие всю мировую общественность. Путем упорной работы и многолетних опытов в частной лаборатории по клонированию на берегу женевского озера ученые получили невероятный образец, доказывающий, что в Древней Греции могли водиться сатиры и прочая нечисть. Смешав гены человека и обычного горного козла, они создали козлоногое существо с телом ребенка. На голове у него были маленькие рожки. Через год это невероятное создание начало ходить и произносить первые слова: «Морковка, капуста, мама». Топот его копыт будоражил охрану, заставляя ее нервничать, поэтому на них наклеили мягкие резиновые подковы, и его поступь стала неслышной. От этого его внезапные появления еще больше пугали непривычных к его облику людей. Козлиные ноги существа были покрытый густой бурой шерстью, свисавшей почти до самых копыт, на теле не было ни шерстинки, руки, как у обычного мужчины, с редкими шелковистыми волосками, необычная голова с проницательными и умными желто-коричневыми глазами. Существо было мужского пола, поэтому получило вполне человеческое имя Курт.

Наглые журналисты всеми правдами и неправдами пытались добыть его фотографию или хотя бы рисунок, так как разговоров было много, а видели его лишь единицы. Общество охраны животных, получив непроверенную информацию, подало в суд на ученых-биологов за истязание козлов, поместив в известном интернет-издании снимок разделанного охотниками козла, убитого где-то в предгорьях Альп. В полицию поступало также заявление от суррогатной матери, принимавшей участие в опытах, о том, что родившегося от нее ребенка мучают в недрах этой лаборатории; мать требовала свидания с ним. Женевский окружной суд вынес постановление о проверке данного факта и принятии соответствующих мер. Суррогатная мать была безмерно счастлива в ожидании предстоящей встречи.

Через две недели, подписав договор о соблюдении строгой секретности, она сидела в приемной лаборатории с судебным приставом в ожидании своего первенца. Он появился неслышно и внезапно, тряся маленькой бородкой, с улыбкой на полукозлином личике. Скорая помощь, заранее дежурившая возле лаборатории, быстро доставила ее в психбольницу вместе с судебным приставом.

Слухи о феноменальном эксперименте разлетелись по всей Европе от Италии до берегов Балтийского моря. Из Латвии, как и из других стран, в лабораторию поступило несколько тысяч заявок от незамужних женщин на участие в опытах за соответствующую плату. Не остались в стороне и замужние, завалив письмами главпочтамт Женевы.

Ватикан заявил протест по поводу этих опытов и потребовал их немедленно прекратить. Такое же требование пришло из Америки (Штаты не могли никому отдать пальму первенства в таком деле и хотели получить подробный отчет об эксперименте, в случае отказа грозя всяческими санкциями).

Заведующий лабораторией Жак Барракуда, швейцарец с французскими корнями, скрылся вместе с созданным им козло-человеком в неизвестном направлении. Долгие поиски не увенчались успехом, только людская молва принесла слухи о том, что он выпустил свое создание где-то в горах или поселил на острове у греческих монахов.

Обитатели монастыря «Святого пришельца» встретили произведение генной инженерии как чудо, ниспосланное свыше. Конечно, вначале их тоже пугал быстрый топот его козлиных ножек и они с изумлением взирали, как козло-человеческая голова произносила слова. Некоторые монахи, далекие от открытий современной генетики, с ужасом шептались по углам: «Вот что бывает, если трахнуть козу!» и в страхе осеняли себя крестным знамением, прося на всякий случай прощения за грехи ведомые и не ведомые.

Но странный малыш не ведал страха перед монашеской братией и радовался, как все дети, свежей хрустящей морковке, капусте и самым обычным сладостям.

Постепенно монахи, люди высокообразованные, привыкли к новому послушнику и занялись его образованием. Конечно, Слово Вселенское занимало первое место в обучении, за ним следовали основные науки, математика, химия, физика, литература и мифология Древней Греции. Его успехи ставили в тупик преподавателей, он все запоминал буквально с лету. К восемнадцати годам он в совершенстве знал семнадцать языков, включая наречия некоторых племен, знал наизусть Слово Вселенское, изучил древние манускрипты индуизма, вел переписку с Далай-ламой и лидером кришнаитов, а также с одним известным суфийским философом.