Тайна венской ночи - Чингиз Абдуллаев

– Надеюсь, что не берут, – улыбнулась Амалия.

– Тогда начнем. Судя по тому, что я узнал за это времяо вашем бывшем боссе, он был человеком не очень сдержанным, эмоциональным ибольшим бабником. Это так?

– Не знаю, – чуть покраснела Амалия, – не…Да, наверно, это так и было. Так можно было сказать.

– Злата была его любовницей?

– Нет. Любовницей у него была совсем другая женщина. АЗлата была, так сказать, для «быстрых свиданий» на работе.

– Вероника Вурцель была его любовницей?

– Об этом вы тоже знаете? Нет, нет, она с ним простовстречалась. Любовницей у него была совсем другая женщина.

– Не та, которая была с вами за столом? – спросилон, намекая на «Главную дочь».

– Нет. Конечно, нет. Одна известная актриса. Он дарилей дорогие подарки, купил квартиру.

– Ясно. А какие у него были отношения с вами?

Она замялась, отвернулась. Потом тяжело вздохнула и сказала:

– Мне не хотелось бы отвечать на такой вопрос.

– Вам его все равно зададут. Будет лучше, если выответите мне сейчас, чем об этом спросят потом.

– Он не брал на работу девушек, которые емуотказывали, – с трудом выдавила Амалия.

– Вы тоже через это прошли?

Она молчала. Потом неожиданно сказала:

– Он был добрым человеком, но слишком любвеобильным.

– Вы не ответили на мой вопрос.

– Я ему не отказывала, – очень спокойно призналасьона. – Но потом появился Руслан, и я стала отказываться. Мне кажется, этоего злило сильнее всего. Он не знал про Руслана и все время спрашивал, есть лиу меня парень. А однажды, когда приехала Вероника, нарочно оставил дверьоткрытой, чтобы я вошла и все увидела. Я выбежала в приемную и долго плакала.Потом рассказала все Руслану. Он был в такой ярости, что я боялась за него. Ачерез несколько месяцев я поняла, что беременна. И мы решили сказать об этомГалимову. Я думала уволиться или перейти на другое место работы, чтобы Русланостался работать в компании. У нас были такие хорошие зарплаты…

– Галимов мог вас не отпустить.

– Я знаю. И ни один суд меня бы не защитил. Если быдаже он захотел меня выгнать, то и тогда никто бы меня не защитил. Ведь всезнают, что он родственник президента страны.

– Неприятная перспектива, – согласилсяДронго. – А почему вы тогда считаете его добрым человеком?

– Когда он узнал, что я не хочу больше с ним быть –точнее, не могу, – он больше не настаивал. Вел себя очень прилично.Честное слово. Он был неплохим человеком. Просто привык, что за свои деньгиможет купить все. Как у нас говорят, не добро побеждает зло, а бабло. Вотпоэтому он привык к тому, что может взять почти любую женщину, которая емунравилась. Он так и делал.

– Можно подумать, что только он так мыслил, –сказал Дронго с явным сожалением. – Двадцать первый век, время чистогана иполного забвения всех моральных принципов. Он требует от вас интимной близости,провоцирует вас своим невероятным поведением, домогается остальных сотрудниц,но ни вы, ни ваш друг не хотите уходить только потому, что у вас хорошиезарплаты.

– А разве где-то в мире все по-другому? – спросилаАмалия. – Я была совсем маленькой девочкой, когда распался Советский Союз.Говорят, что там еще пытались соблюдать какие-то нормы, боялись парткомов илидомкомов, как их тогда называли, старались вести себя прилично. А сейчас все делают,что хотят.

– Время Шариковых, – вздохнул Дронго. – «Еслине будешь со мной встречаться, попадешь под сокращение». Но вы правы, Амалия:раньше хотя бы вспоминали о совести, а сейчас над этим понятием смеются.

– Галимов говорил, что иметь совесть могут позволитьсебе только очень богатые люди.

– Несчастный человек, – вздохнул Дронго, – вэтой компании самых близких людей, друзей и родственников его никто не любил. Амногие даже хотели его смерти.

– Нет, – испуганно произнесла Амалия, – нет.Никто не хотел его смерти. Что вы такое говорите?

– Разве вы не знали про огромный долг Фаркаша вашейкомпании?

– Знала, конечно.

– Как вы думаете, зачем он привез вас в Вену?

– Не знаю. Наверно, считал, что здесь сможет убедитьменя передумать. К тому же рядом снова оказалась Вероника Вурцель. Он ведьхотел привезти сюда и Злату, но Инна Яцунская сказала решительное «нет».

– Когда вы узнали, что вам нужно будет лететь в Вену?

– Двадцать первого. Я как раз позвонила в «Мариотт»,чтобы заказать номера. Сьют удалось найти с большим трудом. Мне даже отказали,но потом позвонил Иосиф Александрович и уговорил их предоставить нам сьют дляГалимова. У него отличный немецкий. А себе он заказал обычный номер.

– Вы живете в отдельных номерах?

– Конечно. У каждого свой номер. Кроме сьюта дляГалимовых, есть еще двухместный номер для Яцунских и одноместные для меня,Давида и Руслана. Хотя у нас с Русланом номера на разных этажах. Но он всеравно ночью приходит ко мне. А вот Фаркаш и Вероника бронировали себе номерабез нас. Говорят, что с огромным трудом, да и то Фаркаш должен уехать отсюдавторого.

– Все понятно. Новый год. Я сам с трудом заказал себедва двухместных номера, да и то мне дали их в разных местах, хотя я просил датьмне номера с общей дверью.

– Вот видите, – улыбнулась она, – так всегдаперед Новым годом. Тем более что обещали такой новогодний бал… Никто даже немог подумать, что здесь убьют Галимова. Но теперь я думаю, что все так и должнобыло случиться. В последние месяцы он словно чувствовал, что живет последниедни. Вел себя так, как будто хотел использовать каждый свой день, даже каждыйчас. Если вы сидели за соседним столиком, то наверняка обратили внимание, какони ушли с Вероникой и как злилась супруга посла.

– Да, – согласился Дронго, – это трудно былоне заметить.

– И даже в последние минуты своей жизни он был какой-тонепонятный, – призналась она, – я его таким никогда не видела. Словноон много выпил. А ведь он никогда особенно много не пил. Вернее, мог выпитьмного, но не пьянел. Он был очень здоровый и сильный человек. А тут вел себятак, как будто напился.

К ним подошел Руслан.

– Уже прошло двенадцать минут, – сказал он, –может, наконец, закончите ее мучить?

– Все, – сказал Дронго, поднимаясь, – у менябольше не осталось вопросов. Только три вопроса к вам, Руслан. Вы ведь бывшийспортсмен?

– Да, я занимался боксом. Был даже чемпионом столицы.

– А Галимов был хорошим спортсменом?

– Очень. Он и выдвинулся благодаря своим спортивнымталантам. Уже в двадцать лет входил в сборную республики. У него осталось многодрузей среди спортсменов. Но он повредил себе спину и ушел в бизнес.