Смертельный аромат № 5 - Ольга Тарасевич

Выданные матушкой деньги на дорогу у меня украли в первой же гостинице, где я заночевал. Чтобы продолжать путешествие, я вынужден был наняться рабочим, спать в конюшнях и часто отказывать себе в еде, чтобы скопить побольше денег для расчета с возницами. Но когда ароматы Грасса, еще далекого, но благоухающего так сильно, защекотали мои ноздри, я заплакал. Меня не волновало, что в карманах спадающих штанов нет ни франка. Это было такое счастье – доносящееся с еще неразличимых полей дыхание жонкиля,[24]желтое, терпкое, чуть смягченное зелеными нотками стеблей.

Я мечтал, что, когда доберусь до Грасса, сразу же примусь обходить мастерские парфюмеров в поисках работы. Однако оказалось, что их практически не осталось. Война опустошила и этот благодатный край. Производством душистого мыла, цветочной воды и ароматных эссенций теперь занимались только крупные фабрики. Мелкие предприятия несли убытки, теряли клиентуру, закрывались.

Пришлось отправляться на фабрики. Возле длинных бараков, источавших соблазнительные запахи, толпились безработные подмастерья, знающие о своем ремесле все. Работы не находилось даже для них.

Впору впасть в отчаяние, пожалеть о своем решении. Но я был счастлив. Я – в Грассе! Здесь кружатся сотни незнакомых ароматов, в которые влюбляешься мгновенно.

«Останусь здесь, или умру», – думал я, прогуливаясь по узеньким улочкам Грасса, с шикарными белоснежными виллами, вблизи морских волн. Внезапно мои ноздри уловили необычайно странный резкий запах, заглушивший соленый свежий шепот моря и дымок жарившихся на огне каштанов.

Запах вел в лавочку, заставленную плотно закрытыми склянками и горшочками, но я словно слышал звучный хор голосов, и этот хор сводил меня с ума.

Едва звякнул колокольчик, возвестивший о моем появлении, ко мне из-за конторки выскочил щегольски одетый приказчик с набриолиненными волосами и тонкими рыжеватыми усиками.

– Что желаете? Есть серая амбра, кастореум, сивет.[25]

Я замычал что-то нечленораздельное, и в этот момент в лавку вошел еще один посетитель. Приказчик со всех ног бросился к нему.

Высокий, в хорошо пошитом сюртуке мужчина отставил тросточку и достал из кармана кошелек. Он извлекал монеты и ассигнации, а я недоумевал – неужели это состояние он выкладывает за пару ложек терпко пахнущей мази, которой суетливый приказчик наполнил склянку?

Почувствовав мой удивленный взгляд, Эрнест Бо первый заговорил со мной. Он рассказал, что в лавке продается специальное, очень дорогое сырье, которое используется для производства духов. Я твердил ему о своей любви к запахам. Он вспоминал, что еще год назад находился в этом городе точно в таком же положении. Растерянный, ошеломленный, ищущий свое место. Потомок династии французских парфюмеров, он волею судеб оказался в России и даже стал главным «носом» фабрики, но ее национализировали большевики. И он бежал в Грасс, потому что больше податься ему было некуда.

Я провожал его до дома и расспрашивал о том, где можно найти работу. Видел по его красивому лицу с высоким чистым лбом и удивительно светлыми голубыми глазами, что он колеблется. Бо работал на фабрике. У него имелась собственная мастерская, но вряд ли ему нужен подмастерье, он сам справляется с частными заказами, знает и любит производство. К тому же клиентов совсем немного.

Я думаю, он все равно взял бы меня на работу. Месье Бо – человек невероятной доброты, он многим старается помочь. Но тогда, у дверей его мастерской, мне казалось, что все потеряно. Сам не знаю отчего, я принялся рассказывать о том, как мне удалось создать эссенцию с запахом ландыша. Этот цветок, со стойким пронзительным прохладным ароматом не поддавался ни перегонке, ни экстракции. Но в лаборатории отца имелись химические вещества, и после долгих экспериментов мне удалось искусственным способом получить эссенцию, слабо отдающую ландышем. Правда, в ней чувствовалась и примесь химических реактивов. Но моя матушка все равно была в восторге. Ландышевые духи ей необычайно понравились.

Сомнение в глазах месье Бо исчезло. Он сказал:

– Антуан Лоран, вы приняты на работу!

Его интересовали мои знания химии, но первые дни я был не в состоянии ими делиться. То, что делал месье Бо, казалось мне гениальным! Я и сейчас могу воспроизвести точную формулу его одеколона, который он создал еще в России в честь Наполеона, но это не отразит того терпкого дуновения вереска, пленяющего сердце. А духи для дам! Я сам делал вытяжки из фиалки и розы, но никогда они не звучали так чисто, так страстно, как в композициях моего хозяина.

Он невероятно талантлив!

Я изучал все тонкости парфюмерного дела. Месье Бо интересовался химией, и мы вместе пытались обуздать и своенравную сирень, и капризный ландыш.

И вот, после проявленной ко мне невероятной доброты я решился… Но иначе любовь разорвала бы меня. Мне нужно было ее выплеснуть в пробирку, к которой завтра прикоснутся нежные пальчики моего божества.

…Она увидит десять пробирок, пронумерованных от 1 до 5 и от 20 до 24. В пятой месье Бо предполагал разместить наименее удачную свою композицию. Божество, пахнущее лавандой? Ей бы не понравилось. Что скажет Габриэль о моем запахе? Я очень волнуюсь за альдегиды. Во время опытов месье Бо говорил, что они слишком резки. Но другой такой основы, ошеломляющей, шокирующей, разрывающей небо пронзительными грозовыми молниями, я не знаю…

– Ничего не понимаю!

Эмилия Конде вновь набрала номер Франсуа Леружа. Аппарат начальника службы безопасности по-прежнему отключен. Что все это значит? И о чем думает мадам Суханова? На часах ровно половина двенадцатого. В это время девочки уже должны давно стоять на подиуме, через несколько часов одной из моделей предстоит ехать в фотостудию, а Катрин из «Supermodels» так и не появилась в агентстве!

Эмилия раздраженно повернулась к терзающему сотовый телефон Дмитрию Платову и по-английски поинтересовалась:

– Ирина тоже не отвечает на звонок?

Президент агентства «Russia» уныло кивнул.

– Вы уверены, что вчера вечером модели не пили vodka? – уточнила Эмилия, хотя и Дмитрий, и модель его агентства Вероника несколько раз повторили: ужин прошел в рамках приличия.

«С этими русскими всегда так. На них нельзя положиться. Они пьют vodka и опаздывают на кастинг, и я сейчас лопну от возмущения», – думала Эмилия, прислушиваясь к рассказу Дмитрия.

А Платов по-прежнему настаивал: спиртным за ужином никто не злоупотреблял. Он с девушками пришел в ресторан, когда там уже находилась Ирина со своими подопечными. Пришлось попросить официанта пододвинуть еще один столик и расположиться всем вместе. Конечно, они конкуренты, но вместе с тем и земляки, и негоже делать вид, будто совершенно незнакомы.