Ведьма внутри меня - Ника Маслова

…Ему бы следовало побриться.

Какая умная и, главное, своевременная мысль.

Я могла бы отругать себя, а пошла в своём безумии дальше.

У него красивые скулы, плотные, чётко очерченные губы и синева на щеках, хотя утром он брился. Если снять с него этот чёрный сюртук, оставить только рубашку, белую, немного измятую за день, то получатся идеальные снимки для Men’s Health. И поза пусть остаётся такой же: на стуле, с широко, но не чересчур расставленными ногами — уверенно доминирующая. Я бы непременно купила журнал с ним таким на обложке. И ещё чтобы подпись под фото: «Самый сексуальный дознаватель и всё, что вы хотели о нём узнать, на стр. 48». На странице сорок восемь я бы прочитала статью, в которой виконт Дэбрэ предстал бы в лучшем виде, и я бы тотчас избавилась от всех сомнений. Побежала бы доверять ему свои тайны и кокетничала бы напропалую. Ну, с моими талантами и опытом — уж как смогла. Скорее всего — неловко, краснея и раз за разом садясь в лужу. А он бы меня оттуда красиво и благородно спасал…

Я выдохнула и смогла улыбнуться. Как хорошо. Паника отступила, испуганная абсурдом, который я позволила себе представлять. Метод, помогавший мне не раз прежде, действовал и в этом мире.

— Как вы себя чувствуете, леди Майри? — спросил Дэбрэ.

— Лучше, спасибо.

Он молча смотрел на меня, ничего не говорил, и я тоже молчала — ждала от него подсказки.

Так знает он или нет?

«Что делать? Что делать?» — вновь пронеслось в голове угрозой возвращения истерикосмерча, и я сделала первое, что пришло в голову: мысленно поцеловала Дэбрэ. В собственном воображении встала с кровати, решительно присела ему на колено, обняла ладонью чуть колющееся лицо и коснулась губами его губ. Подарила ему поцелуй — свой самый первый.

В голове стало совсем тихо. Ну наконец.

— Нам нужно серьёзно поговорить, — сказал Дэбрэ.

Его напряжённый сосредоточенный вид немного (много) пугал.

— Вы выбрали не лучшее начало для разговора, — ответила я, улыбнувшись через силу. — Беседы, начинающиеся с таких слов, обычно малоприятны.

— Я ценю ваше желание разрядить обстановку, но делать это не нужно. Я здесь не для пустой болтовни. Нам с вами надо всё обсудить и решить, что делать дальше.

Как чувствует себя человек, которого схватили за горло — так, как я, прямо сейчас.

— Софи мне всё рассказала.

От этих его слов воздух застрял в горле и голова стала такой пустой, что ей оставалось только оторваться от тела и взмыть вверх, как наполненный гелием шар.

А Дэбрэ продолжил говорить — чётко проговаривая каждое слово, без тени эмоций:

— Я поговорил с сестрой Катариной и больше не сомневаюсь: всё обстоит именно так, как сказала Софи. У сестры Катарины — дар огня, а вы — её прикрытие, тот клапан, через который она сбрасывает пар, чтобы с одной стороны, не сгореть, а с другой — не использовать свой дар.

Он выглядел таким спокойным, а я всё сильней подозревала, что под маской он прячет злость.

Так оно и оказалось.

— Почему вы молчали? Почему не признались? Вы, демоны вас раздери, даже в бочке со святой водой об этом молчали! Как вы вообще смогли это от меня скрыть?!

Он вскочил, пылая праведным гневом, а мне стало так хорошо. Прямо от сердца отлегло — так обо мне он не знал, только о Катарине.

«Спасибо, Софи. Спасибо, только, пожалуйста, и дальше молчите. Не спешите докладываться хозяину, пока я с вами не поговорю».

Дэбрэ прочитал мне целую лекцию об опасности, которую представляют собой люди, обладающие таким даром, как Катарина. Его послушаешь, так все беды от них — ведьм обученных и необученных.

— Катарина ни в чём не виновата, — сказала я, когда смогла вставить хотя бы слово. — Она никому не вредила.

Кроме меня, но об этом я не собиралась говорить.

А вот Дэбрэ — да, собирался.

— Она наполняла вас своей силой. Жгла вас изнутри, и даже это не заставляет вас отнестись к ней разумно?

— Я не помню такого.

— Правда? — Он встал и прошёлся по комнате взад и вперёд. Остановился у окна, на меня не смотрел, руки сложил за спиной. — Хорошо. Допустим, вы не помните прошлое. Но сегодняшний день не забыли? О нём не хотите мне рассказать?

Не знаю, почему я пыталась, да ещё и так неумело защитить Катарину. Ничего хорошего лично мне она не сделала. Её бы сдать в руки властей, и моя проблема с ней легко и просто решилась бы.

Разумно? Ещё как.

Соблазнительная мысль? Как бы не так — отвратительная до тошноты. Не хочу, чтобы моими руками заперли в клетку другого человека.

— Не молчите, — приказал он таким тоном, что я вздрогнула.

Но что я могла сделать для Катарины, не навредив и себе?

— Я боюсь, что произошло недоразумение. Или, возможно, я что-то не так поняла. Я не хочу своими словами навредить Катарине.

Он повернулся ко мне, ожёг меня тяжёлым взглядом, который напомнил мне нашу первую встречу.

— Говорите, как есть, и не вздумайте врать.

— Я постараюсь, — ответила я, и он хмыкнул.

— Даже не отпираетесь, лгунья?

— Я постараюсь выразиться как можно более чётко, внятно и полно, чтобы мы поняли друг друга. Это очень важный вопрос, от него зависит судьба человека, и не хотелось бы навредить Катарине из-за простого недоразумения. Вы понимаете, о чём я говорю?

Он закрыл глаза, покачал головой, будто хотел сказать: «Боже, Майри, какая же ты наивная дура».

— Я не собираюсь жаловаться на неё, — сказала я. — Не хочу ни на кого доносить. Сестра Катарина не сделала мне ничего плохого ни раньше, насколько я знаю, ни сейчас.

— Ну тогда расскажите мне, как именно она не сделала вам ничего плохого сегодня, когда вы оказались вот здесь, в постели, не в себе долгое время. Вы ведь понимаете, что чуть не погибли? Как именно это произошло? И не вздумайте врать, я это сразу пойму. Не советую вам проверять границы моего терпения.

А он и правда зол.

— Не собираюсь я врать.

Я вздохнула. Есть факты и есть их интерпретации. У Софи — одни, у меня могут быть другими.

— Мы были в гостиной, разговаривали, Катарина взяла меня за руку — вот и всё, что произошло. День сегодня жаркий, корсет — ужасное изобретение. Поверьте, мужчинам очень повезло, что не нужно этот пыточный ужас носить. Мне не хватало воздуха всё время, когда я была в нём. Обморок случился из-за духоты. Да, когда я теряла сознание, мне привиделся огонь, но в реальности его не было. Это всё жара и не больше того. Сестра Катарина тут вообще не при чём. Она всего лишь была рядом и позвала на помощь, за что ей моя огромная благодарность. Я не помню ни её, ни виконта Вилара, вообще никого, даже вас. Но по тому, как мы общались с сестрой Катариной, думаю, она всегда была ко мне очень добра. У неё доброе сердце и чистая душа. Сестра Катарина не ведьма. Поверьте мне, пожалуйста, виконт Дамиан.