Банковская тайна - Шен Бекасов

Петр Иванович внимательно посмотрел на меня своим философским взглядом, под которым я невольно поёжился, и развил мысль дальше:

– Я на мир хочу посмотреть, книжки почитать, на которые в молодости времени не было, с сыном своим отношения наладить, о внуках будущих призадуматься… Понимаешь?

– Понимаю, – с готовностью отозвался я. – Устаёте от предпринимательской деятельности?

– Ага, – согласился Пётр Иванович. – И от неё тоже.

– Так чем мы можем вам помочь?

– Значит, не понимаешь, – вздохнул Пётр Иванович. – Я частным инвестором хочу стать.

– Э-э… – произнёс я в некотором замешательстве. – В каком смысле?

– Что значит – «в каком смысле»? – вскинул брови Пётр Иванович. – Ты, Андрюха, что-то тормозишь… Деньги у меня свободные есть, хочу их вложить во что-нибудь… Ценные бумаги, депозиты, эти… как их… фьючерсы какие-нибудь… Мне, знаешь ли, теперь пора жить на проценты, дивиденды и прочие спокойные доходы. Вот будете делать мне достойную прибыль каждый месяц – тогда смогу подумать о том, чтобы отойти, наконец, от дел… – Пётр Иванович мечтательно улыбнулся. – Буду, блин, просто VIP-клиентом банка…

Я испытал, как говорится, смешанные чувства. Любой банкир на моём месте обрадовался бы такому VIP-клиенту, как Пётр Иванович Еремеев. Но я ни на секунду не забывал о том, что Пётр Иванович был не только инвестором с большим личным капиталом, но и, так сказать, авторитетной личностью с богатым жизненным опытом. У меня, конечно, не было достоверной статистики смертности банкиров, имевших дело с Петей Совой, но интуиция мне подсказывала, что какая-то смертность всё же имела место.

– И какую сумму вы хотели бы инвестировать? – бодро осведомился я.

Пётр Иванович назвал приблизительную сумму, после чего я сиплым голосом уточнил:

– Вы уверены, что хотите вложить всю эту сумму именно через наш банк?

– Андрюха, – отечески усмехаясь, ответил Пётр Иванович, – ты не боись! Я в тебя верю. Как сейчас помню, как ты лихо тогда управился с акциями того мясокомбината… Наша братва… тьфу, то есть наш… этот… совет директоров высоко оценил твою работу. За что ты и получил хорошие комиссионные, ведь так?

Я без особого энтузиазма признал его правоту. Теперь статистика смертности банкиров, работавших на Петю Сову, нужна была мне немедленно и позарез.

– Значит, так, – резюмировал Пётр Иванович. – Вы мне реквизиты счёта пришлите по факсу. Где-то дня через два-три начну зачислять деньги, а вы там… это самое… инвестируйте.

В этот момент я осознал, что решение уже, собственно, принято. Петя Сова решил стать VIP-клиентом нашего банка – и стал им. Господам банкирам выбора он попросту не оставил.

– Что ж, я немедленно доложу президенту нашего банка об итогах наших переговоров, – заверил я и откашлялся.

– А чего ж… Доложи, доложи. – Пётр Иванович благодушно ухмыльнулся. – Думаю, возражать он не будет…

* * *

Президент банка и не думал возражать, когда я примчался к нему на доклад. Он просто побледнел, истребовал от секретарши чашечку кофе, отхлебнул половину, плеснул в кофе коньяку до краёв и опустошил чашечку двумя мощными глотками.

Через некоторое время мы смогли рассуждать здраво.

– Так какую доходность для своих инвестиций он хочет? – слабым голосом поинтересовался президент.

– Он сказал что-то про достойную ежемесячную прибыль, благодаря которой он сможет отойти от дел. – Я прикинул в уме и сообщил, сколько, по моим расчётам, Пётр Иванович привык тратить каждый месяц.

Президент сглотнул, попросил у секретарши ещё одну чашечку кофе и, совсем расстроившись, спросил:

– И куда же мы можем вложить его деньги, чтобы «отбить» такую норму прибыли?

– Не знаю, – честно признался я. – Денег он, конечно, даёт много, но при сегодняшних рыночных ставках нам не заработать столько, чтобы Пётр Иванович мог спокойно уйти на заслуженный отдых…

– Нужны нестандартные инвестиции, – веско предложил президент, чему возразить было трудно. Президент нашего банка всегда умел выдвигать бесспорные предложения. Воплощать их в жизнь приходилось обычно мне.

Спустя две недели инвестиционный портфель частного инвестора Петра Ивановича Еремеева был заполнен просроченными долговыми обязательствами и сомнительными векселями целого ряда фирм – клиентов банка, а также бросовыми акциями специально отобранных акционерных обществ. Учитывая качество таких финансовых вложений, номинальная их доходность превосходила все наши смелые ожидания и исчислялась сотнями процентов годовых.

Превращать номинальную доходность в реальную пришлось мне лично. Я посетил руководителей и собственников тех компаний, ценные бумаги которых мы приобрели для Петра Ивановича, и в предельно простой форме объяснил, что их кредитором либо совладельцем стал не кто иной, как Петя Сова. Кроме того, я сочувственно предложил им сделать выводы о перспективах неуважения к правам такого частного инвестора, как П.И. Еремеев.

Ещё две недели после этого президент глушил коньяк без кофе, а я прикидывал маршруты возможной экстренной эвакуации из России. Потом безнадёжные векселя начали чудесным образом погашаться, просроченные долги – постепенно возвращаться вдруг вместе со штрафами и пенями, а по «мусорным» акциям были объявлены неслыханные дивиденды.

…Сейчас я готовлю очередной отчёт Петру Ивановичу и заранее подбираю для новых «нестандартных инвестиций» кандидатов, на которых имя такого частного инвестора, как Петя Сова, могло бы произвести должное впечатление.

Мне не в чем себя упрекнуть. В конце концов, пора заставить недобросовестные компании уважать права инвесторов, разве не так?

Утреннее совещание мы провели вчетвером.

Валентин указательным пальцем поправил на носу очки и глубокомысленно проговорил:

– Таким образом, результаты фундаментального и технического анализа подтверждают наше общее мнение об акциях «Облэнерго».

– Ага, – неопределённо отозвался я. – Общее мнение – это чьё?

– Моего аналитического отдела, – с достоинством ответил Валентин.

– Я тоже с ними согласен, – добавил Серго.

– О! – обрадовался я. – В кои-то веки отдел продаж впал в трогательную гармонию с аналитиками!

– А разве я не был убедителен? – вскинул брови Валентин.

– Да нет, всё было очень чётко, – успокоил я его. – Значит, технический анализ, говоришь?

– И фундаментальный, – уточнил Валентин. – Чистая прибыль «Облэнерго» выросла на шестнадцать процентов, а дебиторская задолженность снизилась на двадцать шесть.

– Это здорово, – покивал я.

– Причём эти показатели в целом подтверждаются полугодовой отчётностью по международным стандартам бухгалтерского учёта…