Есть ли еще секс в большом городе? - Кэндес Бушнелл

Я снова сделала глубокий вдох. Все будет хорошо.

По пути в кабинет я заметила, что Макс оставил на столе последний сандвич, и стащила кусочек бекона. Может, день еще сложится…

Спокойствия хватило на три минуты.

– О нет! – воскликнул Макс.

– Что такое? – всполошилась я, выбегая на кухню.

– Твой пес съел мой сандвич!

День пятнадцатый

Уже конец месяца! Как быстро летит время! А сколько всего произошло!

В два часа пополудни воскресным солнечным днем мы с Максом кое-как угнездились на высоком краю трибуны, ожидая вручения наград в спортивном лагере. Другие родители явно чувствовали себя в родной стихии: сидели общей кучкой, знали по именам не только своих детей, но и чужих. Если бы у меня были дети, наверное, и я приобщилась бы к подобному образу жизни – сидеть на трибуне в бейсбольной кепке, ощущать себя частью большой семьи… Родители в массе очень славные (есть что-то такое в детях, что облагораживает родителей), только значительно моложе нас с Максом, лет на десять минимум: на лицах еще читалась надежда, что когда-нибудь все это окупится.

Мы с Максом явно выделялись из общей массы: не знали, куда сесть, что делать. Не будучи настоящей родительницей, я предположила, что у настоящих в принципе не возникает подобной проблемы. Я завидовала тому, что их жизнь подчинена определенному распорядку – возможно, предсказуемому и в то же время комфортному. Когда у тебя есть дети, жизнь практически расписана наперед: ты знаешь, что должно случиться и когда. У одиноких и бездетных никакой схемы нет. Никогда не знаешь, как жизнь сложится.

Дожидаясь, пока тренер объявит фамилию ребенка, я вся извелась.

А если он вызовет мальчика последним? А если забудет и вообще не вызовет? А если призы кончатся? У меня же сердце разорвется!

Надо поговорить с тренером. Надо стукнуть его по носу…

– Эй! – крикнула я.

– Эй, – подтолкнул меня Макс. – Ты вроде собиралась снимать на камеру?

День семнадцатый

Мальчик и его отец уехали во вторник в побитом жизнью сером фургоне. Я опасалась, что развалюха до города не дотянет, но, как водится, больше это никого не волновало.

Впрочем, и выбора особого не было: надо же куда-то загрузить две палатки, велосипед и законченную диораму, которую Макс с сыном заботливо упаковали в коробку.

Я проводила фургон взглядом, помахала им с крыльца, но задерживаться не стала, а вернулась сразу к компьютеру и запустила видеофайл, который смонтировала для мальчика.

* * *

Видео оказалось неожиданным откровением. Со стороны все выглядело так, как мы и мечтали. Задний двор походил на самый настоящий кемпинг: палатки, гриль, сетка для бадминтона. Вот мальчик учится кататься на доске с одним из пуделей; вот он в гавани, только что сошел с лодки, демонстрирует две пойманные рыбины. И наконец, идет по футбольному полю за своим призом. Видно, что ребенок счастлив: улыбается, смеется, шутит – словом, хорошо проводит время.

А вот и Макс, старый добрый Макс. Он тоже отлично проводит время: стоит, горделиво уперев руки в бока, и наблюдает, как мальчик впервые едет на велосипеде без тренировочных колес.

Интересно, вспомнит ли он меня? Вряд ли. А если и вспомнит, я буду той странной теткой, у которой он провел лето, когда научился кататься на велике.

Может, и не самый бесполезный персонаж в чьей-то жизни…

Я озаглавила файл именем мальчика – Дагмар – и нажала «Сохранить».

У нас с Мэрилин появились бойфренды!

Просто чудо какое-то, не иначе!

До появления МНБ (Моего Нового Бойфренда) мы считали себя закоренелыми одиночками и гордились тем, что не нуждаемся в мужчинах. Правда, иногда становилось немного тоскливо при мысли о том, что нас ждет одинокая постель до конца жизни, но затем мы, как разумные женщины, напоминали себе, что у нас хотя бы есть постель. И не только постель, но и собственная комната в собственном доме, – уже несказанно повезло!

Поскольку мы не рассчитывали на появление мужчин в нашей жизни, то даже и не пытались искать: отказывались, когда подруги предлагали нас с кем-то познакомить, и не ходили по ресторанам, где можно было встретить мужчин. Большей частью мы зависали у Китти, развлекая друг друга мечтами о ремонте дома (если вдруг с неба свалятся лишние деньги).

Таким образом, мы снизили наши шансы встретить кого-нибудь практически до нуля. И это нас вполне устраивало. Я провела небольшое исследование по типам доступных мужчин, и результаты оказались весьма неутешительными, особенно если речь шла о подходящем возрасте. В отличие от «щенят», мужчин среднего возраста, как правило, не особенно интересуют женщины за пятьдесят, тем более что им не составляет труда найти не просто молодых женщин, но и женщин, готовых повторить с ними репродуктивный цикл.

Свежеброшенный

Возьмем, к примеру, свежеброшенного. В отличие от мужчин, которые инициируют развод и быстренько прыгают в уже готовые отношения, свежеброшенный оказывается один совершенно внезапно: например, жена умерла, или изменила, или влюбилась в кого-то. А может, ей просто надоело: пришла в ужас от мысли, что придется еще лет тридцать слушать одни и те же шутки, и сбежала. В общем, свежеброшенный одинок или скоро станет одиноким – но ненадолго.

Понимаете, на самом деле в нем нет ничего плохого – скорее наоборот: он может быть слишком хорош.

Именно это обнаружила Китти, наткнувшись на Гарольда посреди художественной выставки.

Они сто лет не виделись, но Китти сразу его узнала. Модная стрижка не скрывала легкую седину, а вот лицо почти не изменилось. Он по- прежнему был крупной фигурой в артистическом мире. Когда Гарольд упомянул, что разведен – точнее, собирается разводиться, – Китти ушам своим не поверила. В прошлом, когда они вращались в одном кругу, она была слегка неравнодушна к Гарольду, но потом они утратили связь.

И вот теперь снова встретились. Разговорились, показали друг другу фотографии детей на мобильниках. Замужней дочери Китти уже за тридцать, а вот дочь Гарольда совсем еще дитя, очаровательная десятилетняя девочка по имени Агнес. Внезапно в Китти проснулся материнский инстинкт: как здорово было бы заботиться о таком замечательном ребенке, в котором явно угадывалась личность.

После выставки они отправились в ближайший бар. Китти преисполнилась восхитительных надежд: Гарольд проявлял явный интерес – в баре постоянно касался ее руки, а на прощание поцеловал в губы.

В ту ночь, лежа в постели, Китти представляла, как они с Гарольдом влюбятся друг в друга, поженятся, и таким образом ей удастся выскочить из затяжного ПСВ со всеми его неурядицами. Может, ей наконец повезет, почему бы нет? Может, ей удастся пройти через тернии свиданий, не поранившись, и мягко проскользнуть в серьезные отношения?