Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II - Жоубао Бучи Жоу

и… допустим… я тут подумал, возможно ли, что пересекутся наши судьбы в следующей жизни?..

— Мы можем навести справки о грядущей судьбе, однако, за это надо будет платить не деньгами, а сроком жизни в следующем перерождении. Что же касается девушки, судьба которой вас беспокоит, назовите ее полное имя и покажите ее портрет.

— Ах, да! Хорошо! Отлично! Портрет, да, вот он. Имя этой девушки Яо Лань.

И так перед каждой стойкой призраки галдели, что-то просили и требовали. Пусть тела их давно уж гнили в могилах, но они все еще были одержимы событиями и страстями своей прошлой земной жизни.

Мо Жань прижал к себе духовный фонарь и осмотрелся по сторонам. Он быстро понял, что в Шатре Шуньфэн за ответ человек должен расплатиться либо деньгами, либо частью своей будущей жизни.

У него не было денег, а если он захочет расплатиться сроком жизни, то тут же выясниться, что он нелегально попал в загробный мир будучи живым. Поэтому Мо был вне себя от беспокойства и в душе проклинал Хуайцзуя, за то, что тот, отправляя человека в загробный мир, не удосужился обеспечить его ритуальными деньгами.

Однако, присматриваясь и прислушиваясь, Мо Жань выяснил, что ответ на вопрос о том, где находится душа человека, не такой уж дорогой. Набравшись решимости, он помчался обратно к трактиру и, обыскав окрестности, с большим трудом разыскал писаря. После долгих уговоров он упросил того дать ему взаймы немного серебра и помчался обратно в Шатер Шуньфэн.

После продолжительного ожидания очередь дошла и до него.

Мо Жань быстро подошел к стойке и сказал:

— Я кое-кого ищу. Вот его портрет.

Он передал призраку изображение Чу Ваньнина и собирался продолжить, но неожиданно призрак за стойкой уставился на рисунок, а затем, усмехнувшись, он сложил портрет и спросил:

— Зачем вы его ищете?

— А? — Мо Жань остолбенел. — Только взглянув на портрет, вы уже знаете где его найти?

— Да. Но сначала мне нужен ответ, зачем вы его разыскиваете?

— Он мой старый друг.

Призрак окинул его взглядом и проговорил:

— Подождите немного.

После этого он отошел в сторону, шепотом произнес несколько фраз, обращаясь к другому призраку в маске, а потом снова вернулся к Мо Жаню и уже более дружелюбным тоном сказал:

— Поскольку вы старый друг господина Чу, мы не возьмем с вас денег.

Призрачный служащий поднялся с места и махнул рукой, приглашая Мо Жаня следовать за ним.

— Пройдемте на верхний этаж.

Автору есть что сказать:

Правило трех «О» мне не принадлежит, а берет начало из твит-мема, бродящего по сети. Так как я встречала только множество перепостов, добраться до истоков шутки так и не смогла.

Глава 108. Земная душа Учителя

На ватных ногах Мо Жань поднялся вслед за призраком по жалобно скрипящей деревянной лестнице. В процессе подъема он все же не смог удержаться от вопроса:

— Вы называете его господин[108.1] Чу?

— Да. Ведь сам Владыка Ада Яма прислал его, чтобы присматривать за Шатром Шуньфэн. Здесь он главный.

— …

Мо Жань больше не проронил ни слова, хотя был очень удивлен таким ответом.

— Мы пришли.

Когда они поднялись на второй этаж, призрак в маске остановился перед арочной красной дверью и почтительно постучал в резную створку:

— Господин Чу, некий старый друг пришел искать встречи с вами.

Какое-то время за дверями было тихо. Затем раздался нежный голос, звучание которого тут же напомнило Мо Жаню о теплом вине, греющемся на жаровне, и волне шелковистых волос, рассыпавшихся по подушкам.

— Старый друг? Опять он? Я уже говорил, что не желаю впредь видеть его. Скажите, пусть уходит.

Призрак в маске замялся:

— Нет, господин Чу, на этот раз это не он.

— Тогда кто это еще может быть? – за дверями какое-то время было тихо. — Ладно, впусти.

Внутри помещение оказалось обставлено довольно просто, но со вкусом. Из мебели было только самое необходимое, отчего комната казалась холодной и необжитой. Однако на полу лежал роскошный ковер с таким длинным ворсом, что ноги вошедшего в комнату Мо Жаня погрузились в него по щиколотку. В нос ударил запах, который мог бы исходить от шерсти дикого зверя, и совершенно не соответствовал облику мужчины, который стоял у окна и подрезал цветущее растение.

По плечам, обтянутым белыми одеждами с длинными рукавами, рассыпались чернильно-черные волосы. Срезанный алый бутон, словно драгоценный рубин, подрагивал в его пальцах. Вероятно, это было правило Шатра Шуньфэн, но лицо Чу также было скрыто под лакированной маской ярко-синего цвета, которая злобно скалила белые клыки и яростно взирала на гостя тигриными глазами. Однако даже несмотря на скрывающую лицо страшную маску, весь облик этого человека был исполнен необъяснимой мягкости и душевной теплоты.

Он срезал лишние ветви, собрал их вместе, выбросил и только после этого повернулся к гостям.

В горле Мо Жаня мгновенно пересохло. В голову закралась мысль, которая сильно встревожила его. Если под маской скрыта часть души Чу Ваньнина, то ведь неизвестно, какая часть воспоминаний ей утеряна… А вдруг он не вспомнит его?..

Пока он размышлял об этом, мужчина положил садовые ножницы и подошел ближе.

Мо Жань, никогда не боявшийся ни гнева Небес, ни Адской бездны, вдруг почувствовал, что его сердце забилось как птица в клетке, а одежда вмиг намокла от пота.

— Учитель.

Мужчина подошел очень близко к нему и, когда он заговорил, Мо Жаню послышалась улыбка в его голосе:

— Чей учитель? Молодой господин, наверное, обознался?

Вот оно…

То, чего он боялся, произошло.

Сердце Мо Жаня оборвалось. Словно каменная глыба обрушилась на его грудь, увлекая его за собой на дно бездонной пропасти. Он в оцепенении смотрел на мужчину перед собой, не зная, что сказать.

Увидев его замешательство, этот человек поднял к лицу изящные белые руки и снял скалящуюся темную маску, открыв взгляду прекрасное лицо, достойное кисти художника.

Глыба, сдавившая грудь Мо Жаня, в тот же миг исчезла.

Однако он был настолько изумлен обликом мужчины под маской, что, не задумавшись ни на миг, выпалил:

— Чу Сюнь?

Стоит ли удивляться, что помощники на первом этаже ошиблись, решив, что на портрете изображен их начальник. Внешне Чу Сюнь и Чу Ваньнин действительно на восемьдесят процентов копировали друг друга, вот только Чу Сюнь был теплым и ласковым, а Чу Ваньнин – холодным и