Хрупкое сердце - Янина Логвин

настоящее чудо – увидеть Снежную после стольких лет, и неожиданная встреча затмевает собой любые мысли. Я просто забываю, где нахожусь и с кем сюда пришел. Торчу за спинами иностранцев, но Алиса по-прежнему меня не замечает.

А я не замечаю руку друга, которая вдруг ложится на мое плечо, заставив остановиться.

– Руслан? Эй, Марджанов, ты куда пропал?!

– Русик, ты надумал себе купить столовые ложки? Ха-ха! Я заметила, ты торчишь возле этого стенда уже три минуты. Неужели они того стоят?..

– Нет, он надумал их по-тихому для нас стащить! Только т-с-с…

Хмельницкий с девушками находят меня и обступают, отвлекая внимание от Алисы. Но я не способен сейчас реагировать на тупые шутки своих знакомых адекватно их настроению и остаюсь безучастным.

Мне нужно идти: троица передо мной уходит в соседний зал, где стоит трибуна и расположены ряды белых стульев. И где уже начал собираться народ.

Я снимаю с плеча руку друга и отодвигаю Сергея в сторону, следуя за Снежной взглядом.

– Потом, Серега! Никаких вопросов сейчас. Мне нужно идти! – бросаю ему, как будто это всё объясняет.

– Эй!

– Сказал же – потом!

Я вхожу в зал и наблюдаю за Алисой со стороны, не реагируя на предложение распорядителя аукциона занять место согласно моему приглашению.

К черту, я не хочу терять ее из виду! И почему эти иностранцы ей улыбаются? Зачем касаются рук? Они что, не видят, что ей это не нравится, и что ей здесь душно?

Комната наполнилась присутствующими, всем жарко, но Снежная по-прежнему выглядит очень бледной, сидя на стуле во втором ряду. Не смотрит на меня, но я знаю: она чувствует мое присутствие так же остро, как я ее.

Я просто не свожу с нее глаз.

– Руслан, что происходит? Ты сядешь с нами?.. – ко мне подходит Алинка и вешается на локоть. – Представляешь, Ларка собралась купить для отца портсигар! – сообщает со смешком, поправляя темные волосы и призывно улыбаясь. Ей явно не хватает моего внимания, и она решает еще раз попытать счастья. – Как по мне, так вещица заурядная, хоть и серебро. Кто сейчас таким раритетом пользуется? Гораздо интереснее увидеть, что купят вон те толстые кошельки в первых рядах, и за сколько! Вот бы услышать суммы!

Мне не интересно ни первое, ни второе. И девушка тоже, поэтому ответить получается сухо и раздраженно.

– Алина, возвращайся к подруге. Ничего не происходит. Считай, что общий вечер для нас закончился. Найди себе кого-нибудь другого для компании. Я занят!

– Ты серьезно?

– Еще как.

Мне не приходится снимать с себя руку девушки, она отпускает меня сама, отпрянув и сердито поджав губы.

– Да пошел ты, Марджанов…

– Просто уйди.

Но она тут же шагает назад.

– Руслан!

Черт! Вот почему я терпеть не могу отношения больше двух-трех встреч, из-за таких вот невнятных сцен. Когда вроде ничего не должен, а чувствуешь себя последним дерьмом. Особенно, когда приходится приводить подруг в чувство.

Я бы и сейчас это сделал, если бы не момент, совсем не подходящий для ссоры, и обстановка.

Я беру девушку под спину и отвожу к дальнему ряду стульев, где уже сидят Сергей и Лариса. Сам сажусь возле Хмельницкого, не собираясь другу ничего объяснять – благо Хмель давно меня знает и вопросов не задает. Сижу напряженно, ощущая, как каменеют плечи.

Кошельки из первых рядов ценят свое время, и самые дорогие лоты распродаются первыми. Я не слышу ни самих торгов, ни озвученных сумм. Я только вижу, как встает Снежная и идет к выходу.

Сам тут же встаю и направляюсь за ней следом, не спеша догнать. Впитываю взглядом каждое движение ее тела, вспоминая походку, фигуру и удивительный цвет волос… Чувствуя, как тоска грызет душу от понимания, что скучал.

Она идет к гардеробу, берет сумочку и плащ. Накинув на себя последний, торопливо направляется к выходу. Здесь точно не стоит устраивать сцен, и я молча беру свою куртку. Ускоряю шаг у входных дверей, чтобы ее догнать.

– Алиса, стой!

– Уходи!

Она практически выбегает на улицу, оказавшись на площадке перед зданием. Здесь стоят припаркованные автомобили и такси. Поднимает руку, привлекая внимание курящего у машины таксиста.

– Я заказывала на это время, можем ехать!

– Виноградный переулок, дом семнадцать?

– Да!

– Прошу, девушка!

Водитель успевает обойти капот своей машины и распахнуть дверь, но не получить пассажирку. Я решительно захлопываю дверь перед Алисой и обхватываю Снежную за талию, удержав возле себя.

– Она не едет.

– Чего это? – таращится мужик, впрочем, вполне дружелюбно.

Он и не такое видел, а мы вышли из здания одновременно. Так что мало ли, кто мы друг другу. У меня слишком мрачная физиономия, чтобы с таким связываться.

– Она едет со мной. Держи, шеф!

Я достаю из кармана бумажник и даю таксисту крупную купюру. Он тут же ловко перехватывает ее из моих пальцев и отходит. Не дожидаясь, пока такси уедет, поднимаю Алису на руки и несу к своей «Тесле». Разблокировав замки, усаживаю девушку внутрь, пристегиваю ремнем к креслу и захлопываю дверь.

И только потом сажусь в автомобиль сам.

Застываю, глядя перед собой, до боли обхватив пальцами руль.

– Ты с ума сошел, – слышу тихое и потрясенное.

И такое знакомое, что горло тут же перехватывает от воспоминаний, и я судорожно дергаю кадыком.

– Знаю.

– Отпусти, Марджанов.

– Нет.

Мой ответ звучит глухо, но твердо. Я никогда не был способен ее отпустить. А сейчас заставляю себя сдержаться, чтобы не притянуть к себе и не дать выход тоске.

Снежная. Здесь, со мной. Протяни руку, и можно коснуться.

Я не могу не смотреть на нее и первым поворачиваю лицо. Она тоже поднимает голову и смотрит на меня. Долго. Молча рассматривая каждую черту моего лица, пока я вспоминаю, какие сине-голубые у нее глаза. Даже сейчас, когда площадку Экспоцентра освещают фонари и скоро наступит ночь.

– Меня ждут, – наконец говорит негромко, но четко.

– Кто?

– Тебя не касается. Ты перепутал компанию и девушек, всё как раньше. Открой дверь, и я выйду.

Но это последнее, что я сейчас хочу сделать. А первое…

Я не могу это контролировать, и нахожу ее запястье, поймав его горячей ладонью. Она вздрагивает, как будто обжегшись, а голос звучит еще глуше:

– П-перестань!

– Алиса! – какой к черту перестань! – Я тебя искал…

Наклонившись, я притягиваю ее к себе и целую – так жадно, как только могу.

Глава 13

Руслан

Ее губы и ее запах. Ее волосы у моей щеки. Память возвращает все оттенки моим воспоминаниям, вырывая