Новые друзья близнецов в школе Сент-Клэр - Энид Блайтон

– Я тоже, – засмеялась Пат. – И слава богу. Элисон, ну почему ты всегда находишь самых неподходящих людей для обожания? Сэди Грин была неплохой девчонкой, но абсолютно не отличалась от всех остальных. Так же как и мисс Квентин. А вот мисс Дженкс…

– Мисс Дженкс! – презрительно фыркнула Элисон. – Кто станет преклоняться перед мисс Дженкс, у которой такой острый язык и холодные глаза?

– А по-моему, она крутая, – сказала Пат. – Хотя я не собираюсь преклоняться ни перед ней, ни перед кем другим. Я просто пытаюсь тебе объяснить, что ты обожаешь не тех, кто этого достоин. Смотри, Сэди тебе даже не написала ни разу. И мисс Квентин не напишет, спорим?

– Напишет! Она ко мне очень хорошо относится! – выпалила Элисон.

На этом спор прекратился, поскольку объяснять что-то Элисон было бесполезно.

– Обидно, что Элисон так никогда и не узнает, какая её мисс Квентин глупая и ненадёжная, – сказала Хилари. – Этой маленькой дурочке не хватает ума понять, что настоящая мисс Квентин совсем не такая, какую она себе нафантазировала.

– Мы не станем открывать ей глаза, – покачала головой Пат. – Она прорыдает всю оставшуюся четверть и ещё все каникулы.

Тем временем страдающая Элисон решила подойти к гостиной для учителей младших классов и дождаться, когда выйдет мисс Квентин. Тогда Элисон сможет рассказать ей, как она расстроена этим известием.

Она пришла в маленький холл перед гостиной и сделала вид, что ищет что-то в шкафу. Из-за двери до неё доносились голоса мисс Квентин и мадемуазель, но слов не было слышно. Потом дверь открылась, и в коридор вышла историчка мисс Льюис.

– Не закрывайте, а то здесь душно, – окликнула её мадемуазель.

И мисс Льюис, оставив дверь открытой, поспешила в библиотеку. А Элисон, волнуясь, замерла неподалёку от входа: вот сейчас выйдет мисс Квентин, вот сейчас!

Было слышно, как за стеной переговариваются учителя. Кто-то говорил громко и звонко, кто-то – слишком тихо. Элисон не собиралась подслушивать, просто ждала мисс Квентин. И вдруг она услышала собственное имя – это говорила её любимая учительница. У Элисон сильно-сильно забилось сердце. Неужели мисс Квентин похвалит её перед другими учителями? Ну конечно, она ведь такая милая!

– Представляю, как будет потрясена Элисон О’Салливан! – произнесла мисс Квентин глубоким, чистым голосом, которым всегда так восхищалась девочка. – Эта маленькая глупышка уверена, что достойна главной роли в пьесе, которую готовит второй класс. Она из сил выбилась, пока репетировала. Но ей будет полезно узнать, что она не получит эту роль.

– А кто же её получит? – спросила мисс Дженкс.

– Глэдис Хиллман, – ответила мисс Квентин не моргнув глазом. – Я приметила эту девочку ещё в самом начале четверти. Она в три раза талантливее любой другой ученицы и будет восхитительна в роли графини Дженет.

– Эх, если бы Элисон так же работала на моих уроках, как работает на ваших, – проговорила своим громким, резким голосом мадемуазель. – О! Видели бы вы её упражнения по французскому! Но у вас на занятиях, мисс Квентин, она очень старается.

– Она меня обожает! – беспечно бросила мисс Квентин. – Таких, как она, легко заставить работать. Она готова на всё ради моей улыбки или ласкового слова. Но мне гораздо больше нравятся девочки вроде Карлотты – люди со стержнем. Элисон скучна до слёз с этим своим «Да, мисс Квентин! Нет, мисс Квентин! Можно, мисс Квентин?!». Ей будет полезна небольшая встряска, когда она узнает, что придётся подвинуться и уступить место Глэдис Хиллман.

– Я в этом не уверена, – как всегда сдержанно произнесла мисс Дженкс. – Встряска далеко не всегда полезна для слабохарактерных людей. Надеюсь, вы очень мягко сообщите обо всём бедной Элисон. Иначе она проплачет весь день, а завтра у второго класса экзамен, и мне бы не хотелось, чтобы она его плохо сдала из-за вас.

– Не волнуйтесь! Я поглажу её по кудрявой головке и скажу парочку добрых слов, – сказала мисс Квентин. – Элисон у меня практически из рук ест, она сделает всё, как я скажу. Она всегда слушается меня беспрекословно.

Тут вернулась мисс Льюис из библиотеки. Она зашла в гостиную и захлопнула за собой дверь. И снова не стало слышно разговоров.

Элисон сидела на скамейке в холле. Она была убита и потрясена. Мысли как сумасшедшие крутились в голове. Она случайно услышала начало разговора, а когда поняла, что её богиня мисс Квентин смеётся над ней, не нашла в себе сил встать и уйти. Она слышала всё, от первого до последнего слова.

Элисон не получит главной роли в пьесе. Мисс Квентин ни капли её не любит, девочка просто забавляла её, как хорошенькая смешная собачонка, которую можно иногда погладить. Мисс Квентин лгала – она в упор не замечала Глэдис Хиллман до тех пор, пока та не выступила на концерте. Элисон наводила скуку на мисс Квентин!

Девочка была так потрясена, что даже не могла плакать. Она неподвижно сидела на скамейке, глядя прямо перед собой невидящими глазами. Как там сказала мисс Дженкс? «Встряска далеко не всегда полезна для слабохарактерных людей». Неужели она, Элисон, настолько слабохарактерная? Девочка провела дрожащей ладонью по холодному, взмокшему лбу.

«Мне надо обдумать это, – сказала себе Элисон. – Я не могу ни с кем поделиться, я умру от стыда. Но я обязательно должна всё обдумать. О мисс Квентин, как вы могли такое сказать?»

Бедная Элисон! Наверное, это было самое сильное потрясение в её беспечной жизни. Вся её любовь к мисс Квентин испарилась в одно мгновение, растаяла как сон. Осталась только боль. Она вдруг увидела учительницу такой, какой её видели все остальные – женщина, приятная с виду, но ненадёжная, неискренняя, ограниченная.

У Элисон быстро менялись и настроение, и мнение. Она легко переходила от огорчения к радости, и остальные считали её глупенькой и пустой. Но в эту тяжёлую минуту – а Элисон и правда было очень тяжело – она нашла в себе силу, о которой даже не подозревала. Это было чувство собственного достоинства.

Элисон не станет рыдать и убиваться из-за такого человека, как мисс Квентин! Элисон не будет есть из её рук, как собачка. У неё есть чувство собственного достоинства, и она покажет мисс Квентин, что та ошибалась. Несмотря на боль и обиду, Элисон вдруг чётко поняла, что надо делать. Она высоко подняла голову, смахнула слёзы и обдумала, как ей себя вести.

Поэтому в тот момент, когда мисс Квентин объявила всему классу, что главная роль достанется Глэдис Хиллман, Элисон ничем не показала своего огорчения. Она была очень бледной, потому что плохо спала ночью, но держалась спокойно и сдержанно, чем страшно удивила одноклассниц.

– Так что роль получит Глэдис, – проговорила в заключение мисс Квентин и легко коснулась кудрявой головы Элисон. – Боюсь, моя Элисон будет несколько разочарована.