Третье пророчество - Олег Вакуловский

Джузеппе уже почувствовал первые признаки мигрени в висках, но как раз в это время, к счастью, в конце улицы показался нужный отель. Оказалось, что вся русско-итальянская компания празднует свою встречу на открытой веранде, и дама – ее звали, между прочим, Ольга – попросила доброго синьора посигналить им, когда они подъезжали. Он так и поступил, хотя тут же пожалел об этом, потому что, обернувшись на сигнал, сидевшие за большим столом разглядели в подъехавшем автомобиле Ольгу и довольно энергично высыпали на улицу, чтобы встретить ее. Обрадованные приездом Ольги русские и итальянцы тут же облепили машину, Ольга что-то быстро объяснила своим знакомым, кося глазом на Джузеппе, и группа встречающих радостно загалдела. Причем из обрывков русских фраз Джузеппе понял, что его воспринимают как героя, спасшего русскую женщину от чего-то ужасного. Само собой разумелось, что герой должен был присоединиться к праздничному застолью, потому что какой же теперь без него праздник? И пока Торно вежливо пытался отказаться от такого гостеприимства, он вдруг поймал такой жалобный и просящий взгляд красивой Ольги, что сердце его дрогнуло и он вышел из автомобиля, присоединяясь к обрадованным Ольгиным друзьям. В конце концов, особенно торопиться ему было некуда, почему бы и не посидеть с приятными людьми за столом, к тому же на правах героя?

Надо сказать, он вовсе не пожалел, что остался, компания ему искренне понравилась, и он тоже, судя по всему, пришелся здесь по вкусу. Скоро он разговорился с очень приятным московским господином, с которым рядом оказался за столом. Господина звали Петром. «Как и вашего апостола!» – радостно сообщил он с самого начала, видимо, искренне полагая, что все итальянцы страшно религиозны. Петр довольно сносно объяснялся по-английски, хотя Джузеппе все-таки пробовал его склонить говорить на родном языке, но Петр, заметив, что его новый итальянский друг не так быстро понимает русский, все-таки опять переходил на английский, потому что ему не терпелось сказать очень многое. О своих восторгах по поводу увиденного здесь, в Италии, о том, какая это прекрасная страна, как даже воздух здесь пропитан красотой и эротикой, насколько прекрасны итальянские женщины и архитектура, и даже мужчины в общем-то ему, Петру, похоже, здесь нравятся. А климат! А Ватикан! «О, кстати, о Ватикане!» – радостно воскликнул Петр и достал из кармана пачку явно свежих фотографий.

Он рассыпал эту пачку перед носом у Торно по столу и начал возбужденно тыкать то в одну, то в другую фотографию, комментируя отснятые сюжеты. Вот это он, Петр, в самом Ватикане, представляешь? Правда, тут еще не хватает пока его фотографии с папой римским, но это обязательно когда-нибудь получится. У него, у Петра, очень серьезный бизнес в России, бизнес идет очень хорошо, а Петр знает, что бизнесменов серьезного уровня папа время от времени принимает. Ничего, еще подождать годик-второй, и папа обязательно даст ему аудиенцию, вот тогда и сфотографируемся...

Поток восторженной речи Петра был на некоторое время прерван – кто-то окликнул его с другого конца стола, и Петр отвернулся от Торно. Заметив, что никто больше на него особого внимания не обращает, Торно машинально принялся разглядывать оставленные на столе фотографии. И вдруг – словно укололся глазами. С одной из фотографий на него смотрело знакомое лицо, это был русский, Торно быстро вспомнил фамилию – Потоцкий, они познакомились с ним несколько лет назад. Потоцкий... кажется, Андрей. Это был довольно интересный малый. Интересный хотя бы потому, что имел отношение к истории с Фатимой. Торно занимался тогда этой группой русских по прямому указанию своих начальников, – все, что имело хоть малейшее отношение к истории Фатимы, в Ватикане считалось делом особой важности.

* * *

На снимке Потоцкий стоял, обнявшись с Петром, на фоне Колизея.

Торно сложил фотографии так, чтобы снимок с Потоцким оказался третьим в стопке, и, когда Петр опять обернулся к нему, начал медленно разглядывать каждую фотографию в стопке по очереди.

– Это кто? – спросил Джузеппе о каком-то мужчине, который стоял на первом снимке рядом с Петром.

– Начальник. Босс, – презрительно сморщился Петр. – Это не интересно! Листай дальше.

– А это кто? – с более игривой интонацией поинтересовался Торно, – на следующем снимке Петр интимно прижимал к себе какую-то смеющуюся блондинку.

– Познакомить? – так же игриво спросил Петр.

– Пожалуй, я не против, – задумчиво сказал Торно и отложил фото в сторону.

Следующий снимок изображал Петра в обнимку с Потоцким.

– А это кто? – слегка пьяным голосом спросил Торно, тыча пальцем в Потоцкого.

– О! Это крупная шишка! – поднял уважительно указательный палец Петр.

– КГБ? – на всякий случай спросил Торно.

– Ты что, Джузеппе! – захохотал Петр. – У нас теперь крупные шишки в КГБ не работают! Перестройка – слышал? Это финансист, зовут Андрюха, классный, кстати, парень...

– Финансист? – переспросил Торно.

– Да, – небрежно кивнул Петр. – Кажется, он работает с какой-то группой «Феникс», но, честно говоря, толком не знаю...

– А он сейчас тоже в Риме? – почти равнодушно спросил Торно, затаив дыхание от неожиданности.

– Ну конечно! Мы же вчера фотографировались! Вон смотри, даже дата есть... Но если ты имеешь в виду здесь, то нет, здесь его нет. Остался в Риме на какой-то встрече. А что?

– Ты понимаешь, – растерянно произнес Торно, – кажется, я его знаю... Ну-ка, дай рассмотреть получше.

Чтобы все выглядело совсем уж естественно, Торно даже нацепил на нос очки и начал внимательно рассматривать фотографию.

– Точно, – сказал Торно с легким удивлением. – Это он! Мы встречались несколько лет назад.

«Чудеса, да и только, спасибо тебе, Господи!» – быстро подумал Торно. Нет, не зря все-таки он подвез Ольгу к ее друзьям.

– Да ты что?! – радостно отреагировал Петр. – Ну, тогда за встречу друзей!

И он заново наполнил бокалы красным вином.

* * *

На следующий день новый русский друг Джузеппе Торно организовал ему встречу с Андреем Потоцким. Все было уже устроено свыше. Теперь доктору Торно оставалось лишь понять, интересуется ли господин Потоцкий по-прежнему делом Фатимы.

– Прошу понять меня правильно, – уточнил Торно, когда они пили с Потоцким кофе. – Это уже частное дело, и Ватикан к нему не имеет никакого отношения. Интересующие вас материалы находятся в частном владении – у лиц, с которыми я знаком почти случайно. Если вы хотите, я могу лишь помочь вам с этим контактом.

«Операция „Ловля на живца“ началась», – заметил про себя Потоцкий, благодарно улыбаясь синьору Торно...

* * *

...Таким образом, Джузеппе Торно сыграл правильную с точки зрения Москвы роль в истории с банком «Феникс» и его пропавшими девушками. Это и была первая причина, по которой Потоцкий теперь почти уже тепло вспоминал итальянца.

«Ну а во-вторых, – не без удовольствия подумал Потоцкий, – Ватикану вряд ли понравится то обстоятельство, что кто-то из сотрудников его секретной службы подрабатывает на стороне». Нет, Потоцкий вовсе не торопился расстраивать папу римского этим сообщением. Наоборот, его вполне устраивало, что между ним и секретным агентом Джузеппе Торно появилась теперь основа для крепкой мужской дружбы. Кто знает, чем еще сможет пригодиться Потоцкому авантюрный итальянец, связанный с Международным бюро научно-технических исследований? Так или иначе, приятно было сознавать, что синьор Торно теперь ни за что на свете не откажет господину Потоцкому в любой его, пусть даже самой неожиданной, просьбе.