Все Здесь Хорошие Люди - Эшли Флоуерс

никогда не знала, когда ему нужны новые носки или когда у него заканчивается шампунь. Она не называла его ни милым, ни сладким, ни дорогим. С годами она просто перестала стараться. И все же, пока она выполняла все действия, пока надевала платье в церковь и готовила завтрак для детей, Билли, казалось, никогда не замечал, что ее на самом деле нет рядом.

Сейчас, стоя напротив него, она впервые за много лет смотрела на него по-настоящему. И по ярости в его глазах было ясно, что время его самоуспокоенности прошло. Крисси не могла открыть этому разъяренному мужчине свой секрет. Они не были командой, и она не доверяла ему настолько, чтобы хранить его. Ставки были слишком высоки. "В чем именно ты меня обвиняешь, Билли?"

"Я-" Он моргнул. Взгляд уверенности, ожесточивший его черты, медленно начал превращаться в нечто более неуверенное, глубокое, но туманное подозрение. "Что… почему у тебя на рукаве краска из баллончика?"

"Как ты думаешь, почему? Наверное, я ударилась о стену". Крисси знала, что к тому времени, когда они спустились вниз тем утром, краска уже высохла, но Билли не знал.

Он долго смотрел на нее, его глаза сузились. За подозрительностью скрывалась растерянность. Он явно не знал, что думать. Наконец, он разжал хватку на халате, мягкий голубой рукав упал на кровать в отеле, затем он опустил голову на руки. "Я не понимаю". Его приглушенный голос был похож на крик. "Все это не имеет никакого смысла. Я-"

"Я знаю", — сказала Крисси. "Я тоже не понимаю. Вот." Она протянула руку, и когда он поднял голову, она кивнула на халат перед ним. "Дай мне его".

Билли моргнул, посмотрел вниз. "Это?" Он схватил рукав мягкими пальцами. "Зачем?"

"Я собираюсь постирать его. На случай, если полиция найдет его. Это ничего не значит, но" — она вздохнула — "но что, если они подумают, что это значит?".

Как только за ней захлопнулась дверь ванной, Крисси задвинула замок и включила кран в ванной на максимальную температуру. Затем, взяв маленький брусок мыла, который ей пришлось развернуть из пластика, она подставила рукав халата под обжигающую воду и принялась натирать кожу.

Как раз когда она добилась того, что цвет стал неузнаваемым, в дверь отеля громко постучали. Она подпрыгнула, сердце заколотилось.

"Крис", — раздался голос Билли через дверь ванной. "Это офицер Джонс с Джейсом. Я переодеваюсь. Ты не могла бы…"

"Черт", — прошипела Крисси, срывая кран. Она поспешила завернуть халат в полотенце, засунула его в угол ванной, затем бросила сверху еще одно, так что получилась не более чем куча использованных полотенец. "Иду!"

Сделав глубокий вдох, она вышла из ванной к двери их номера и, распахнув ее, увидела офицера Джонса, стоящего бок о бок и держащего за руки ее сына. Крисси знала, что должна была быть благодарна за то, что Джейс в безопасности, здесь, с ней, вдали от бдительных глаз полиции, но она не была благодарна. Вместо этого, увидев его, она почувствовала глубокую обиду на то, что он не его сестра.

—

Джейс был трудным с самого момента своего появления на свет. Хотя Януария соответствовала всем вехам, которые должны были пройти младенцы — улыбалась в два месяца, смеялась вскоре после этого — Джейс колебался между торжественностью и яростью. Его не нужно было ни переодевать, ни кормить, ни срыгивать, он мог плакать часами напролет. Если бы Билли не был так беспомощен с детьми, возможно, Крисси справилась бы лучше, но на протяжении всего младенчества близнецов ее муж не пропускал ни часа работы на ферме, ни часа сна. Крисси знала, что это не из-за злого умысла, а из-за недостатка воображения. В представлении Билли мужчины работали, а женщины занимались хозяйством. Поэтому в течение первого года жизни своих детей она и ее сын находились в своем собственном мире.

По ночам, пока Януария мирно спала в своей кроватке, Крисси ходила по затемненной нижней части дома, качая на руках плачущего Джейса. Я не просил об этом, — казалось, говорил он своим непрекращающимся плачем. Я не просил меня рожать. А Крисси, невыспавшаяся и озлобленная, отвечала: "Я тоже".

Те первые годы прошли как в тумане одиночества. Большинство друзей Билли и Крисси уехали в колледж, и даже те, кто не уехал, исчезли из их жизни. И как Крисси могла их винить? Им было около двадцати, они проводили ночи, разъезжая по концертам в Индианаполисе, пили дешевую выпивку, перепихивались друг с другом на задних сиденьях пикапов мальчишек. Тем временем у Билли и Крисси была семья. Дэйв держался дольше всех. Он искал работу во всех близлежащих городах и в конце концов нашел что-то в Элкхарте, но это было в двадцати минутах езды от Вакарусы, поэтому вместо того, чтобы переезжать из одного города в другой, он переехал домой, из дома родителей в арендованный дом с двумя спальнями в нескольких кварталах отсюда. Но даже несмотря на это, он не вписался в их новую жизнь, а со временем и вовсе исчез из нее.

В мгновение ока близнецы начали ходить, потом говорить. Жить с Януарией было все равно что жить с яркой звездой; она сияла и была счастлива во всем, что делала. Джейс же, напротив, все еще казался злым на весь мир. В одно мгновение он был угрюмым и тихим, а в другое — в судорожных, возмущенных слезах. Когда близнецам исполнилось три года, Крисси записала их на занятия — танцы для Януарии, футбол для Джейса. В балете Януария преуспевала, быстро подружилась с другими маленькими девочками и приходила домой после каждого урока, чтобы показать маме, чему она научилась. Однако каждый раз, когда Крисси брала Джейса на футбол, он отказывался даже выходить на поле. После четырех одинаковых истерик подряд она забрала его из школы.

Крисси убеждала Билли проводить время с их сыном, учить его ловить рыбу, бросать мяч, даже просто позволять ему сидеть на коленях за рулем трактора, но Джейс не хотел делать ничего из этого, и в конце концов Билли прекратил попытки. Это означало, что каждый второй день Крисси тащила Джейса на тренировку Януарии, где он без звука сидел в холле, поглощенный только своими цветными карандашами и стопкой бумаги.

Но было очевидно, что внутри Джейса что-то нарастало, потому что в ночь после первого сольного концерта Януарии все это вылилось наружу.

Пока Крисси помогала подготовить Яну к выступлению, возилась с ее макияжем и костюмом, Джейс наблюдал за происходящим с побелевшими губами