Бухта Ольга - Валерия Бурневская

У меня было пару секунд. Вован на мгновение отпустит мои руки, заслушавшись стонами и матами Костяна, и я сбегу.

Но Вован, предугадавший мой манёвр, крепко ухватил меня за обе руки и с силой выдернул из машины. Я, не успев сгруппироваться, словно мешок с картошкой, свалилась ему под ноги, больно ударившись о землю спиной. Зубы щёлкнули от удара.

«Хорошо, хоть язык не откусила!» – Лёжа на земле подумала я.

Тут боль в спине, от неудачного приземления, пронзила меня насквозь! Стиснув зубы, чтобы не потерять сознание, после падения пусть с небольшой, но всё-таки высоты, я ощутила выброс адреналина.

«Вот он, мой шанс!» – мелькнуло в голове.

В следующее мгновение, стремительно перевернувшись, и, взяв низкий старт, я рванула в сторону, противоположную свету фар.

Теперь уже слышались два голоса с криками и матами. Но я уже их различала с трудом. Ветер свистел у меня в ушах. Ураганом неслась я по лесу, петляя между деревьями и стараясь не споткнуться в наступившей темноте о корни деревьев.

Я бежала, пока сердце не стало биться где-то под подбородком. Остановившись, я повалилась на настил из сухих листьев и иголок.

«Неужели мне удалось от них сбежать? Неужели я смогла это сделать?» – не верила я в свою удачу. Радостная мысль билась в моей голове, вместе с пульсирующей кровью.

Где-то в вдалеке, едва уловимый, слышался шум двигателя. Я перестала дышать и вслушалась в звуки ночи.

«Погоня…? – В панике вскочила я, снова собираясь спасаться бегством. Ничего другого мне не оставалось. – Может найти укрытие и спрятаться? В такой темноте они всё равно меня не увидят!».

Я лихорадочно металась между деревьями, в поисках хоть какого-нибудь укрытия. Но как назло пространство вокруг, насколько было видно в темноте, казалось ровным, без бурелома и оврагов. Я юркнула под раскидистую ель и, обхватив ствол руками, затаилась, ощущая щекой шершавую кору дерева. Я сидела не дыша, напряжённо вслушиваясь в пространство.

Через какое-то время шум двигателя вовсе перестал быть слышен. Тишину ночи теперь нарушали только звуки леса.

Я выбралась из-под ели и поняла: в темноте я потеряла ориентировку, и, теперь не могла определить, с какой стороны слышала шум мотора…. Вместе с радостной мыслью о спасении, я с ужасом поняла: я заблудилась….

Глава 6

В мою детскую память навсегда врезались рассказы бабушки о войне.

…Их полк дислоцировался на границе с Монголией уже шестой год.

После начала второй мировой войны, Япония, сблизившаяся с гитлеровской Германией, постоянно угрожала восточным границам СССР. В любой день квантунская армия могла начать военные действия против СССР. Враждебная политика Японии вынудила Советский Союз держать на границе с Маньчжурией и на Сахалине до 40 дивизий, которые были так необходимы в 1941 – 1942 гг. на советско-германском фронте. На границе с Маньчжурией также были многочисленные нарушения и разные провокации. Известны случаи издевательств японской военщины над местными жителями и солдатами – они не уступали зверствам фашистов. Было ясно, что противник коварен, имеет немалые силы.

Постоянное нервное напряжение и сложности со снабжением армии провизией и обмундированием, несмотря на отсутствие военных действий, делали военную службу Дальневосточного гарнизона непростой.

Моя бабушка стойко переносила тяжёлую военную службу. Весёлую улыбчивую девушку-сержанта уважали и любили все в полку: от командиров до кашеваров. Любили за весёлый нрав и отзывчивость, природную женскую мудрость, несмотря на юность, сочетавшуюся с детской непосредственностью. Уважали за смелость и меткий глаз, а ещё за оптимизм и неистребимую веру в нашу Победу!

Суровые тяготы военного времени скорректировали её характер. Она четко держала столь необходимую дистанцию в отношениях, когда женщины вынуждены долгое время находится среди большого количества мужчин, пусть и военных, связанных долгом и присягой, но всё, же мужчин. Она одинаково была приветлива со всеми, но при случае могла за себя постоять. Заведующий штабной канцелярией – прыщавый молодой лейтенант – как-то попытался поцеловать мою бабушку. Но она дала ему достойный отпор, влепив пощёчину. Она не стала никому рассказывать об инценденте. Тем более Василию. Он бы сразу убил штабного!

С детства помню один случай, произошедшей с бабушкой в конце войны, который изменил всю её дальнейшую судьбу.

Активность японцев, постоянные вылазки в расположение наших частей и артобстрелы, увеличились в 1944 году, после начала успешных боевых действий советских войск на западном фронте. В одной из таких стычек, машина моей бабушки, с перевозимыми в ней боеприпасами, была обстреляна японцами.

Только быстрота реакции и нечеловеческая выдержка позволили ей, выжимая до упора педаль газа, увезти от обстрела свой «ГАЗ» и укрыться за спасительным леском. Но, японской пулей, во время обстрела, был пробит бензобак, и ещё она получила ранение в ногу. Бабушка едва успела выпрыгнуть из машины и спрятаться в лесу, до того как к машине подбежали японцы.

Падавший в тот момент снег, быстро скрыл её следы.

Она оказалась в тайге одна: без еды и питья, раненная, без возможности сообщить что-либо о себе своим сослуживцам. Карабин бабушка прихватила с собой. Сдаваться живой врагам – она не собиралась. Она знала, что японцы делали с советскими военнослужащими, попавшими к ним в плен….

Идти она могла с трудом: каждый шаг вызывал нестерпимую боль в простреленной ноге. К тому же к вечеру ударил сильный мороз. Нога, в пропитанной кровью портянке, стала замерзать. Она вспомнила, из разговоров старослужащих, что спастись от обморожения можно засунув ноги глубоко в снег: его воздушная прослойка препятствовала потере тепла от собственного тела. Бабушка нашла пень с большим сугробом вокруг и, очистив от снега место для сиденья, соорудила из него «снежное кресло». Уселась в него, забросав ноги по колено снегом….

На её поиски готовы были отправиться все. Но её, израненную и замерзающую в снегу, нашёл и спас Василий. А меня кто найдёт?

«Как же тяжело пришлось тебе, бабушка!» – брела я по тайге, осознавая, что моё положение оказалась не менее тяжёлым и бесперспективным. – Да, у меня есть сотовый телефон, но он здесь не берёт. Да и кому я могу позвонить? В милицию? В МЧС, Шойгу? Роману? Как я объясню им, где нахожусь? Вокруг непроходимая тайга. Я даже не знаю, есть ли рядом село или посёлок (или любое другое поселение людей)!».

В тревоге, продолжала я набирать телефон Владимира Кузьмича. Но цифры на дисплее сохранялись не больше секунды.

«Сигнал не проходит. Далеко от города, – я запихнула бесполезный кусок пластика в карман. – Не буду пока его включать, батарею только посажу».

Немного отдохнув, я двинулась дальше.

«А если бы сейчас была зима?!» – ежась от прохладного ночного воздуха, думала я. – Впрочем, и октябрь нельзя назвать тёплым месяцем, учитывая, что в лесу я оказалась без спичек и тёплой одежды. А если бы это было в феврале, как в случае с бабушкой?»