История об игроках и играх - Кира Вольцик

У тебя таких людей нет. И если ты только не вцепишься в Ульяну, в свой шанс на лучшую долю, ты будешь величайшим идиотом… Это раньше женщины любили жалких неудачников, когда была на них мода. Сейчас вектора сместились…

Я замолчала. Увлекшись своей речью, я не обращала внимания на реакцию Мефистофеля, потому мне было сложно сказать, была ли она вообще.

Если бы здесь была доска и маркер, я могла бы схематично нарисовать и доказать, почему Мефистофель должен меня послушать, но увы…

— Я очень хорошо к тебе отношусь, правда, — тихо сказала я после паузы. — Возможно, я даже рисковала ради тебя жизнью, не знаю. И я не хочу, чтобы это было зря. Я не хочу, закончив аспирантуру, вернувшись в ФБД отдавать приказ о твоей ликвидации. А если ты будешь несчастным, мне придется так поступить. Во имя добра.

— Я не понимаю, что она во мне нашла, — Мефистофель избегал смотреть на меня.

— Я тоже не понимаю, — призналась я. — И она не понимает. Разве не в этом прелесть?

— Я расчетливая сволочь…

— Либо не льсти себе, либо будь ею до конца. Вспомни, что дать тебе шанс на хэппи-энд может только она.

Мефистофель пожал плечами. Он снова выглядел растерянным и капельку злым, но я почувствовала, что он пойдет в госпиталь.

Когда уходила, я подумала, что всегда любила в Мефистофеле силу характера, которая проявлялась не только через агрессию, но и через гибкость. И свободу, конечно. Я обернулась в дверях, чтобы сказать ему об этом, но не смогла придумать, как сформулировать, потому только махнула рукой на прощанье.

6_3

— Умница, лично пришла подписывать рапорт, — Кузьма смотрел на меня лукавыми глазами.

Я открыто ему улыбнулась. Решив, что день прекрасно складывается, я заглянула в здание ФБД за документами, обходным листом и личными вещами и не пожалела.

Домовой принял меня неожиданно тепло и без напряжения, которого я боялась больше всего. Мне нравилось новое ощущения расслабленности, которое не покидало меня с самого утра.

— Никогда бы не подумал, что ты пойдешь к нам на кафедру, — посмеялся Кузьма, ставя свою закорючку на пропуске. — Все же судьба порой такие фортели выкидывает…

— Я тоже не думала, — призналась я, пряча улыбку за пластиковой папкой.

— Сурового ты себе научного руководителя выбрала, не пожалеешь? — Кузьма хитро мне подмигнул. — Шла бы ко мне, я занимаюсь манипуляцией разумных существ. Интересное занятие.

— Малооплачиваемое, — отмахнулась я. — С каждым годом разумных существ становится все меньше и меньше, скоро могут совсем исчезнуть…

Кузьма укоризненно погрозил мне пальцем, а его глаза искрились веселым смехом.

Папа прав, сложностей не существует. Есть просто новые уровни и меняющиеся правила игры. Я положила свое личное дело и пропуск Кузьме на стол и вышла из кабинета, чувствуя небывалую легкость.

***

Меньше всего в последнюю неделю августа я ожидала услышать звонок Артема. Он приезжал в город по каким-то своим делам и отчего-то захотел меня увидеть. На радостях после поступления в аспирантуру, я легко сказала «да». И только потом, когда пришла в кафе, задумалась, для чего я согласилась на встречу.

Он пришел раньше меня и уже сидел за столиком, копаясь в телефоне. Я улыбнулась. Ни он, ни Ульяна ни минуты не могли прожить, если их пальцы не нажимали на чувствительные экранчики, а глаза не прочитывали новые страницы в интернете.

То время, которое мы не виделись, пошло ему на пользу. Может быть, благодаря работе, а может быть — благодаря отъезду из нашего закрытого города, он снова стал уверенным, и это ему шло. Будучи эстетом, я не могла не наслаждаться его привлекательностью, но больше никаких эмоций он у меня не вызывал. Даже любопытства.

— Ты хорошо выглядишь, — отметил он, вставая, когда я подошла к столу.

Если бы я воспользовалась теорией ведения допроса, то я бы сочла данное замечание неудовлетворительным, поскольку Артем сообщил мне факт, который не отражал его отношения. Но я была в кафе с приятным мужчиной, играть с которым в злого следователя мне не хотелось. Даже ради любви к науке. Потому я улыбнулась комплименту.

Ермаков заказал мне кофе. Я молчала, ожидая, пока он первым начнет разговор. Честно говоря, я не понимала, зачем он меня пригласил. Артем продолжал молчать, постукивая кончиками пальцев по столику.

— Если я позову тебя к себе в гости, ты приедешь? — внезапно спросил он.

Я отрицательно покачала головой.

— Не люблю бывать в доме у тех людей, которым не доверяю, — ответила я.

— Почему ты мне не доверяешь? — он почему-то обиделся.

Я пожала плечами. Я могла бы перечислять долго, но вместо этого соврала:

— Не знаю, судьба так распорядилась. Мозг здесь не причем, только эмоции.

Артем зло усмехнулся. Он понял, что я вру, но меня это абсолютно не задевало.

— А если бы я тебя позвал навсегда?

— Зачем? — искренне удивилась я. — Бросить все ради непонятных перспектив? Я не настолько потеряла голову.

Он еще раз зло усмехнулся.

Мне не нравилось, как проходила наша встреча, но я ничего не могла изменить. Самое печальное заключалось в том, что он сам отлично понимал, что ему самому ничего от меня не нужно, просто он не мог не выигрывать.

Я искренне хотела поднять ему самооценку и взглянуть на него влюбленными глазами. Эстет во мне замечал его высокий рост, красивые карие глаза и черные волосы, но память услужливо подкидывала картинку, как я впервые заметила его кривые зубы. И разочарование после нашего телефонного разговора в библиотеке.

— Извини, я, наверное, зря сюда пришла, — я достала из кошелька несколько купюр и положила на стол.

— У меня достаточно денег, чтобы заплатить, — сухо сказал он, наблюдая за моими действиями.

— Меньше всего я хочу, чтобы ты когда-нибудь платил за меня, — я старалась, чтобы мой голос звучал максимально вежливо.

Я встала из-за стола, так и не прикоснувшись к кофе, и вышла из кафе, чувствуя, как Артем смотрит мне в спину.

Мне не нужно было приходить.

***

Вечером двадцатого сентября, на следующий день после Сережиного дня рождения, мы стояли на последней платформе железнодорожного вокзала. Ульяна, всего лишь две недели назад выписавшаяся из госпиталя, выглядела как никогда хорошо. Перед поездкой она заплела волосы в две длинные косы, с кончиками которых постоянно игрался Мефистофель. Девушка делала вид, что сердилась, однако ее глаза лучились светом.

— Почему вы выбрали Камчатку? — в который раз спросил Сережа.

— У Мефистофеля семья в тех краях, — ответила Ульяна. — Кроме того, там всегда нужны работники. А