Город мертвых - Дин Кунц

Вдоль южной стены располагались три денника[23], из которых на женщин смотрели три лошади. Квинни и Валентина, кобылы. Командир, гнедой жеребец.

Изнутри те денники, в которых стояли кобылы, утром были укреплены восьмидюймовыми стальными панелями. Все окна забили звукоизоляционным материалом и закрыли досками дюймовой толщины.

Когда начнется работа, кобылы, увидев, что случилось с жеребцом, в ужасе, скорее всего, попытаются выбить двери и стены денников.

План Виктора был куда амбициознее, чем простое уничтожение человечества до последнего жалкого представителя. Согласно его намерению, каждое мыслящее существо в живой природе следовало отловить во всех полях и лесах и разобрать тем видом Строителей, к которому принадлежала Ариэль. По определению Виктора, к «мыслящим» относились все жизненные формы с минимальным самосознанием. Любое животное, получавшее удовольствие от жизни и проявлявшее хоть грамм интереса к окружающему миру, обладающее малейшей способностью удивляться, необходимо уничтожить. Субстанцию этих созданий используют для образования новых Строителей, которые могли мимикрировать под мириады видов, смешиваться с их стадами, бегать с их прайдами, летать в их стаях и жестоко уничтожать их всех. В морях тоже водились создания, способные изумляться и радоваться, – дельфины, киты и другие, – их должны были уничтожить водные Строители, на случай, если моря окажутся слишком велики и способны к самоочищению, а отравление их не будет эффективным.

С триумфальной улыбкой, отлично понятой Нэнси, Ариэль подошла к деннику Командира. У девочки не было для него яблока, но она позволила жеребцу обнюхать и потрогать мягкими губами свою ладонь.

К тому времени как на планете не уцелеет ничего живого, кроме Строителей, репликантов, насекомых и растений, оба вида членов Коммуны вымрут по отданной через спутник команде Виктора. Останется лишь он, ненадолго, чтобы наблюдать мир без актеров и аудитории, и тогда он один будет помнить историю и никто уже не станет ждать будущего или даже желать его. В начале было Слово, но в конце не будет звучать ни единого, от полюса до полюса. Восстание Виктора началось более двухсот лет назад, и оно не завершилось с его смертью в Луизиане, оно продолжилось под руководством его клона, Виктора Безупречного. Это восстание будет величайшим в истории, не только Земли, но и всего сущего, поскольку в конце Виктор Безупречный убьет себя, последнее разумное существо на планете, и тем самым продемонстрирует, что его творец, новоорлеанский Виктор, и творец его творца были столь же бессмысленны, как сама история, приведшая к этой пустоте, к безжизненным ландшафтам, не радующим ничей взор.

Триумф, который предвкушала Ариэль, двинувшись к кобылам в ответ на их ржание, триумф, что и Нэнси казался столь сладким, означал окончательное уничтожение всего, частью чего они не могли стать, то есть тотальное уничтожение. После этого Коммуна, выполнив свое предназначение, перестанет существовать.

Они были созданы, чтобы разрушать и в конечном итоге быть разрушенными. Исключительная эффективность.

Со временем насекомые, чья жизнедеятельность зависела от животных, тоже вымрут, насекомые, питавшиеся вымершими, вымрут следом, и растения, чьи корни получали кислород благодаря последним насекомым, исчезнут в самом конце. Это будет длиться, пока мир до последнего уголка не останется безнадежно опустевшим, тихим и неподвижным.

Вернувшись в центр амбара, Ариэль произнесла:

– Помоги мне стать тем, чем я должна стать.

Оглядев разбросанные клочки сена, замусорившие весь пол, Нэнси поморщилась и сказала:

– Дай мне несколько минут, чтобы подмести здесь. Ты не сможешь творить в таком беспорядке. То, что это сарай, не оправдывает хаоса, совершенно не оправдывает и безмерно меня бесит.

Из всего арсенала, разложенного на столе совещаний, Мэйсон Моррелл выбрал только пистолет, а из набора боеприпасов – один запасной магазин, который зарядил собственноручно.

– Я закроюсь в кабинке вещания, – сказал он Сэмми. – Если они дойдут до того, чтобы выломать ее дверь, значит, вы будете мертвы, а у меня не останется шансов выстоять против них. Я хочу убить нескольких, дело принципа, но для себя мне больше одной пули не надо.

Он ушел с Девкалионом, еще несколько минут объясняя тому, что именно он должен говорить, после того как выключится нынешняя записанная программа и пойдет прямой эфир.

Барт Когборн, знакомый со всеми этими типами оружия лучше, чем любой радиорекламщик в Коннектикуте, например, некоторое время размышлял о том, что ему может понадобиться. Он выбрал пистолет, штурмовую винтовку, дробовик с пистолетной рукоятью, а к ним запасные обоймы и две коробки пуль для 12-го калибра.

– Я знаю, что сейчас не время, – сказал Барт, – но чертовски сожалею, что не могу заскочить домой и забрать сюда Бобби.

Бобби был лабрадором-ретривером. Барт всегда брал с собой собаку, когда отвечал на звонки по поводу предложенных товаров, и на станцию приводил тоже.

Мэйсон Моррелл называл их близнецами Когборн, Бартом и Бобби. В этот раз Барт почему-то оставил пса дома.

– Не знаю, что буду делать, если с Бобби что-нибудь случится.

– Ничего с ним не случится, – заверил его Сэмми. – Он умный и смелый.

– Если со мной что-то произойдет, – сказал Барт, – ты заберешь его себе, будешь заботиться как о своем, словно он был у тебя с детства, ладно? Я доверяю тебе в этом.

Сэмми был тронут, хотя и считал, что, если Барт погибнет, защищая KBOW, их всех задавят и убьют.

– Конечно, обязательно. Я заберу его.

– Он очень любит лакомства от «Роял Канин». – Барт повторил название марки по слогам. – Их делают из фруктов и овощей, так что они для него полезны. Маленькие коричневые печенья с рубчиками.

– Лакомства «Роял Канин», – произнес Сэмми.

– Его любимая игрушка – кролик. Не тот, что полностью набит, а плоский. Но не тот, у которого плоские уши, весь плоский. Только не белый плоский, а светло-зеленый.

– Светло-зеленый плоский кролик, – сказал Сэмми. – Я понял.

Барт по натуре был не из тех, кто демонстрирует эмоции, между тем он со слезами на глазах обнял Сэмми.

– Ты хороший друг, Сэмми. Ты лучший.

Барт отнес выбранное оружие за стойку секретаря, где устроил свою защитную позицию у входной двери.

Ральф Неттлс уже вооружился, поэтому лишь Сэмми теперь следовало выбрать себе оружие из потрясающего количества оставшегося.

Поскольку корни происхождения Сэмми тянулись в земли Махатмы Ганди[24], некоторые люди полагали, что он должен быть ревностным сторонником ненасилия, но это предположение было ошибочным. В его семье давно уже имелись отступники от индуизма, по значительному количеству причин недовольные Ганди, и множество американофилов: дедушка Сэмми был поклонником жестко написанных романов Микки Спиллейна, отец вырос на Спиллейне и триллерах Джона Д. Макдональда. Сэмми прочитал все книги обоих авторов, обожал работы Стивена Хантера и Винса Флинна и просто не мог не научиться стрелять из историй, которыми зачитывался с детства. К тому же это были не Сан-Франциско или Малибу, боящиеся оружия, это была Монтана, и Сэмми хотел слиться с местными, в отличие от калифорнийцев, которые бежали из своего штата сюда, а затем хотели превратить Монтану в версию места, откуда удрали.