Тайны античного мира - Игорь Можейко

Не верите?

Выйдите в Москве на развилку Кутузовского проспекта и Дорогомиловской улицы. Там стоит внушительный обелиск, у подножия которого замерли воины Отечественной войны. А в Петербурге на площади у Московского вокзала совсем недавно поставили обелиск у статуи самого невоинственного из русских царей – Александра III. А возле Академии художеств с XVIII века стоит обелиск в честь побед Румянцева.

Со времен Римской империи было принято вывозить обелиски из Египта. Никто не умел читать египетские иероглифы, никто не помнил имен египетских фараонов, но почему-то считалось хорошим тоном утащить из Египта обелиск, хотя куда проще и дешевле вытесать его на месте.

Только в одном Риме было двенадцать египетских обелисков. Стояли они и в других городах. А в Стамбуле, столице Восточной Римской империи, и по сей день возвышается египетский обелиск на месте древнего ипподрома.

После падения Римской империи мода на египетские обелиски не прошла. В Париже на площади Согласия с 1831 года возвышается гигантский обелиск. Один из самых знаменитых обелисков – Игла Клеопатры – не раз менял место и в результате сто лет назад переехал из Александрии в Лондон. Еще один в конце XIX века американцы увезли в Нью-Йорк.

Судьба Иглы Клеопатры, одного из обелисков, стоявших в Гелиополисе, сложилась драматичнее всех остальных.

Идея перевезти Иглу в Англию родилась в 1801 году, когда англичанам удалось победить французов, брошенных там Наполеоном на произвол судьбы. Высотой Игла Клеопатры достигала двадцати трех метров, и весила она триста двадцать тонн. В древности египтяне имели опыт обращения с гигантскими каменными блоками, и перетащить такую громаду на несколько десятков километров для них не составляло труда. Иное дело – перевезти обелиск морем. Как его погрузишь на корабль и где отыщешь такой корабль?

Англичан эта техническая задача не смутила, и для начала они принялись сооружать в Александрии специальный мол, чтобы с него погрузить обелиск на корабль.

Ничего из этого не вышло. Поднялся сильный шторм, и мол снесло.

А тут начались трудные военные годы, не до древностей... Английская армия покинула Египет, не взяв с собой главного трофея.

Прошло почти двадцать лет, когда правивший Египтом могучий Мехмед Али решил подарить Англии, теперь уже союзнице, а не победительнице, ее собственный трофей – обелиск Клеопатры, который к Клеопатре не имел никакого отношения, а был вытесан в правление Тутмоса III, то есть за полтора тысячелетия до правления знаменитой царицы.

В 1819 году Мехмед Али подарил обелиск англичанам, но те, наученные горьким опытом, не спешили вывозить его к себе. Иглу Клеопатры доставили в Александрийский порт, и она пролежала там – вы не поверите! – почти шестьдесят лет! Наверное, это рекорд в подарочном деле.

Лишь в 1878 году англичане решили, что они готовы к тому, чтобы овладеть подарком.

Метод, изобретенный для транспортировки обелиска, был таков.

На каменной мостовой выложили ряд толстых железных листов.

Затем их сварили так, что получилась железная полоса длиной около тридцати метров и шириной метра два.

На эту железную «дорожку» вкатили лежавший рядом обелиск, затем края полосы загнули вверх и сварили с такой же полосой, которой накрыли Иглу. Получился круглый железный футляр.

Его заварили с концов, и в таком футляре обелиск не только был в безопасности, но и стал плавучим. Ведь футляр вмещал и достаточно воздуха.

Футляр с обелиском скатили в воду, и его взял на буксир английский пароход.

Путешествие в Англию проходило неспешно и мирно до тех пор, пока, обогнув Гибралтар и миновав Португалию, пароход не вышел в бурный Бискайский залив.

И конечно же разразился шторм!

И конечно же тросы, соединявшие футляр с пароходом, лопнули!

Громадные волны крутили и кидали футляр, как игрушку, и вскоре моряки потеряли его из виду.

Обелиск был потерян.

Когда пароход добрался до Ливерпуля, всю Англию охватила глубокая печаль. Надо же было шестьдесят лет готовиться к встрече с Иглой Клеопатры, чтобы так бесславно ее потерять!

А когда, погоревав вдоволь, Великобритания перешла к другим заботам, в Ливерпульский порт вошел пароход, следовавший из Лиссабона. На буксире он тащил почти погрузившийся в воду цилиндр – обелиск! Пароход случайно натолкнулся на него в Атлантическом океане, и, поскольку его капитан был человеком информированным и знавшим все морские трагедии и драмы, он сразу же догадался, что это не подводная лодка капитана Немо, а самый настоящий плавучий египетский обелиск.

Каковой он и взял на буксир и доставил куда следует.

И стал национальным героем своей страны!

С тех пор Игла Клеопатры высится на набережной Темзы в самом центре Лондона.

Судьба второго парного обелиска из Гелиополиса сложилась не столь таинственно и драматично. Его египтяне подарили Соединенным Штатам Америки.

Но к тому времени в Америке появились достаточно могучие и большие пароходы, чтобы поместить футляр с обелиском в трюм.

Для этой цели был избран пароход «Десаф».

В Александрии его завели в сухой док и сделали в корме большое отверстие под «футляр». На понтонах обелиск подвели к пароходу и втащили в трюм.

Затем отверстие в корме заварили, и пароход был готов пересекать Атлантику.

Что и было сделано.

Самый большой из обелисков высотой более двадцати пяти метров и весом свыше трехсот пятидесяти тонн стоит на площади перед собором Святого Петра в Риме, но никакого отношения ни к собору, ни к христианству он не имеет. С ним связана любопытная история.

После падения Римской империи в V веке нашей эры многократно разрушенный и разграбленный варварами Рим опустел. В Средние века он превратился в небольшой городок, уступающий многим городам в той же Италии. Единственное, что его поддерживало, – это папский престол. Обычно папа жил в Риме.

Но в Средние века папы нередко сами становились игрушками в руках сильных соседей, и им было не до Рима.

Практически все обелиски упали, некоторые раскололись, другие были погребены под горами мусора.

И так продолжалось до 1585 года, когда папой был избран Сикст V. Попал Сикст на престол случайно – сильные партии не смогли договориться, и тогда, как бывает, вытащили на свет самого бедного, безвольного кардинала и временно усадили на престол.

И надо же было такому случиться – впрочем, в истории такое случалось неоднократно, – что на следующий же день после выборов к кардиналам вышел совершенно другой человек: резкий, жестокий, умный и беспощадный.