Дело Магнитского. Зачем начали новую холодную войну с Россией? - Андрей Львович Некрасов

и Литвиновой - возбуждены были. Было следствие, был прокурор. Все происходило по-настоящему, суды не были фейковыми, как те, что выиграли у Браудера миллиард с лишним долларов. Я разговаривал с Кратовым и знаю, насколько он был травмирован этим делом.

Исходя из теории заговора в связи со смертью Магнитского, Браудер и компания пиарят и подчеркивают: мол, видите, заговорщики «свою» - Гаус - не сдали. Но ведь жалобы Магнитского касались только того, что происходило с ним в Бутырке. Там его здоровье действительно резко ухудшилось, там действительно не оказывали ему необходимой медицинской помощи. Когда он прибыл в «Матросскую тишину», он, как теперь понятно, был уже очень болен. К этому привела, вероятно, халатность именно медицинского персонала Бутырки. Или как минимум в этом есть большая доля их ответственности.

Кратова оправдали, дело против Литвиновой закрыли за сроком давности. Браудер, разумеется, считает, что и в этом случае следователям и судьям что-то перепало из 230 миллионов. Доказывать это он не считает нужным. А я в данном случае не считаю нужным с ним спорить. За то, что к заключенному Магнитскому, когда у него были сильные боли, не пришел на помощь врач, кто-то должен был понести ответственность. Как и за другие подобные эпизоды. Если этого не произошло - что ж, подтверждаются мои худшие предположения по поводу того, как функционирует наша тюремная медицина и круговая порука у тех, кто не выполняет своих обязанностей, своего долга по отношению к больным заключенным. Но все это не значит, что Браудер прав. Потому что он не критикует изъяны нашей системы, а использует их в маневрах, отвлекающих от его темных дел.

Браудер, ссылаясь на Гаус - которой он в целом не верит, но в данном месте очень даже верит, - утверждает, что у Магнитского была черепномозговая травма, которая и стала причиной смерти. Сразу после смерти Магнитского, через несколько минут, был составлен рапорт, состоящий из двух частей: предполагаемая причина смерти и диагноз - точнее, диагнозы. Во второй части (но не там, где говорится о причинах смерти!) перечислены заболевания Магнитского и в том числе (под вопросом) черепно-мозговая травма. Браудер говорит об этой травме как о причине смерти, а не о диагнозе. Экспертиза же свидетельствует, что это подозрение не подтвердилось.

Но самое главное - я обнаружил совершенно скандальную вещь, настоящую подмену. В одном месте в сделанном по заказу команды Браудера английском переводе медицинской экспертизы употребляется слово «неразборчиво» - illegible. Слово, которое используют в случае, если переводимый документ поврежден или в нем что-либо невозможно разобрать. Это слово употребляют, когда разбирается рукописный текст или какой-то исторический документ. А люди Браудера говорят это о современном, набранном на компьюторе тексте, который можно получить в открытом доступе, рассматривать, проверять и перепечатывать. В русском варианте то есть. Ну а в английском - это уж как там переводчик мистера Браудера разберет.

Я посмотрел в документе на русском языке, чего же они не разглядели, переводя экспертизу на английский. И увидел следующую фразу: «на волосистой части головы повреждений нет». И вот это совершенно ясное и очень важное свидетельство они посчитали «неразборчивым»!

Экспертиза, если читать ее от начала до конца, описывает в том числе и повреждения, которые мы видим на фотографии. И делает абсолютно четкий вывод: эти повреждения не причиняют вреда здоровью и не могут быть причиной смерти.

Согласно официальной экспертизе, которую Браудер выборочно цитирует, Магнитский умер от острой сердечной недостаточности на фоне сахарного диабета. По статистике, в спецбольнице «Матросской тишины» умирает в среднем семьдесят человек в год. Много это или мало? Сколько из этого общего числа случаев тяжело больных людей, которые, вероятно, умерли бы и на свободе? Что нужно делать, чтобы понизить смертность в тюрьмах? Как добиться того, чтобы максимальное количество больных подследственных могли лечиться на свободе? Это все очень важные вопросы - однако прямого отношения к истории Браудера они не имеют.

Весна 2016-го. Команда Браудера рассылает страшные фотографии рук и ног

Мой фильм начали распространять весной, еще до показа. Непонятно, каким образом. Мои норвежские коллеги даже подали заявление в полицию на Браудера и Норвежский Хельсинкский комитет. Коллеги высказали подозрение, что эти субъекты стоят за хакерской атакой, в результате которой работа была похищена. Атаковали компьютеры, где были файлы с разными версиями фильма - причем мы даже не поняли, какую из версий украли.

Злоумышленников до сих пор не установили.

Так или иначе, я считаю это началом неофициального распространения своего фильма. Первый показ в Брюсселе, в Европарламенте, еще только планировался. Но фильм уже начали смотреть в разных странах. Мне говорили, например, что его смотрели журналисты оппозиционно настроенные российские журналисты. Фильм уже «гуляет», рассказывали мне.

С тех пор начинается полемика вокруг фильма и атаки на него со стороны Браудера и правозащитников.

Показ в Брюсселе был запланирован на 27 апреля 2016 года. За день до этого Браудер выпустил презентацию в программе PowerPoint «Ложь в новом «документальном фильме» Андрея Некрасова». В дальнейшем это произведение претерпело несколько редакций и изданий и посылалось на все фестивали, форумы и телеканалы, где планировалось показывать фильм.

В презентации много пунктов. Но основным по количеству упоминаний, накалу страстей и эмоций все-таки был вопрос - били Магнитского или не били, убили его или не убили. Были ли фальшивыми доверенности, выданные кипрскими компаниями Браудера Гасанову, какова роль заявления Старовой в раскрытии аферы и прочие «технические» вопросы - все утонуло в буре эмоций по поводу обстоятельств гибели Магнитского. Эмоции эти с подачи Браудера вновь захлестнули массмедиа, блогосферу, выплеснулись на обсуждениях после просмотров и вместо просмотров.

Между тем суть нападок правозащитников сводилась к тому, что Браудер отношения к факту смерти Магнитского не имеет. Не Браудер Магнитского арестовывал, не Браудер Магнитского убивал. Нападки эти логически абсурдны, ибо они пытаются доказать тезис, употребляя его же в качестве аргумента. Браудер не при чём, потому что он не при чём. Магнитского убили милиционеры, потому что не Браудер его убил. Я же потратил месяцы, если не годы, чтобы прийдти к выводу, что Браудер использовал смерть Магнитского в тюрьме, как часть своего алиби в истории экономических преступлений. Если бы у Браудера не было корыстного мотива, никто о Магнитском не имел бы малейшего понятия.

Требуя не допустить фильм к показу - в Европарламенте, на телеканале ARTE в Германии и Франции, на норвежском кинофестивале в Гримстаде, в музее Свободы прессы в Вашингтоне, - адвокаты Браудера рассылали ту же