Кто суккуба? Я суккуба?! - Антонина Клименкова

— Но ведь это башня Основателя! — связала две логические цепочки Клавдия. — Вдруг там внутри остались какие-то его артефакты, которые кто-то тайком запустил?

— За столько-то веков? — усомнилась Пума. — Эту башню несколько раз по камушку перебирали, от подвала до крыши! Тут ничего… Хотя лучше спросить Сирену, ей по должности положено знать обо всех тайниках и артефактах в городе.

— Или у самого Основателя! — поддакнула Клава.

— Если он сумеет хоть что-нибудь вспомнить! Он же призрак, и память у него дырявая, — скептически хмыкнула некромантка. — Впрочем, если нечто такое подтвердится, станет ясно, почему у меня не получилось поднять Михаэля. Чары, которые могут расщепить поток времени, невозможно обнаружить обычными способами, но они оставляют сильнейшие помехи для последующего воздействия…

Пума продолжала бурчать себе под нос всю обратную дорогу до главного здания Академии, где ждала новостей директриса. Некромантка перешла на совершенно непонятные для суккубы термины научного колдовства, поэтому Клавдия оставила попытки прислушаться и что-то понять из потока ее мыслей вслух.

Клава попробовала обдумать добытую информацию молча и самостоятельно. Однако выходило что-то подозрительное: ночью Флавиан где-то шлялся целых двадцать минут, а не заявленные пять! У инкуба не имелось железного алиби, но был мотив: ревность, стремление защитить подопечную, которая прибежала в слезах от незапланированного любовника…

— Да не может быть! — Клава на ходу помотала головой, вызвав недовольство Персика, который сидел у нее на руках, так как ему было трудно угнаться за их быстрым шагом.

Флавиан из ревности сбросил соперника с крыши башни в центре города? Ерунда! Не может такого быть! Причем по нескольким причинам. Во-первых, чтобы ревновать, нужно сперва влюбиться. Однако инкуб просто не имеет права влюбляться в суккубу — это какой-то демонический инцест получается. И Флаф об этом знает куда лучше самой Клавдии.

Во-вторых, Флаф не похож на человека, который будет кидаться на людей без причины. Слезы девушки — причина для мужского разговора, возможно, но не для кровавого убийства. Если убивать, так где-нибудь в тихом безлюдном месте. Почему именно в раритетной музейной башне?..

И тут Клава внутренне содрогнулась. Встала посреди дороги — и неосознанно притиснула к груди пискнувшего Персика, от внутреннего напряжения начав икать. В голове замелькали воспоминания, чужие, спутанные, скомканные, вспышка за вспышкой, осколок за осколком. Последние мгновения жизни Михаэля…

— Клок перьев! — прошептала она.

— Что? — обернулась к ней Пума, успевшая пройти на десяток шагов вперед.

— Ты осмотрела его крылья? Там ведь не было целого клока перьев!

— Что? — повторила с совершенно другой интонацией Пума, подойдя. Она глядела снизу вверх, но Клава поежилась под этим пронзительным взглядом желтых глаз прирожденной хищницы.

— Там на конце одного крыла, — сбивчиво попыталась объяснить Клавдия, — там был выдернут пучок перьев. Как будто М-михаэль сорвался с балкона башни, но кто-то пытался его удержать и случайно ухватил за кончик крыла. Не за руку! А за крыло. И перья выдернулись. Случайно. Поэтому Михаэль не смог вовремя расправить крылья и спланировать вниз. Он запутался в собственных крыльях. Упал кубарем. Как-то так. Вот. Надо осмотреть его еще раз. Ты, наверное, не обратила внимания, потому что думала его быстро поднять и просто спросить, как всё получилось. Да?

Пума посмотрела на нее так, словно хотела забраться в голову. Однако некромантка не умела читать мысли. Она только вздохнула.

— Осмотреть еще раз? Может быть, ты не заметила, — произнесла она, — он там без крыльев лежит. Крылья исчезли в момент остановки сердца. Есть у них, ангелов, такая особенность.

— А… а перья? Выдранные? — робко спросила Клава.

— И перья тоже, увы, растаяли без следа, — припечатала Пума.

— Значит, улики искать бесполезно? — сообразила Клавдия.

— Почему же, — задумалась Пума, передернула ушами. — Пожалуй, есть смысл осмотреть башню изнутри. Вдруг полученные тобой воспоминания сложатся в цельную картину? Если ты увидела момент с вырванными перьями, вдруг увидишь лицо того, кто столкнул парня?

Для пущего антуража отправиться на осмотр интерьера башни Клава решила с наступлением темноты — пусть и с внутренним содроганием. Уж если ставить эксперимент над собой, то с максимальным приближением к заданным условиям. Подумать только: в старую башню! Где произошло убийство! (Возможно, просто несчастный случай, но это еще надо доказать.) В башню, чей хозяин давным-давно умер и стал унылым призраком! Ночью!.. Конечно, Клавдия оставила Персика дома, заявив, что он еще маленький для таких приключений. С собой она взяла двух красавцев, которым доверяла больше, чем кому-либо другому в этом чуждом мире. Не совсем безоглядно и не всецело полностью доверяла, если признаться честно, но всё-таки ответственная охрана в их лице ей была обеспечена. Жаль только, что Пуме надо было идти читать лекции, с ней Клава чувствовала бы себя еще увереннее. Чтобы коленки не очень уж заметно тряслись перед важным делом, пришлось последовать доброму совету призрака Основателя: перед выходом украдкой глотнула прямо из горлышка аналог местного коньяка.

«Что за идиотские правила? Почему я обязан ждать месяц? За целый месяц у нее между ног перебывает вся Академия! У того же Флафа запись куда короче — на неделю вперед, хотя озабоченных баб у нас не меньше, чем мужиков, а времени на каждую курицу уходит на полчаса дольше. Что там сложного? Пять минут — и иди по своим делам!..»

— Клава, что ты там всё бормочешь? — остановился Флаф, обернулся к отставшим спутникам.

Инкуб шел впереди, быстрым шагом, явно нервничая. Впрочем, Клаве его волнение было совершенно понятно: кому захочется возвращаться туда, где прошлой ночью увидел кровавый труп в неприглядном виде? Она и сама дрожала, как осиновый лист. Хорошо, что Вильгельм никуда от нее не убегал, шагал рядом, иногда осторожными прикосновениями за локоть направлял ее, чтобы свернула в нужный переулок. Ночью городок казался мрачным лабиринтом, и все дома одинаково темными… Или просто это ей чудилось. Да еще вампир под боком нагнетал своим бледно-готическим видом и таинственной, едва заметной улыбочкой Моны Лизы, пряча под губами отнюдь не пластмассовые клыки.

Клава поглядела на молчаливого спутника снизу вверх, втайне страдая от слишком очевидной разницы в росте:

— Разве я что-то говорила? — усомнилась она. По ее ощущениям, она шла молча, возможно, слегка углубившись в собственные мысли. Но бормотать что-то вслух? Это у Флафа в ушах шумит от переживаний, нечего на нее спирать!

— Похоже, в тебе просыпаются воспоминания покойного Михаэля, — мягко разбил ее хрупкое достоинство вампир. — Ты всю дорогу сюда повторяешь его мысли.

— Неужели? — насупилась Клавдия. Потребовала доказательств собственного умопомрачения: — И что же я, хм, бормотала?