Право первой ночи - Сандра Бушар

Если откинуть легкую слабость и недосып, Адалин чувствовала себя на удивление хорошо. Молодой организм восстанавливался быстро, что было девушке на руку. Иначе она бы не смогла начистить целую гору картошки, а также перемыть посуду за всеми служащими дома, оставшуюся со вчерашнего ужина. Адалин едва ли приступила к чистки вареной свеклы, как Анна снова окрикнула ее:

— Адалин! Господин требует завтрак.

На подносе с едой стояла огромная тарелка с мясным супом, жаренный окорок, картошка, графин вина и множество жаренных круасанов. Хрупкая Адалин едва ли подняла такой груз, а донести его на третий этаж было самым настоящим подвигом. К тому же, Сомерсильд отчаянно не хотела встречаться с фон Миллером. Мужчина буквально недавно приковал ее к постели, лишая воли и достоинства! Один его вид вызывал отторжение и желание сбежать…

Когда девушка подошла к двери, то долго не решалась войти, снова и снова сглатывая вязкую слюну. Тело предательски немело, а непослушные ноги отказывались делать шаг вперед. Тогда Адалин набралась мужества и таки постучала, получив неожиданно мгновенный ответ:

— Входи!

Не поднимая взгляда, Сомерсильд аккуратно открыла дверь и, устремив взгляд в пол, проследовала туда, где по старой памяти находился обеденный стол. Когда осталось лишь два шага, феодал неожиданно резко рявкнул:

— Я хочу завтракать в постели! Прислуге следует спрашивать о таком, а не самой решать.

— Простите, господин, — едва слышно пропищала себе под нос едва стоящая на ногах Адалин, колени так и подгибались. Дьявол, как же ей хотелось бросить этот поднос и сбежать вон!

Подойдя к постели, девушка постаралась незаметно для себя оставить поднос на одеяло. Но, к удивлению, его на постели не наблюдалась. Тогда Адалин удивленно и нехотя вскинула взгляд и тут же обомлела… Ее взгляду открылся полностью ногой мужчина, не постеснявшийся самых откровенных частей тела.

Сомерсильд слегка вздрогнула, заставляя приборы зазвенеть, а несколько капель вина и открытого графина упасть на поднос. Девушка быстро взяла себя в руки, быстро оставив завтрак в покое, поклонилась и быстро развернулась.

— Я отпускал тебя, а?! — раздался ей в спину более свирепый, раздраженный вой. Когда Адалин обреченно обернулась то встретилась с горящими глазами господина. Каждая мышца его тела была так же напряжена, как и кулаки. Но, что больше поразила девушку, мужское естество тоже находилось в полной готовности. — Налей мне вина.

Ни говоря ни слова, девушка подняла графин и заполнила величественную стеклянную чашу до краев. Она замерла, ожидая дальнейших указаний. Фон Миллер нарочито медленно поднес напиток к губам, и когда стакан оказался на половину пуст, он неожиданно осекся и пролил на пресс все остатки.

— Какая неловкость, — без капли эмоций, стальным тоном заявил хозяин замка, затем стельную суженными глазами на Адалин, поставив ту перед фактом:

— Вытри немедленно.

Адалин огляделась, не заметив ничего напоминающего полотенце или тряпку. Тогда вынуждено сняла передник и с бешено бьющимся сердцем подошла к фон Миллеру.

Мужчина чувствовал себя более чем спокойно. Его массивные ноги были широко раскинуты. Одна ладонь находилась за головой, другая по-прежнему держала пустой бокал. Он насмешливо усмехался, когда Сомерсильд дрожащими руками тянулась к его груди. Девушка так сильно переживала о том, чтобы не коснуться голой кожи пальцами, что половина вина стекла вниз.

— Вытри все, а не только половину, — добавил фон Миллер, неожиданно поставив бокал на прикроватный столик и нетерпеливо накрыв ладонь Адалин. Он резко и уверенно опустил ее руку вниз. Туда, где находился налитый кровью, пульсирующий член. — Займись этим.

— Господин, но… — щеки девушки стали пунцовыми и запылали. Растерянная Адалин неожиданно для себя коснулась мужской плоти и ощутила, как она тут же задрожала, а мужчина протяжно прорычал нечто невнятное. Она хотела бы сказать, что вина там нет, но это было бы ложью. Тогда в голову пришел другой, более весомый аргумент:

— Тут нужна ванна, никак иначе.

— Прекрасная идея, — гортанно прохрипел фон Миллер, ритмично раскачивая ладонь новоиспеченной горничной, от чего мужское тело быстро покрылось мурашками и испаринами пота. — Набери мне воды и искупай меня. А лучше… — он неожиданно напрягся, так цепко глядя в глаза Адалин, что та ощутила себя голой. — Лучше прими ее вместе со мной…

— Это не лучшая идея, — как можно спокойнее прошептала Адалин, хотя внутри нее бушевал тайфун противоречивых эмоций. — Мне, наверное, стоит…

Позволив себе вольность, девушка вырвалась из слабой хватки фон Миллера и хотела была уйти, но он резко перехватил ее запястье, сбивчиво протараторив:

— Если останешься, я позволю тебе больше не быть прислугой. — фон Миллер медленно придвигал пальцы девушки обратно к члену, но когда оставалось лишь несколько миллиметров, Адалин очнулась и отшатнулась обратно. Феодал откинул голову назад и протяжно застонал в подушку.

— Вы буквально вчера приковали меня к постели черт знает на сколько! Каким-то неведомым чудом я не погибла и… Что с моим другом аптекарем? Что вы сделали с ним?! — сквозь слезы прокричала Адалин и испуганно отпрыгнула к двери, когда фон Миллер при упоминании Баркеншоу резко показал свой звериный оскал, а глаза неестественно для человека вытянулись.

— Не смей даже упоминать его! — рявкнул он, — Даже думать, поняла?! Ты лишь остаешься сейчас со мной, либо навсегда остаешься в роли горничной. Выбор за тобой, Адалин! Это и так огромное одолжение, которого ты не достойна, после всего пройдённого.

— Лучше мне сгореть за живо, чем разделить с вами постель! — скривившись от омерзения и боли, Адалин бросила на фон Миллера взгляд полный ненависти и призрения, после чего получила холодный ответ:

— Тогда проваливай ко всем чертям. Свою судьбу ты выбрала.

Несколько часов Адалин провозилась на кухне, отчаянно пытаясь прийти в себя и забыть о том, что совсем недавно произошло в спальне. Но стоило ей моргнуть или протереть потный лоб рукой, как в темноте она снова видела обнажённое тело фон Миллер. Как капли вина тонкой струйкой растекались по его прессу; как неумелые пальцы касались достоинства мужчины, под его же тотальным контролем; как жадный взгляд феодала раздевал ее, порабощал, пленил…

Вместо желанного спокойствия, с каждой минутой на кухне Адалин все больше теряла себя. Движения ее становились все более неловкими и дергаными. Повариха снова и снова делала ей замечания. И когда огромный казан с водой оказался опрокину девушкой на пол, она раздраженно протяжно выдохнула и закричала:

— Все! Хватит! Вон с моей кухни. Занимайся уборкой поместья. — на последок старуха внимательно осмотрела Адалин и хитро постановила:

— Ты из спальни господина вернулась другим человеком. Аки приставал, а?!

Сомерсильд выпорхнула в коридор не желая давать пояснения или сплетничать. Быстро получив новое задание, девушка принялась натирать старинные вазы пипидастром.