Одиночка. Хранитель подземелья - Алекс Кош

Тем временем маг не вернулся обратно в гроб, как, наверняка, многие надеялись. Вместо этого он осмотрелся по сторонам и выстрелил в следующее здание, а перед моими глазами выскочило системное сообщение:

Это, конечно, круто, но квест был явно не моего уровня. Я бы этого мага даже поцарапать не смог. Но в городе было множество других игроков уровня 100+, которых это задание определенно заинтересовало. В мага тут же полетели сотни заклинаний и стрел. И все бы ничего, но далеко не все они попадали в цель. Досталось и другим, еще не открытым гробам.

«Теперь точно надо бежать», – отчетливо понял я.

– Валим отсюда! – озвучил мои мысли Фрам. – Нас тут прихлопнут как комаров.

Мы вскочили на ноги и начали пробиваться к выходу с площади. Удивительно, но основная часть игроков бежала нам навстречу, желая поучаствовать в эвенте. Возможно, будь для меня Арктания просто игрой, я бы и сам рвался в любой бой. Но сейчас у меня на счету была каждая единица опыта и минута времени.

Оглядываясь, я успел увидеть, как из гробов начали появляться другие фигура – мужчины, женщины, даже дети и разнообразной порванной и полуистлевшей одежде. И все они были не намного слабее первого разбуженного мага, примерно в районе 150-200 уровней. Каждого из них можно было спокойно считать за среднего рейд-босса.

Мы уже вышли за зону боевых действий, когда дорогу нам преградил десяток высокоуровневых игроков.

– Как удачно. Вся городская стража занята мертвецами, а перед нами стоит игрок из черного списка клана, – сказал один из них. – Привет тебе от Нарвала.

Двое игроков уровнями почти под сотку направились прямиком ко мне.

– Не дергайся, и мы тебя не больно убьем. Хотя, можешь дергаться, без разницы.

Гном вновь среагировал быстрее меня. Выхватив из кармана любимую взрывчатку, он выразительно погрозил ей игрокам.

– А ну стоять!

– Нас этой мелочью не убить, – хихикнул воин в полном доспехе.

– Ну-ну, – усмехнулся в бороду Фрам. – А если я кину взрывчатку в зависший над нами гроб?

– Эй, чего ты лезешь вообще? – слегка занервничал игрок. – К тебе у нас вообще претензий нет. Иди отсюда. А если кинешь динамит, то тебя же первым эта штука и убьет.

Я посмотрел наверх и обреченно вздохнул.

– Отойди, Фрам, это мои проблемы.

– Но…

– Я справлюсь, – заверил я гнома, и мысленно добавил. – Ну, так или иначе…

Поскольку игроки такого уровня могли убить меня с одного-двух ударов, я решил не тянуть и сразу швырнуть молнию в висящий над нами в воздухе гроб.

– Думаю, мы умрем все вместе, – зло ухмыльнулся я, показав им средний палец.

А затем крышка гроба откинулась…

Гроб мне под руку попался не деревянный или каменный, а более экзотический – стеклянный. Или хрустальный. Так сходу и не разобраться. В любом случае, смотрелся он очень элегантно и как-то по-женски, что ли. И именно женская фигура и появилась из гроба: закутанная в тончайшие синие одежды, с бледной и тонкой словно рисовая бумага кожей и белыми длинными волосами. И даже при таком сомнительном наборе внешних данных смотрелась эта женщина действительно величественно и даже сексуально.

«Ох, блин! – ужаснулся я, увидев ее инфу. – Мастер Холода Айсхёрт двести пятого уровня. Теперь я точно труп».

– Кто потревожил мой покой? – холодно спросила «снежная королева».

– Он! – тут же ответили представители клана «Дух Охоты», указав на меня.

Несмотря на то, что гроб висел на высоте метров шести, я мог отчетливо видеть, как взгляд льдисто-голубых глаз сфокусировался на мне. Стало холодновато и, кажется, я даже на время забыл, как дышать. А когда вспомнил, то изо рта вырвался густой пар, словно мы вдруг переместились в зиму.

– Прошу прощения, – с трудом выдавил я из себя.

С разницей в сто шестьдесят пять уровней она может убить меня одним взмахом длинных ресниц. А двумя взмахами снесет стоящее рядом двухэтажное здание.

– Наказание – смерть, – лаконично сказала женщина.

Элегантным движением подняв руку, она указала на меня и… вдруг застыла. На холодном лице появился неожиданный намек на эмоции.

– Ты проклят?

Я непонимающе посмотрел на нее.

– Что?

– Ты проклят светлой богиней?

Далеко не сразу я вспомнил о том, что еще в первое посещение Катара Эления наложила на меня проклятье одиночества. Я воспринимал это не как проклятие, а просто как дополнительное условие задания богини, поэтому было не мудрено немного растеряться.

– Да, проклят, – осторожно подтвердил я.

Тонкие синеватые губы Мастера Холода растянулись в хищной полуулыбке, обнажив заостренные белые зубки.

– Мне нужна твоя кровь.

– Только кровь? – облегченно переспросил я. – Да без проблем.

– Стой, – схватил меня за руку Фрам. – Ты хоть понимаешь, что произойдет, если ты добровольно отдашь эссенцию своей крови?

Я пожал плечами.

– Нас не станут убивать?

Пока мы общались с холодной дамой, команда из двух или трех десятков игроков решила проверить ее на прочность, атаковав со спины огненными шарами, сферами хаоса и множеством других заклинаний. Идея оказалась не самая удачная, поскольку маг такого уровня всегда имел отличную магическую защиту. Вокруг Айсхёрт проявился мерцающий экран, благополучно отразивший все атаки.

– Букашки, – равнодушно сказала она, даже не обернувшись.

Один щелчок пальцами, и в сторону напавших на Мастера Холода игроков устремилась настоящая ледяная вьюга. А спустя несколько секунд на месте игроков осталось лежать лишь несколько выпавших предметов.

Представители клана «Дух Охоты» решили воспользоваться моментом и начали медленно пятиться, намереваясь покинуть общество опасной дамы. Да я бы и сам сделал то же самое, если бы все внимание мадам Айсхёрт не было сосредоточено лично на мне.

– Добровольно отдав эссенцию крови, ты потеряешь часть своих сил, – попытался объяснить мне Фрам, но под взглядом «снежной королевы», мгновенно замолчал.

– Сил? – непонимающе переспросил я.

– Уровни ты потеряешь, дундук! – не удержавшись, крикнул один из игроков. – Откажи ей и сдохни уже!

Слегка нахмурившись, женщина взмахнула рукой и выпустила рой снежинок, окутавший всех клановцев и мгновенно превративший их в ледяные скульптуры. Они даже пикнуть не успели, застыв в причудливых позах и наверняка ругая на чем свет стоит своего несдержанного на язык товарища.